Ошибка фокусника - Кузнецова Наталия Александровна. Страница 13

– А если найдете, то скажите ему, что, если он немедленно не вернет мне мои деньги, я его достану и в порошок сотру. Быть ему в детской колонии.

Евгений Михайлович повернулся, чтобы уйти, но Лешка его задержала:

– Извините, вы что, свои деньги разве не в сейфе держите?

– В том-то и дело, что в сейфе. Он у меня, правда, старый, я все собирался новый купить, теперь-то уж непременно куплю. А в этом замок достаточно прост, а у пацана, наверное, набор отмычек имеется.

– Но как он проник в вашу комнату? – спросил Ромка.

– Хороший вопрос. Никто никуда не отлучался из дома, все было закрыто, кроме окна, в которое разве что уж проскользнет. Да этот мерзавец. Значит, снова незаметно через забор перемахнул и успел подобраться к сейфу. Так что передайте ему, если отыщете, что амнистия отменяется. А я приму свои меры.

– Если тетка Раиса видела его с час назад, то, скорее всего, он все еще где-то здесь, – медленно проговорила Лешка, когда они остались одни. – Надо его поскорее найти и убедить, чтобы вернул все деньги. И знаете, что я еще думаю? Что Аленка врет. Если бы она говорила правду, то к чему бы ей было клясться? Сказала бы «не знаю» и ушла. А она уж слишком неестественно себя ведет.

– Вполне возможно, – поддержал ее Артем. – Мне тоже показалось, что она что-то знает. Глаза у нее что-то уж чересчур правдивые.

– Ага, – кивнул Ромка. – Я такими глазами когда-то на маму смотрел, когда хотел ее обмануть. Но раз она своей матери ничего не хочет говорить, то нам и подавно не скажет.

– И все же давайте еще раз с ней поговорим. Убедим ее, что Руслану только хуже будет, если он не отдаст то, что взял, – сказала Лешка.

И трое друзей вновь вернулись к маленькому домику.

Аленку они застали во дворе. Младшие дети тоже играли там, возились в песке, а Валентины Георгиевны видно не было, должно быть, куда-то отошла.

– Алена, подойди сюда, пожалуйста, – строго сказала Лешка.

Девочка кинула на них настороженный взгляд, выпрямилась и медленно приблизилась к калитке. Лешка ласково взяла ее за руку.

– Послушай, Аленушка, неужели тебе Руслан не сказал, куда пошел?

Аленка яростно замотала головой:

– Не сказал. Только он ничего не крал, вот честное слово. И я вообще не знаю, где он. – Она попятилась и еще раз повторила: – Не знаю, честное слово.

– А жаль, – пожал плечами Ромка. – Если мы его не найдем, то полиция – запросто. И посадят его на всю жизнь в тюрьму. А там знаешь как плохо? Ты себе этого и представить не можешь. Там детей голодом морят и бьют каждый день. Ты этого для него хочешь?

– На всю жизнь? – с ужасом спросила Аленка.

– А ты как думала?

Девчонка задумалась, нахмурив белесые бровки. По выражению ее лица нетрудно было догадаться, что в душе ее идет тайная борьба. И все же она решила не выдавать друга. Наверное, поклялась ему хранить тайну, и потому снова закачала головой.

– Все равно не знаю, где он.

– Ну что ж, не знаешь, и ладно. Мы тебе верим. Тогда до свидания, – примирительно сказал Ромка и даже помахал ей на прощанье рукой.

– До свидания, – ответила Аленка, радуясь, что так легко от них отделалась.

А юный сыщик завел Лешку с Артемом за угол дома и выбрал местечко за толстым деревом.

– Постоим немного здесь. Она не удержится, чтобы не сообщить Руслану, что его все ищут и что ему грозит тюрьма.

Ромка оказался прав. Спустя какое-то время Аленка выскочила из дома с небольшим свертком в руке. Воровато оглянувшись, она со всех ног помчалась по улице. Друзья припустились за ней.

Не так-то просто было преследовать девчонку в незнакомом поселке. Если в своей Медовке они знали каждый куст и каждое дерево и смогли бы заранее предугадать все ее ходы, то здесь понятия не имели, куда она бежит. Чтобы оставаться незамеченными – а Аленка поминутно оглядывалась, – им приходилось то и дело нырять в кусты, прятаться за деревья, а то и валиться в высокую траву. В одном месте Ромка сильно обжегся крапивой и теперь весь чесался.

