Ребята нашего двора. Вот это было лето! - Эргле Зента. Страница 6

На другой день близнецы возвращались из школы по разным сторонам улицы. У ворот дома стоял дядя Криш.

— Что у вас стряслось? — спросил он, схватив Тониса за ворот. — Никак повздорили?

Неохотно перейдя улицу, подошел Тедис. И его дядя Криш тоже схватил — за руку. Тедис, правда, побарахтался, пытаясь вырваться, да где там — у дяди Криша пальцы словно железные.

— Я сегодня двойку схватил и все из-за него, — чуть не плача от злости, принялся рассказывать Тонис.

На уроке истории учительница вызвала Тониса, но Тонис в учебник и не заглядывал. Вместо него пошел отвечать Тедис и заработал брату пятерку. На следующем уроке учительница русского языка спросила Тедиса, а тот, по уговору, стихотворение не учил. Поэтому он ткнул Тониса кулаком в бок, тот встал и ответил. Подготовился Тонис неплохо, и Тедису поставили четверку. Все шло как по маслу. Но тут вдруг учительнице вздумалось вызвать Тониса, и весь великолепный план пошел насмарку. Ведь вместо Тониса пришлось отвечать Тедису, и в результате в дневнике Тониса появилась жирная двойка.

— Стоп, стоп, что-то я в толк не возьму. Вызывают Тониса — отвечает Тедис, вызывают Тедиса — отвечает Тонис? Зачем такая катавасия?

— Ну что тут непонятного? Вчера нам было некогда заниматься. И вот мы разделили все уроки пополам. Все равно учительница нас не различает. И надо же мне было послушаться Тедиса! — кипятился Тонис.

Дядя Криш захохотал:

— Так значит ваш грандиозный план провалился?

Он смеялся так, что весь двор гремел. Шульциха высунулась в окно и тотчас же снова захлопнула створки. Она почему-то терпеть не могла Криша.

В окно выглянула мать близнецов и увидела, как дядя Криш сдвигает головы ее сыновей, уговаривая их:

— Ну, поцелуйтесь же, поцелуйтесь! Оба хороши!

А ее ненаглядные мальчишки ощетинились, как ежи, и тянут в разные стороны.

Собрание в четверг предстояло очень важное, поэтому его нужно было провести в строгой тайне. На большом дворе все будто на ладони. Ребята видели, как дворничиха с домовой книгой под мышкой направилась в сторону отделения милиции. Значит, можно собраться в маленьком дворике. Там хранились метлы, лопаты и прочий дворницкий инвентарь тёть-Силинь, поэтому маленький дворик всегда был на замке. Но вскрыть этот замок — для мальчишек было минутным делом. Алька поковырял в замочной скважине кончиком ножа, и дужка легко отскочила. Вот и все — никакой поломки!

Всеми правдами и неправдами добытая книга была прочитана, и ребята твердо уразумели, кто такой Тимур и что делала его команда. Сразу же началось живое обсуждение.

— Атаманом меня больше не называйте, — заявил Алька.

— Верно, Алька. Наша учительница по истории тоже говорила, что атаманы были у всяких разбойников и белогвардейцев, которые боролись против Советской власти. У таких вот, как например Деникин, — добавил Гунтис.

— И как это мы раньше не додумались?

— Вот хоть этот Квакин — атаман драчунов. А я пионер как полагается. — Алька теперь ни за что не хотел называться атаманом.

Правда, в этот момент вид у Альки был далеко не такой, как полагается: шнурок ботинка развязался, пилотка съехала набекрень, на лбу красовалась красная царапина. Но на это никто не обращал внимания.

— Чего это вы тут «тимуркаетесь?» — недоумевал Майгонис. — Начитались какой-то там бузы и заладили: «Тимур то, Тимур сё». «Фантомас» — вот это да! Вот книга, так книга! А вы со своим Тимуром.

— Ты прочти, а потом говори, изменник! — не выдержал Янка.

— Что ты сказал? — Майгонис угрожающе засучил рукава, и Янка предусмотрительно отодвинулся подальше, потому что с кулаками Майгониса иметь дело рискованно — в этом Янка неоднократно имел случай убедиться на собственном опыте.

