Гнилое яблочко - Бернс Т. Р.. Страница 32

Дело в ее глазах. Они теплые. Ласковые. Красновато-коричневые.

Как потертые пенни.

Глава 19

– Не уверен, что это хорошая мысль, – говорю я.

– А я уверен, – заявляет Эйб.

– Но это очень сложно. И даже опасно.

– Только если что-то пойдет не так, – замечает Габи. – А оно не пойдет.

– Ты точно знаешь? – спрашиваю я.

– Конечно нет, – говорит Лимон, протягивая мне рацию. – Но мы подготовились как могли.

Я сижу на кровати и смотрю, как они собираются. С моей встречи с Элинор прошло семь дней, и шесть из них мы потратили на то, чтобы спланировать атаку на мистера Громера. Я не делился с командой тем, что произошло в беседке, но упомянул в разговоре с Лимоном, будто я слышал, как один старший хулиган за завтраком рассказывал другому про нашего историка – дескать, он чемпион по ночным пробежкам. Спустя несколько часов Лимон это подтвердил: он прятался за камнями, кустами и мусорными баками, и ему удалось проследить за мистером Громером. Следующим утром было созвано экстренное совещание команды, и с тех пор мы работали над планом.

Вернее, они работали над планом. А я слушал. И думал об Элинор. С которой мы не разговаривали с тех пор, как она убежала из беседки.

– Может быть, нам стоит еще раз проговорить план атаки? – спрашивает Лимон.

Может, и не стоит, но я все равно киваю. Возможно, если они еще раз его услышат, то поймут, что мы пытаемся прыгнуть выше головы.

– Хорошо. Итак. – Лимон указывает антенной рации на карту кампуса, которая висит у нас на дверце кладовки. Маршрут мистера Громера прочерчен желтым маркером и в нескольких местах помечен серебристыми наклейками-звездочками. – Здесь пять километров, а нас четверо. Габи сидит возле первой отметки. Как только она завидит мистера Громера, она выпрыгнет и начнет гипнотизировать его своими безумными инопланетными глазами.

Верхний свет гаснет. Появляется пара горящих зеленых глаз. Они поднимаются и опускаются, пока Габи ходит туда-сюда по комнате.

– Жесть, – говорит Эйб. – Он точно перепугается.

Свет снова включается. Габи подмигивает.

– Светящиеся контактные линзы, – говорит она. – Спасибо Кладовой!

– Мы надеемся, что он перепугается – хотя бы чуть-чуть. Чтобы он был взволнован, когда приблизится к следующей отметке. – Лимон указывает антенной на соседнюю звездочку.

– Абрахендж, – с гордостью говорит Эйб. – Как Стоунхендж, только страшнее. Здесь мистер Икст затеряется в лабиринте глиняных и деревянных скульптур.

– Если – или когда – он выберется, – продолжает Лимон, – но скорее «когда», это же мистер Икст, его будет поджидать Огненный бульвар – ошеломительное скопление пиротехники. Бульвар выведет его прямиком во двор Кафетерия, где мистера Икста встретит Симус и добьет его раз и навсегда.

– Отлично! – говорит Эйб.

– Прекрасно! – говорит Габи.

– Добрые Самаритяне, – говорю я.

Лимон поднимает брови:

– А что с ними?

– Что, если они нас поймают? У нас такое серьезное дело, что нас наверняка отстранят от хулиганства на целый месяц. – Я бросаю взгляд на Эйба. – У наших одноклассников будет полно времени, чтобы загнать нас в хвост рейтинга.

Эйб хмурится, но Лимон говорит:

– Это вечер пятницы. Те, кто не будет спать, соберутся петь песни на еженедельную караоке-вечеринку, куда мистер Икст никогда не ходит. Судя по словам моего куратора, Добрые Самаритяне любят отрываться, так что все будет путем.

– С чего мы взяли, что он не изменит свой маршрут, когда что-то пойдет не так? Разве он не свернет сторону или не возвратится обратно?

Лимон кладет рацию, берет маленькую пластиковую коробку и поворачивается к двери. Через двадцать секунд вдоль всего пути мистера Громера натыканы красные кнопки.

– Я установил там маленькие, но эффективные подземные заряды. Они сработают под весом более семидесяти килограммов. По моим прикидкам, мистер Икст весит где-то семьдесят пять – восемьдесят. Как только он наступит на заряд, он получит вмятину в кроссовке – и толчок в нужном направлении. – Лимон снова поворачивается к нам. – Еще вопросы?