Вскоре девчонка вывела их на окраину поселка, пробежала сквозь небольшой лесочек, приблизилась к какой-то ржавой, местами поломанной, заросшей густой растительностью изгороди и исчезла за ней. А они в растерянности остановились. За изгородью виднелись нестройные ряды покосившихся могильных крестов.

Глава VIII Склеп на старом погосте

За одним из таких крестов на миг показалось пестрое Аленкино платьице. Мелькнуло и снова исчезло.

– Это же кладбище! – воскликнула Лешка.

– Мементо мори – помни о смерти, – сказал Ромка и приставил к глазам свой бинокль. – Похоже, это очень старое кладбище.

– Это и без бинокля видно. И не кладбище это вовсе, а погост.

– Не погост. Погост – это сельское кладбище рядом с церковью. А где ты здесь видишь церковь?

– Мне кажется, церковь здесь когда-то была, – прервал их спор Артем. – Вон там, видите, сохранились остатки стен?

– Ну ладно, пусть будет погост, – согласился Ромка и восхищенно цокнул языком. – Надо же, сон в руку. Все-таки я великий провидец.

– Какой еще сон?

– А сегодня мне всю ночь мертвецы в гробах снились и вампиры всякие.

– Так это потому, что мы Сашкин «ужастик» на ночь смотрели, а потом еще и твой дурацкий кроссворд разгадывали, – сказал Артем. – Если хорошенько покопаться, то всему в жизни можно найти объяснение.

– Тогда объясни нам, куда делась Аленка? Что-то я ее слабо вижу, даже бинокль не помогает.

– А что ты стоишь? Идем ее искать! – воскликнула Лешка.

Но брат покачал головой:

– Нет, нам с ней в прятки играть нельзя. Мы ее сроду там не найдем, потому что она эти места небось наизусть знает. Уж лучше мы ее здесь подождем. Увидим, откуда она появится, – и сразу туда.

Ожидание длилось не очень долго. Вскоре Аленка выскочила из-за кустов, росших у того самого креста, за которым она пропадала, и побежала к ограде, размахивая обеими руками. Свертка у нее больше не было.

– Прячьтесь, – приказал Ромка, а когда девчонка пробежала мимо, удовлетворенно заметил: – Думает, глупая, что обхитрила нас. А вот теперь можно и поискать мальчишку. Должно быть, он залег за какой-нибудь могилой, а она ему еду принесла и обо всем рассказала. Ну и местечко они себе выбрали!

Ребята пролезли сквозь ограду в том месте, откуда выбежала Аленка, и вошли на безлюдное старое кладбище, или погост, как утверждала Лешка. Он был небольшим, сплошь поросшим густой травой, сквозь которую едва проглядывали узкие тропинки, вьющиеся между кустами, деревьями и заброшенными могилами.

Они подходили к каждому кресту, заглядывали за каждое дерево и за каждый камень. Мальчишки нигде не было.

Неожиданно быстро стемнело. На небе заклубились густые и мрачные тучи, заволокли его полностью, и обычно долгий летний день закончился раньше положенного срока.

Где-то вдали блеснула молния, вслед за ней прогремел гром. Поднялся сильный ветер, натужно и страшно заскрипели могильные кресты. А потом с неба посыпались первые крупные капли дождя.

– Где же он может быть? – озираясь и ежась от внезапно наступившего холода, проговорила Лешка.

Ромка достал из сумки фонарик и недовольно нахмурился.

– Что-то мне все это не нравится. Как-то здесь не очень уютно, вам не кажется? Лично я не хотел бы здесь жить. А ты, Лешк? Лешк, а ты не боишься, что в тебя вдруг вопьются клыки вампира? – подобравшись к сестре поближе, он вдруг вонзил пальцы в ее шею.

– Отвали, нет здесь никаких вампиров, – отпихнула брата Лешка. – А боюсь я совсем другого. Того, что вымокнем мы здесь до нитки, простудимся и никого не найдем. Аленка, конечно же, предупредила мальчишку об опасности, и он, скорее всего, давно убежал отсюда по другой дорожке, а она для отвода глаз выскочила у нас из-под носа. Ты, Ромка, забыл, какие мы с тобой тоже были хитрые в их возрасте? Сам посуди, не сидит же он до сих пор под дождем за каким-нибудь надгробьем, это просто смешно. Если нам холодно, то ему и подавно.