В сутках двадцать четыре часа - Киселев Владимир Сергеевич. Страница 30

А вот еще:

Объявлений много. Но какое отношение они имеют к московскому ОРУДу, издавшему Правила? Попытался узнать у ветеранов милиции. Безуспешно. Но была же какая-то причина для их публикации!

Разгадать ее помог бывший инспектор по регулированию уличного движения в Москве Альфред Григорьевич Швайко.

— Еще в 1928 году, до организации подотдела РУД, — рассказывал Швайко, — меня направили в московскую милицию инспектором по регулированию уличного движения. Я возглавил первую группу энтузиастов-регулировщиков. Работы навалилось много. Начальник административного отдела Московского Совета товарищ С. Б. Лобанов поручил мне подготовить проект Постановления Президиума Моссовета «О движении по улицам гор. Москвы». В марте Постановление утвердили, оно включало основные требования к уличному движению и к транспорту.

За прошедший год мы накопили кое-какой опыт, в отделении регулировки предложили свести все документы в единые правила и издать их книжечкой, недорогой, которую бы легко мог купить и водитель, и житель Москвы. Товарищ Лобанов поддержал нас. «Дело важное, готовьте! — сказал он. — Рассчитывайте на мою поддержку».

За полтора месяца подготовили правила к изданию. Поехали на Чистые пруды. Заведующий издательством поинтересовался: «Каким тиражом хотите издавать? Бумага на книжку имеется?» Я ответил ему, что бумагу найдем. «Хорошо, — отвечает заведующий, — сейчас подсчитаем». Придвинул счеты, постучал быстро костяшками и назвал сумму типографских расходов. Деньги нужны были порядочные. Доложили Лобанову. И выяснилось, что таких денег он выделить не может. Не было денег и в транспортном отделе коммунального хозяйства, куда мы обратились. Конечно, приуныли. Опять поехали в типографию. Объяснили ситуацию. «Чем же вам помочь? — и заведующий предложил: — Поместите в книжке объявления, соберите за них деньги (а они публикуются за плату) и на них издадите Правила. Заведующий издательством обещал нам выделить знающего человека. Доложили Лобанову. Он согласился. Мы так и поступили. На собранные за объявления деньги Правила были отпечатаны в 10-й типографии «Заря Коммунизма» тиражом в десять тысяч экземпляров.

Судьба первого начальника отделения регулирования уличного движения Швайко необычна, о нем стоит рассказать подробнее.

В 1917 году унтер-офицер А. Г. Швайко служил в 41-м отделении автоброневого дивизиона в Петрограде. Броневики в то время были самым грозным оружием в царской армии. Поэтому дивизион находился на особом положении, а на командных постах были наиболее преданные царской фамилии офицеры, многие — выходцы из титулованных дворянских семей: графы и даже князья. Дисциплина поддерживалась строжайшая. И, несмотря на все запреты, революционные настроения проникли в казарму, затронули определенную часть нижних чинов.

Большевикам удалось создать в броневом дивизионе подпольную ячейку. Руководил ею бывший рабочий коломенского завода унтер-офицер Георгий Васильевич Клин.

В дни Февральской революции многие офицеры, боясь расправы солдат, покинули дивизион. Под влиянием большевиков дивизион без колебаний примкнул к восставшему народу. В те тревожные дни к солдатам пришли за помощью рабочие делегаты от Петроградской стороны. Офицеры и юнкера, засевшие на баржах, держали под обстрелом мост через Малую Невку. По нему рабочие отряды не могли пройти к центру города. Выслушав делегатов, Елин разыскал Швайко в мастерских.

— Возьми четыре машины и турни юнкеров от моста.

Примерно через час к Малой Невке подошли броневики, развернулись и пулеметным огнем разогнали юнкеров. В тот же день шоферы разоружили в Лесном самокатную команду, выступившую на стороне царя.

Швайко непосредственно руководил захватом особняка балерины Кшесинской. В нем разместились околоток (санчасть) и общежитие дивизиона. Особняк еще не раз будет упоминаться в истории революции как штаб большевиков.

Большевики понимали, какую силу представляют броневики в грядущих революционных событиях, поэтому видные работники партии Н. И. Подвойский и В. И. Невский вели неутомимую работу среди солдат и шоферов броневого дивизиона. И им удалось привлечь солдат на сторону революции.