– Ага. Может, уже запустим шарманку? – Эйб спрыгивает с моего стула и хлопает меня по плечу. – Расслабься, чувак. Мы же не собираемся его убивать.

В зеркале над комодом я вижу, как застыло мое лицо.

– И только представьте, сколько всяких клевых штук мы сможем купить на кредиты, которые заработаем! – Габи вприпрыжку направляется к выходу вслед за Эйбом.

– Все в порядке? – спрашивает Лимон, когда за ними закрывается дверь.

Я спрыгиваю с кровати и натягиваю кофту.

– Угу.

– Всю неделю казалось, что план тебе по душе. Что-то случилось?

– Нет. – Я тщательно подбираю слова. – Просто это хулиганство. Серьезное хулиганство. Чтобы все это провернуть как следует, нужно быть какими-нибудь Людьми

Икс.

Лимон вытаращивает глаза. Я не хочу, чтобы он думал, будто я недоволен планом – в конце концов, он его главный вдохновитель, – и открываю рот, чтобы объясниться.

– Идеально, – говорит он.

Я захлопываю рот.

Лимон берет со стола маркер и пишет большими черными буквами вверху карты: «ЛЮДИ ИКСТ». Секунду он изучает дело рук своих, потом поворачивается ко мне.

– Что думаешь? – спрашивает он. – Подходит для названия команды?

Я думаю, что название команды, которое мы так и не выбрали, хотя предложили десятки вариантов, сейчас волнует меня меньше всего. Но я также думаю, что он прав. Людей Икст будет трудно оспорить.

– Хорошо, – говорю я. – И вправду хорошо.

Он усмехается, и мы стукаемся кулаками.

– Только помни, – он снова мрачнеет, – это очень серьезно. Мистер Икст – наше последнее препятствие. Когда мы его обойдем, все остальное покажется ерундой.

Как ни удивительно, это меня ободряет. Лимон берет со стола коробку со своими пиротехническими штучками, а я подхватываю сумку, набитую боеприпасами, и мы выходим к Эйбу и Габи.

Сейчас половина двенадцатого. Небо угольно-черное, в кампусе ни души. Лимон шепотом делится с другими нашим названием, те прикрывают рот, чтобы сдержать изумленный возглас, а потом мы в тишине идем к речке, переходим ее по мостику и останавливаемся на другой стороне. Там мы стоим плечом к плечу и вглядываемся в темнеющий сад. Я жду последних инструкций, каких-нибудь мудрых напутствий напоследок… но напрасно.

– Увидимся на той стороне, – говорит Лимон.

И мы разделяемся.

Мой пункт назначения – плоская терраса на крыше Кафетерия. Пока я иду туда, я задумываюсь, почему Лимон так озабочен – и почему я вдруг заколебался. Возможно, я сам до последнего не верил, что мы зайдем так далеко, и не обдумывал все возможные последствия, – отчасти дело в этом. Но главная причина – Элинор. С самого звонка домой на День благодарения и до того момента, как я нашел в беседке плачущую Элинор, я учинял безобразия, не задумываясь о том, кого и как они затрагивают. Но когда я увидел ее, такую грустную и одинокую, я вспомнил о мисс Парципанни. Наверное, она так же чувствовала себя в тот день в буфете – она никого не знала, просто хотела хорошо сделать свою работу и из-за этого попала в беду. А вспомнив о мисс Парципанни, я вспоминаю и о мистере Громере. Пусть он и не новичок, но точно так же держится особняком. Мы собираемся основательно испортить ему жизнь – и ради чего? Ради нескольких дополнительных очков? Ради того, чтобы покутить в Кладовой?

Расслабься, чувак. Мы же не собираемся его убивать.

У меня в ушах звучит голос Эйба, и я мотаю головой. Я дохожу до Кафетерия и взбираюсь по внешней лестнице на крышу. В ночной тишине мои ботинки грохочут, как взрывы гранат; звук такой неожиданно громкий, что я останавливаюсь и озираюсь в полной уверенности, что перебудил всех своих одноклассников-хулиганов. Но на лужайку никто не выбегает, и я продолжаю путь – помедленнее, стараясь легче ступать. Добравшись до верхней ступеньки, я резко сворачиваю направо и, пригнувшись, бегу к дальнем каменному бордюру. Там я распаковываю свою спортивную сумку, аккуратно раскладывая по полу террасы лук, стрелы, гидробомбы и фримеранг (Айк нашел его и снял с дерева, пока я сидел с Элинор). Потом я вскидываю на плечо заряженную Килтерскую красящую винтовку – 1000 и сообщаю о своем местоположении.