Робинзоны из Бомбея - Агарвал Сатьяпракаш. Страница 2

Далеко не все радужно в жизни детей Индии и сейчас: слишком тяжелым оказалось наследство, полученное страной от колонизаторов, и слишком непрост ее путь к светлому будущему; и об этом с чувством взволнованной заинтересованности и боли рассказывает современная литература. О тяжкой доле детей и подростков, вынужденных наниматься «в услужение» или идти в рабочие, повествуется в «Прислуге» Амарканта и «Сорвиголове» Раджёндры Ядава. О малыше, которого определили в чистильщики, с грустью рассказывает Бхишам Сахни в «Вступлении в жизнь».

Однако в какой бы трудной обстановке ни жил индийский малыш, он никогда не унывает, всегда готов прийти на помощь попавшему в беду товарищу; он уже изжил холопский дух, который так усердно прививался его народу колонизаторами, и проникся чувством собственного достоинства, никому не позволяя унизить себя, о чем так красочно рассказывается в повести «Робинзоны из Бомбея», созданной Кришаном Чандаром — писателем, который давно известен нашим юным читателям по сказке «Перевернутое дерево», увидевшей свет несколько лет назад. Индийский малыш — будь то мальчик или девочка — в любой обстановке показывает практическую сметку и способность выстоять в борьбе с трудностями, как маленькие героини новелл «Маленькая хозяйка» Потекката и «Испытание» Мальти Джоши. Это происходит потому, что сама действительность новой Индии воспитала в них эти новые качества и взгляды. Действительность уже не предстает перед ним, маленьким человеком, входящим в жизнь, черным безысходным тупиком, как в былые, колониальные времена: она уже открывает путь, пусть пока еще не очень широкий, к движению вперед, вселяет надежду на будущее.

Созданные мастерами слова, повести и рассказы сборника полны оптимизма, проникнуты верой в светлое будущее индийского народа и его детворы.

Кто же они, люди, своим пером создающие детскую литературу Индии?

В подавляющем большинстве это представители так называемых «средних слоев» города — дети родителей, которые, работая на государственной службе, занимаясь адвокатурой, журналистикой, коммерцией и т. п., были в состоянии дать своим детям образование; подрастая и берясь за перо, юноши уже знали, как достается трудовой кусок, и им было что сказать своему читателю.

На каких бы языках ни создавали свои произведения писатели Индии, как бы ни складывались их судьбы, они — плоть от плоти своего народа, с ним они всегда — и в радости, и в горе, они не мыслят своей судьбы отдельно от судьбы своего народа.

Если для литературной молодежи освободительная борьба — это уже история, о которой они узнают из учебников да из рассказов бывалых людей, то большинство писателей старшего и среднего поколения еще живо помнят годы борьбы, а некоторые из них принимали личное участие в освободительном движении. И ныне, трудясь в условиях независимой Индии, они все силы отдают борьбе за светлое будущее своей родины, своего народа, и одной из основных целей, к достижению которых они стремятся, является создание литературы, предназначенной для подрастающего поколения страны, — создание детской литературы, которая благодаря их совместным усилиям проходит ныне стадию интенсивного формирования в качестве особого вида искусства слова.

Так пусть же эта книжка, ребята, послужит для вас тем оконцем, в котором вы увидите еще один кусочек Индии: она поможет вам ближе узнать эту удивительную страну, жизнь ее народа, мечты, надежды и свершения ее сынов, стремящихся к миру, труду и обновлению жизни.

В. А. Чернышев

Повести

Сатьяпракаш Агарвал

Пятеро бесстрашных

Глава 1

Дзинь… дзинь… дзинь… — прозвенел звонок, возвещая об окончании занятий. Ребята быстро собрали свои книжки, рассовали их по сумкам и бросились к выходу.