3 апреля 1917 года утром Подвойский — председатель Военной организации большевиков — встретился с Елиным и сообщил ему, что вечером в Петроград приезжает В. И. Ленин. И попросил для встречи вождя вывести к вокзалу броневые автомобили.

— Пусть Ильич сам увидит, каким грозным оружием располагает пролетариат Петрограда, — сказал Подвойский.

Но к этому времени буржуазное правительство ввело в дивизионе, как и по всей армии, жесткую дисциплину — самовольный вывод боевых машин грозил смертной казнью. Елин обещал Подвойскому подумать, как выполнить просьбу Военной организации большевиков.

Унтер-офицер Швайко был старшим в мастерских, где находилось в ремонте несколько бронемашин. Елин встретился со Швайко, таиться не стал, рассказал о просьбе Подвойского.

— Что делать будем?

— Все очень просто, Георгий Васильевич. Механики закончили ремонт двух машин, будем обкатывать, вот их и выведем к вокзалу. Только ребят подберите надежных.

Елин повеселел, все складывалось как нельзя лучше. Договорились о времени.

Вместе с Невским Швайко поехал на Финляндский вокзал, чтобы определить, где поставить машины. Когда они приехали, вся привокзальная площадь была заполнена народом. На перроне выстроился почетный караул из красногвардейцев и моряков-кронштадтцев. Оркестр. Рабочие, солдаты с нетерпением ждали приезда вождя. Однако поезд запаздывал. Стемнело. Швайко вышел на улицу встретить броневики, они должны были вот-вот подойти. Постоял несколько минут. Уловил знакомый шум. Урча моторами, сигналя, требуя дороги, похожие на огромных жуков, к вокзалу подъезжали броневики. Швайко посмотрел на часы, машины прибыли вовремя. Он вышел на мостовую, поднял руку. Когда машины остановились, он показал водителям, где остановиться. Перед царским павильоном броневики развернулись и часовыми неподвижно застыли по обе стороны от выхода.

Вскоре к вокзалу подъехали грузовики инженерной части с прожекторами. Огромные голубоватые иглы яркого света осветили красные знамена. В дрожащем свете блестели штыки. Люди тихо переговаривались.

Поезд, в котором ехал В. И. Ленин, прибыл в одиннадцать вечера. Оркестр заиграл «Марсельезу». Ленин вышел из вагона. Почетный караул взял винтовки «на караул». В сопровождении Подвойского и других товарищей В. И. Ленин в легком темном демисезонном пальто, держа в руках круглую жесткую черную шляпу, подошел к красногвардейцам и морякам почетного караула. Поздоровался и обратился к ним с речью. Потом прошел в царский павильон. Там он задержался на несколько минут и вышел на площадь к народу.

Подвойский предложил ему выступить с броневика, чтобы все собравшиеся на площади хорошо его видели. Владимиру Ильичу помогли подняться на машину. С броневой башни Ленин протянул руку над морем рабочих, солдат, матросов и заговорил. Вся его речь была страстным призывом к дальнейшему развертыванию революции. Он закончил словами: «Да здравствует социалистическая революция!»

С вокзала В. И. Ленин приехал во дворец Кшесинской, который охраняли солдаты бронедивизиона. Перед дворцом собралось много народа. Никто не расходился, несмотря на поздний час, ждали выступления Ленина. Владимир Ильич с балкона особняка обратился с речью к рабочим Петрограда.

В мае 1917 года Швайко демобилизовался из армии по болезни. Устроился в Петрограде шофером Петрокомпрода. В начале 1918 года коммунист Швайко добровольно вступил в Красную Армию, в только что сформированный третий бронеотряд. В его рядах он сражался с белогвардейцами и интервентами.

Не думал и не гадал Швайко, что ему придется снова встретиться с В. И. Лениным. Но судьба распорядилась иначе. Шел 1919 год. Красный бронеотряд прибыл в Москву, чтобы отремонтировать на заводе броневики, поврежденные в боях с белыми. Ночью Швайко и еще двух красноармейцев-шоферов вызвал командир отряда Вольберг.