Загогулина - Москвина Марина Львовна. Страница 17

Интересно, найдут они свою пещеру? Мне кажется, найдут. Шумит поезд, укачивает. И вдруг колеса застучали совсем по-другому. Не застучали – загромыхали! И этот грохот срывался вниз и возвращался. Падал – и возвращался.

«Мост!» – я отодвинула занавеску, прижалась лбом к стеклу. Внизу была река. По реке плыл корабль, большой, весь в огнях.

– У-у-у! – загудел корабль. И наш поезд ответил:

– У-у-у…

ДЗИНТАР

На берегу Балтийского моря есть городок – Пумпури. Я приезжаю туда летом – к дедушке – на каникулы. И там, в Пумпури, через три дома от нас живет Дзинтар.

«Дзинтар» – по-латышски «янтарь». Это единственное, что я знаю по-латышски. А Дзинтар, хоть ему столько же лет, сколько мне, – умеет говорить и на русском, и на латышском.

Утром просыпаюсь, слышу – Дзинтар кричит:

– Ко ту сэди мая ка говэ?

Это значит «Что ты сидишь дома, как корова?» Мне дедушка перевел.

Я быстро оделась и выскочила на улицу.

– Смотри! – сказал Дзинтар и разжал кулак.

– Дзинтар принес дзинтар! – пошутила я, потому что у него в руке лежал кусочек янтаря.

– А у меня лучше, – я достала из кармана свой – большой, ярко-желтый. Такого янтаря во всем поселке ни у кого из ребят не было.

– При чем здесь это? – сказал Дзинтар. – Твой пустой, а тут – мумия мухи!

Смотрю – и правда муха. Только какая-то не такая. Не похожая на наших. И хоть мумия, а сидит там, как живая.

– Где взял?! – спрашиваю.

– На берегу. Замок строил и нашел. Идем – еще посмотрим.

У нас дорога к морю вся в сосновых корнях. На земле иголки с шишками валяются. А Дзинтар босиком – и хоть бы что!

Стали мы на берегу копать. Сверху песок сухой, а чем глубже – все мокрее и мокрее. До воды докопали, ничего не нашли.

– Бесполезно! – говорит Дзинтар. – Я понял: это очень редкая находка. Может, даже единственная на всем земном шаре.

– Почему?

– Потому что нашей мухе… наверное… сто миллионов лет!

– Ого!

– А ты как думала? – Дзинтар достал янтарь и посмотрел на свет. – Сейчас таких мух нету.

– Она, что, живого динозавра видела?!!

– Конечно, видела, – заявляет Дзинтар. – Наверное, на этом месте был лес… Деревья такие огромные! Четыре сосны в вышину и пять в ширину! А листья…

– С контрабас! – говорю я. – И динозавр идет! Шлеп! Шлеп! Травку щиплет.

– А муха летает вокруг… летает… з-з-з… з-з-з… Так и норовит укусить!

– Он хвостом себе по бокам – хлобысь! Хлобысь! Тут за ней этот – с крыльями – погнался! Огромный такой – забыл, как называется! А! Птеродактиль!

– Ага, пте-ро-дактиль!!! Хотел ее склюнуть, а она раз! На дерево! И в смолу…

– А потом смола превратилась в янтарь.

– Э, парень, – услышали мы чей-то голос, – продай камешек.

Сзади стоял человек в плавках и белой кепке. Я его часто на пляже видела.

Дзинтар помотал головой.

– Брось, держи рубль. Еще найдешь – дам еще.

– Нет, – сказал Дзинтар.

– Да чего ты уперся-то?

– Не дадим и все, – говорю. – Там же муха!

– Какая еще муха? – он забрал у Дзинтара янтарь и долго его разглядывал. – Э-э, ребята, эту вашу муху надо сдать в институт! Есть такой Институт насекомологии! Вот увидите – эта муха всю науку перевернет.

– А где такой институт? – спрашивает Дзинтар.

– В Риге, где ж еще! – сказал человек в белой кепке. – В общем, так: меня зовут Вадим. Мне как раз на пару дней в Ригу надо. Могу прихватить с собой эту вашу сенсационную находку.

Дзинтар молчал.

– Ладно, – вздохнул Вадим. – Есть у меня один знакомый, он как раз тут отдыхает. Ему покажу. Большой специалист. Да не бойся, верну. Завтра встретимся. На том же месте, в тот же час…

На другой день в то же самое время мы явились на встречу. Хоть с моря дул сильный ветер и на вышке развевался спасательный флаг, мы все равно искупались. Потому что не могли просто сидеть и ждать.

