Концерт для контрабаса с собакой - Антонов Борис Семенович. Страница 22

Поделились своими знаниями и оранжане. Многие проблемы, которые мучают нас на Земле, они уже решили. Молодое поколение оранжан, наших сверстников, не лазит по чужим садам, не употребляет бранных слов, уступает старшим места, не дымит во время перемен за углом школы и не получает троек на уроках. Последнюю двойку на Оранжаде поставили в начале Века магнитофонии. Ученик Лен-Тай вошел в историю школьного развития. Ему даже памятник поставили. В назидание другим.

Было чему удивляться. Много полезного и поучительного мы привезем на Землю.

И все-таки…

— И все-таки почему у вас цветы не пахнут? — решился спросить я.

Оранжане растерянно переглянулись и опустили глаза.

Гринголей пригласил нас в соседнюю комнату, где предложил нам удобные кресла.

Одна из стен была сплошным экраном, на котором в такт речи вспыхивали цветные пятна. От этого разговор становился доходчивым, каждое слово — впечатляющим.

— Крикоторон прогрид рензон, — начал Гринголей свой рассказ.

— Было это давно, — переводил Алешка. — На Земле жизнь только начиналась. Да и мы еще не установили связи с другими мирами. На нашу планету неожиданно налетели посланцы Фиолы. Мы радушно встретили их, оказали самые высокие почести. Еще бы! Они были первыми инопланетянами. Мы показали им свою планету, они рассказали о своей. Технические чудеса мало интересовали их.

Гринголей умолк. Его глаза были грустны. Углы рта опустились.

— Тигронори принегро грациози…

— Наши научные и технические тайны мало интересовали их. Они все приглядывались к нашим цветам и деревьям. Мы выяснили, что когда-то, давным-давно, фиоляне обосновались на безжизненном астероиде. Волей ума они превратили астероид в небольшую обжитую планету. Построили город, дороги. Почти везде работали автоматы и автоматические станции и заводы. Мы видели Фиолу. Она и в самом деле красива. Но красива, как детская игрушка…

Гринголей подошел к пульту и нажал кнопку.

Цветные пятна уступили место яркому изображению фиолетовой планеты. Круглые, как хоккейные шайбы, и шарообразные дома. Многоступенчатые сооружения. Острые пики гор. Металл, стекло, бетон…

— Такой была Фиола до прилета на Оранжад, — переводил Алешка объяснения Гринголея.

— И ни одного деревца, ни одного цветочка? — удивился я.

— Да, ни одного деревца, и ни одного цветочка… И тогда они сделали искусственные деревья и искусственные цветы. И даже траву соткали из капрона. Планета стала приглядней…

Я вспомнил выставки рисунков и картин про космос. Именно такой, необычной и причудливой, изображали земные художники космическую природу.

Цветы походили на кустики кораллов. Они переливались всеми цветами радуги, излучая ровный свет, отчего кругом царила музыкальная тишина.

— Красота! — восхищенно прошептал я.

Гринголей со странной улыбкой посмотрел на меня.

Я смутился.

— Приобреро ророт бромборей…

— Цветы красивые… Они нравились фиолянам… Но ни одно растение на Фиоле не имело запахов. Тогда они создали искусственные запахи и каждый день стали поливать цветы духами. Но однажды…

Опять однажды!

— Но однажды, когда были налажены добрые контакты между нашими планетами, к нам во второй раз прилетели фиоляне. Они стали просить поделиться настоящими запахами цветов. Даже свой проект предложили: запахи собирались в полиэтиленовые мешочки. Мы вежливо отказали, так как наша планета лишилась бы запахов. Делить их невозможно. Фиоляне улетели. Мы продолжали поддерживать с ними связь, но однажды… Однажды к планете Фиола тайком отправился корабль с Оранжада. Его вели три оранжанина: Орго, Зегр и Дир. На наши радиозапросы беглецы не отвечали. Мы думали, что им надоело жить на Оранжаде. Люди они вздорные, ни с кем не ладили, ссорились, что для нашей планеты противоестественно, и мы только облегченно вздохнули.

