Гнилое яблочко - Бернс Т. Р.. Страница 37

– Симус, сюда!

Я вижу в другом конце комнаты Лимона с родителями. Он приставляет к карточному столу два других, чтобы сделать один длинный стол. Габи и Эйб тащат стулья.

– Хотите познакомиться с моими друзьями? – спрашиваю я маму с папой.

– Друзьями? – радостно улыбается мама. – Больше всего на свете!

И вот опять. Она счастлива. Кто бы мог подумать, что в таком месте случится что-то подобное?

После того, как все друг другу представлены, мы усаживаемся. Разговариваем о том о сем. Из радиоприемника, который Дэвин поставил на пол, льется ретромузыка. Скоро обед начинает казаться почти праздничным, и все расслабляются настолько, что принимаются шутить и смеяться.

– Симус, – говорит мама через какое-то время, – можешь, пожалуйста, достать мне еще немного кетчупа?

– Сию секунду. – Я вскакиваю. – Кому-нибудь нужно что-нибудь еще?

Никому. Я быстро удаляюсь и слышу за спиной, как Бэбс, мама Лимона, говорит моим родителям, какой у них вежливый сын.

Дэвин советует мне поискать кетчуп на лжекухне. Я спускаюсь по длинному темному коридору, пытаясь вспомнить, где она должна находиться – нам показывали ее на экскурсии. Дохожу до тупика, поворачиваю обратно – и чудом не врезаюсь в Элинор.

– Привет, – говорю я.

– Привет, – отзывается она.

Я думаю, что сейчас она снова убежит, но она не убегает. Она поднимает книгу и слегка улыбается:

– Просто искала место, где можно почитать в тишине.

– А-а-а. Твоим родителям пришлось пораньше уехать? – спрашиваю я, вспоминая фотографию, которую Элинор оставила в беседке. С тех пор мы больше не разговаривали, так что у меня не было возможности спросить, что она хотела сделать с фотографией или кто эта женщина с медными глазами. Ее мама? А если так, как она связана с Анникой? Они были подругами детства? А сейчас они дружат? Поэтому Анника придирается к Элинор – она ждет от нее большего?

– Да, – говорит Элинор, помолчав. – Папе надо работать.

Мы так приятно провели время с родителями, что мне жаль ее еще сильнее, чем обычно. Я тут же забываю все свои вопросы.

– Но я в порядке, – говорит она. – В полном. Больше времени осталось на чтение.

– Хорошо. – Я сомневаюсь, стоит ли говорить то, что вертится у меня на языке, но решаю, что терять нечего. – Знаешь, я с тобой.

Наши взгляды встречаются.

– Я знаю. Я же тебя вижу.

– Нет, я хочу сказать… что я с тобой. Как друг. Если как-нибудь захочешь прогуляться и поговорить или помолчать, что угодно… Можешь звать меня – сейчас, позже или никогда. Просто хочу, чтобы ты знала.

Она разглядывает меня, как будто хочет убедиться, что я серьезно.

– Хорошо, – говорит она наконец. – Спасибо.

– Не за что. – Я улыбаюсь. Она отходит в сторону, чтобы я мог пройти. На полпути она окликает меня:

– Они не приехали.

Я останавливаюсь.

– Мои родители, – говорит она громче и быстрее. – Они решили, что семичасовой перелет не стоит трехчасового визита. Поэтому они не приехали.

Это самое личное, что она рассказала о себе с тех пор, как мы познакомились. Меня подмывает воспользоваться моментом и спросить о фотографии из беседки, но я решаю, что это слишком. Еще будет время.

Я поворачиваюсь:

– Хочешь пообедать вместе с нами?

Она кивает, порозовев.

Вместе мы находим кухню и кетчуп и возвращаемся в импровизированную столовую. Смех и голоса стали громче, здесь мои родители, рядом со мной Элинор, и я думаю, что лучше и быть не может.

Пока не подхожу к нашему столу. И не слышу, о чем все говорят.

– Яблоком? – спрашивает миссис Райан.

– Яблоком, – отвечает мама.

– С одного удара? – говорит мистер Хансен.

– С одного удара, – кивает мама.

– Джуди, – тихо говорит папа, – может быть, сейчас не время…

– Сейчас самое время! Наш ребенок делает успехи. Все наши дети делают успехи. Зачем умалчивать об огромных преградах, которые им пришлось преодолеть?

Я украдкой смотрю на Элинор. Она переводит взгляд с мамы на меня и обратно на маму.

– Значит, как я уже говорила, учительница оказалась в гуще драки. Симус, одновременно растерянный, напуганный и сердитый, схватил единственное оружие, которое сумел найти, и запустил им через всю столовую. Яблоко попало ей в голову, и все. – Мама откусывает большой кусок гамбургера. – Она стала покойницей, а мой сын – преступником.

Голоса за другими столами кажутся громче, когда за нашим наступает тишина.

– Давайте еще раз, напрямую, – говорит Лимон спустя несколько секунд. – Симус бросил яблоко в свою учительницу, и она… умерла?

Мама сглатывает:

– Угу.

– Значит, он ее убил?

Она облизывает пальцы:

– Именно так.

– И поэтому он здесь?

Она достает зубочистку и ковыряет в зубах:

– По этой самой причине.

Лимон смотрит на меня. Габи и Эйб смотрят на меня. Их родители стараются смотреть в другую сторону, но все равно смотрят на меня. Элинор смотрит на меня и уходит, точнее, убегает.

Никто не говорит ни слова. Незачем.

Я заставляю себя сделать шаг к столику. Осторожно ставлю кетчуп рядом с маминой тарелкой.

– Простите, – говорю я.

И ухожу.

Глава 22