Вадим не шел и не шел.

– А вдруг он не придет? – говорю я.

– Придет, – отмахнулся Дзинтар. – Скорее бы только узнать, совершила наша муха переворот в науке или нет.

Мы еще раз искупались. Потом еще.

– «Переворот, переворот»… – я замерзла как цуцик. – Такую муху первому встречному отдать! Лучше б ее птеродактиль склюнул!

Дзинтар задумался.

– Я все понял, – сказал он наконец. – Вадим показал ее большому специалисту, а тот с ней кинулся в Институт насекомологии. Завтра во всех газетах напишут об этой мухе. Да еще по телевизору покажут. Вот увидишь!

И мы пошли домой. Только другой дорогой, через парк. И там, возле эстрады, увидели Вадима. Он сидел на скамейке и качал ногой.

Ух, как мы обрадовались, когда его увидели!

– Здравствуйте, – сказал Дзинтар. – А мы вас потеряли!

– Привет, – Вадим снял очки и удивленно посмотрел на Дзинтара. – А в чем, собственно, дело?

– Как? – удивился Дзинтар. – Вы обещали показать нашу муху вашему знакомому.

– Я и показал.

– И что?

– Она улетела! – серьезно сказал Вадим. – Фью – и нету!

Он встал, закинул на плечо сумку и быстро зашагал по аллее.

– Вадим! – крикнул Дзинтар.

Вадим только шагу прибавил.

Мы за ним.

– Вот тип! – говорю. – Давай моего деда позовем – он ему накостыляет!

– Нет, – сказал Дзинтар.

Я сунула руку в карман. Там лежал мой янтарь – гладкий, теплый, чуть ли не со спичечный коробок.

– А может, – говорю, – муху на мой янтарь выменять? Мой – намного больше, он твой бросит, а вот этот схватит.

– Погоди! – сказал Дзинтар.

Мы спрятались на газоне в кустах акации.

Вадим оборачивается, а нас нет. Тогда он спокойненько свернул к аттракционам, купил билет и занял очередь в «Пещеру ужасов».

– Ага, – прошептал Дзинтар. – Попался.

Мы с Дзинтаром в этой «Пещере» сто раз были и все там знали. Даже какой «ужас» из чего сделан. Потому что контролером, смотрителем и пиротехником «Пещеры ужасов» работал старший брат Дзинтара Янис.

– «Попался», «попался»… – передразнила я Дзинтара. – Мы даже не знаем, где у него муха…

– В сумке! Он меня увидел – сразу за сумку схватился!

Мы выползли из кустов, за спиной у Яниса, тот нас даже не заметил, пробрались в «Пещеру» и вскочили на подножку вагончика, в котором, ничего не подозревая, тронулся в путь Вадим.

Вначале было темно и тихо. Вдруг как загрохочет! Как загудит! Впереди вспыхнул желтый луч, будто бы навстречу мчался паровоз! Но, когда вагон должен был столкнуться с паровозом, луч с ревом пронесся над головами.

Только все с облегчением вздохнули, из-под земли, кошмарно завывая, вылезли три привидения. Эти трое – главная гордость Яниса. Чтобы они так классно орали, он целый март по ночам котов на магнитофон записывал.

– Сейчас Вий! – сказал Дзинтар, довольно потирая ладони.

И грянул гром! Стремительно нарастая, обрушились на вагончик невыносимые скрежещущие звуки, вокруг засверкали молнии – то синие, то зеленые! Из мрака появился Вий – жуткий дылда с зажмуренными глазами.

Я обожаю этот момент. Кровь стынет в жилах, когда он железными когтями карябает стенку вагона, вслепую шарит по окнам и тянет к тебе костлявые руки…

Внезапно со скрипом несмазанной телеги у него раскрывается левый глаз – все заливает свет кровавый, – а он так пристально глядит, буравит взглядом, жертву выбирает.

Весь вагон, как загипнотизированный, уставился на Вия.

А Дзинтар понизу, в ногах у пассажиров, подбирается к Вадиму.

Тут Вий с ревом запустил лапу в вагон – и полная беспросветная тьма поглотила пещеру. И гробовая тишина. А Дзинтара все нет и нет. Как сквозь землю провалился.

Впотьмах на четвереньках ползу в вагон и натыкаюсь на Дзинтара. Чувствую, там идет какая-то возня. Дзинтар тянет сумку к себе, а Вадим в нее вцепился и не отдает.

Я Вадима – цап! – за нос! Или за ухо, точно не знаю. Он сумку выпустил. Дзинтар ее схватил, и мы как раз вовремя выскочили из вагончика.