— Янка прав, — вмешался Гунтис. — Конечно, вы изменники. Зачем вас понесло в лес? Чего вы там не видели?

Майгонис счел за лучшее промолчать, потому что, наслушавшись рассказов ребят о полковнике, сам в глубине души сожалел, что не остался в воскресенье. Мальчишки говорили все разом.

— Тише! — крикнул Алька. — А ну, Вовка, ударь в барабан!

Вовка схватил камень и давай колотить по жестяному чайнику.

— Говорите по очереди. Ведь у нас тут важное собрание.

— Я буду вести протокол, — предложил Гунтис.

— Зачем нам протокол? — возразил Алька.

— Как «зачем»? Вот спросит полковник: о чем вы говорили, что решили, а ты все позабыл. В протоколе все записано, внизу подписи — все честь-честью, официально.

— Ну ладно, пиши, коли охота, — согласился Алька.

— Теперь вот еще вопрос: как назвать наш этот, ну, как полковник сказал, коллектив? — заговорил Гунтис.

— А на что нам вообще коллектив? — не понял Вовка.

— Коллектив — это мы, все вместе. В футбол один не сыграешь, нужен коллектив.

— Нападут соседские мальчишки Петериса — что ты с ними один поделаешь? — объяснил Алька.

— Ну да, в прятки и в пятнашки тоже одному нельзя играть. — Вовке все стало ясно.

— У Тимура был коллектив. И пионерский отряд в школе — тоже коллектив. А как назвать наш коллектив?

— Команда!

— Нет, не годится. Команда была у Тимура. Выйдет, что мы слизали. Надо по-другому.

— Полк!

— Не подходит. Полки только в армии.

— Какая же мы армия!

— Компания!

— Только пьяницы и капиталисты устраивают компании, — солидно заявил Гунтис. — В Америке, там всюду компании и компании. В газете писали, что одна такая компания вторглась в Гватемалу и мешает там людям жить.

— Нет, «компания» не подходит. Это ясно. Но как же?

— Дивизия, а командир — комдив!

— Гм! — Алька заколебался: все, что было связано с армией, ему очень нравилось.

— Бригада! У моего папы на заводе тоже бригады! — воскликнул Андрис.

— Вот это уже лучше. Может быть, так: бригада мальчишек имени Альки? — придумал Гунтис.

— Почему «имени Альки?» Тогда уж лучше бригада имени полковника Воробьева. У нас в школе, например, есть пионерский отряд имени Иманта Судмалиса, — предложил Янка.

— Вот, вот! Это то, что надо!

— Других предложений нет? — спросил Алька. — Тогда голосуем. Кто за «бригаду»? Янка, считай!

— Один, два, три… — Янка насчитал девять голосов.

— Кто воздержался? Кто против? Нет. Кто за название «дивизия»?

— Четыре, — объявил Янка.

— Значит, решено, — закрыл голосование Алька. — Теперь мы будем называться «Бригада имени полковника Воробьева», а я буду командиром.

— Откуда в бригаде командир? В бригадах всегда бригадиры, — возразил Андрис.

— Нет, нет. Мне больше нравится командир бригады, — настоял на своем Алька.

— Следующий пункт про коллектив и цели, — прочитал Алька по блокноту Гунтиса. — Кто хочет высказаться?

— Можно бы, как тимуровцы, — помогать семьям красноармейцев, — прикидывал Янка. — Натаскать воды, сложить дрова…

— Это не годится, — возразил Алька. — Куда ты потащишь воду, если вода есть в каждой квартире — только поверни кран? И центральное отопление тоже. А для плиты много ли надо — несколько полешек. Нет, нам надо придумать что-нибудь новенькое.

Гунтис поднял руку:

— Полковник, наверно, имел в виду что-то вроде школьных правил.

— Вот, вот: не драться, не ругаться, не толкаться и прочее и прочее! Надоело! — протестовал Майгонис. — На что это нам? Хватит, что в школе слышишь на каждом шагу: «Майгонис, не ругайся, Майгонис, не толкайся» — тьфу! Сдохнуть можно с тоски! Двор — единственное место, где человек может чувствовать себя свободно, и вдруг тут тоже заведут такую же песню. Может, еще милиционера поставят? Я против!

Андрис, близнецы и еще некоторые из ребят были с ним совершенно согласны.