Нанхе, зажав под мышкой выскальзывающую связку книг, а рукой придерживая грифельную доску, побежал к воротам ждать своих друзей. Его класс был ближе всех от ворот школы, поэтому он всегда прибегал туда первым. Ох и надоели ему эти ожидания! Но что поделаешь: его друзья жили в одном с ним переулке, поэтому родители строго-настрого приказали им уходить в школу и возвращаться домой всем вместе.

Не прошло и пяти минут, как из толпы ребят вынырнула Мунни. Следом за ней показался Мохан. Он не спеша подошел к ребятам.

— А разве Бирджу с Ашей до сих пор не пришли? — недовольно спросил Мохан.

— Они каждый день опаздывают, Мохан-дада [1], — тотчас пожаловалась Мунни.

Мохан сердито посмотрел на нее и с опаской оглянулся на проходивших мимо ребят: он испугался, что те услышат его прозвище «Дада». Ведь в школе его звали по имени. «Дадой» он был только для своих друзей, потому что из всех пятерых ребят он был самый старший. Мохану льстила эта кличка. Мунни, поняв свою ошибку, тут же спохватилась:

— Ох, Мохан, прости! Я нечаянно…

И Дада, готовый обрушиться на девочку, сразу смягчился.

Бирджу и Аша не приходили. Нанхе, уставший от долгого ожидания, решительно заявил:

— Знаешь что, Дада! Их надо проучить как следует, а то взяли моду каждый день опаздывать.

— Верно, — поддержала его Мунни. — Ждешь их, ждешь, а им хоть бы что.

Дада глубокомысленно уставился в одну точку. Положение вожака обязывало его вдумчиво относиться ко всем вопросам. Но пока он решал, как поступить с вышедшими из повиновения приятелями, запыхавшись, прибежала Аша.

— Изволили прибыть, рани? [2] — ехидно обратилась Мунни к подружке. — Даже сумку потеряла.

— Где же твоя сумка, Аша? — удивился Дада.

— Моя сумка никуда не денется, — проговорила Аша, переводя дыхание. — Вы лучше о Бирджу побеспокойтесь. Он отказывается идти домой.

Ребята удивленно посмотрели на нее.

— Уселся в саду под деревом и с места не двигается. Не пойду, говорит, домой, и все! — продолжала тараторить Аша.

— Вот еще новости! — воскликнул Дада. — Это почему же он домой не хочет идти? Что случилось?

— Ничего особенного, — охотно пояснила Аша. — Он просто плохо сегодня отвечал. Вот учитель Бенчу и оттрепал его за уши, а потом из класса выгнал.

Нанхе, которому не терпелось скорей покинуть школьный двор, воскликнул:

— Только и всего?

Но Дада очень рассердился.

— Ну, чего на меня уставилась? — набросился он на Ашу. — Почему сразу не сказала, что учитель избил Бирджу?

— Это как же я не сказала? — в свою очередь возмутилась Аша. — Что же, мне на весь двор теперь кричать?

Аша была на год моложе Дады, поэтому не особенно считалась с его авторитетом.

— Ладно, — уступил Дада, считая бесполезным делом спорить с девчонкой, — веди, показывай, где он.

Ребята побежали в школу. Впереди всех Аша. В школе уже никого не было, и сторожа закрывали классы. Только из учительской доносились громкие голоса.

Ребята проскользнули по коридору мимо классных комнат и выбежали в сад. В углу сада под манговым деревом сидел надувшись Бирджу.

— Ты почему не идешь домой? — спросил Дада.

Опустив голову, Бирджу молчал.

Нанхе подсел к Бирджу и, участливо заглядывая ему в глаза, обратился к Даде:

— Мохан-дада, давай проучим учителя Бенчу? А?

— Дело говоришь, Нанхе, — поддержал Дада малыша. — А то взял привычку колотить детей ни за что. Чугунная скамейка! [3] — обругал он учителя.

— И верно чугунная скамейка! — обрадованно подтвердил Нанхе.