Связались с фиолянами. Те сообщили, что беглецы требуют предоставления убежища, а также каких-то условий для жизни. Оргу понадобилась сверхскоростная машина. Зегр попросил самоувеличивающийся дом, а Дир — неограниченных прав поведения в обществе. Фиоляне сочли их сначала сумасшедшими и отказались принять. Тогда беглецы сказали, что в обмен на их требования они отдадут фиолянам… И тут связь прервалась. В то время она была еще несовершенной… Мы долго гадали, что же увезли с собой беглецы. Какие секреты они прихватили с собой? Разгадка пришла быстро. Беглецы украли…

— Запахи растений? — не выдержали мы и вскочили.

— Да, запахи. Беглецы слышали о богатствах фиолян и польстились на них. Темными ночами они собирали запахи в мешочки, сгущали их и загоняли в баллоны.

Гринголей замолчал. Он, как и все оранжане, раскачивался из стороны в сторону, что, вероятно, должно было означать выражение высочайшего сожаления и печали. Черты лица у каждого стали резкими. На экране мерцали синие пятна.

Алешка спросил, прерывая молчание:

— А разве фиоляне не вернули вам запахи цветов? Неужели они были такими несправедливыми и жестокими?

— Родонео корридо радус, — сказал Гринголей, а Алешка перевел:

— Они не приняли изменников, себялюбов и жадин… Орго, Зегр и Дир не долетели до Фиолы. Их корабль столкнулся с ядром кометы и взорвался. Видно, предатели не могли договориться о чем-то между собой и сбились с курса.

На экране забушевали разноцветные всполохи, и несколько секунд светлые цвета боролись с грязно-серыми. Затем мы увидели оранжанскую природу, удивительно похожую на земную. И представив, что эти красивейшие цветы и деревья не имеют запахов, мы вздохнули.

— Приретето фиолото авро пандус…

— Наши химики изобрели духи с тончайшим и нежнейшим запахом, но они не могли заменить настоящие. Те, которые мы не уберегли.

Оказывается, и здесь были злые люди. Они думали только о себе. И оранжане вспоминают их недобрым словом…

Во время путешествия по Оранжаду мы обратили внимание на сооружение, удивительно похожее на то, которое мы увидели в первый день прилета. Это были Станции Регулирования Жизнедеятельностью Природы.

— Зачем они? — спросил Алешка.

— Генеракли керомег дрограно, — начал объяснять Гринголей.

— Без этих станций погибла бы вся природа.

— Почему?

— Варограндо логогрей непордо…

— Вы, думаете, вся эта красота создана только для людей? Ошибаетесь. Цветы ярко цветут и благоухают для того, чтобы привлекать насекомых, которые переносят пыльцу с одного цветка на другой. Запахи цветов приманивают насекомых не только ночью, но и днем. Они прекрасно «читают» книгу запахов. Пчела, шмель или бабочка ориентируются на лету и садятся именно на тот цветок, нектар которого им нужен.

— Цветы разные. Одни огнем полыхают на лугу, другие малоприметны. И чем невзрачнее цветок, тем он сильнее пахнет. Обратите внимание на липу. Видите, какие у нее цветочки: маленькие и скромные. Но у липы сильный запах, который привлекает пчел. А теперь представьте: медовый запах пропал. Его украли. Что станет с липой?

— Она перестанет опыляться, а значит… — я не договорил. И так все стало ясно.

— Да, мы чуть не лишились липы, как лишились резеды и некоторых других растений. И тогда мы спроектировали Станции Регулирования Жизнедеятельностью Природы. Вы не ошиблись, они похожи на электрические.

— Скажите, а зачем тогда антенны?

— Керолиро варомен выгупрод…

— Это не антенны. Это панели, с помощью которых мы ловим звездную энергию. Она аккумулируется и по проводкам доставляется до каждого дерева, до каждого цветка и каждой травинки. Звездная энергия поступает в ветки, корни и почву и делает окраску растений более яркой, чтобы привлечь насекомых. Кроме того, она излечивает растения от болезней…

— От болезней?

— Да, от болезней… С потерей запаха среди растений стали распространяться болезни. В этом нет ничего удивительного. Ведь из-за того, что природа лишилась запахов, мы позабыли, что такое грозы, а молодое поколение знает о них только понаслышке.