На последней парте - Халаши Мария. Страница 11

— Гораздо лучше, — поддержала Кати.

— А тебя? — в свою очередь спросил Крайцар.

— Кати Лакатош.

— Это не годится!

— Почему не годится? — Голос у Кати зазвенел.

— Не может владелица замка носить имя Кати. Хотя бы Кристина или Марианна. Но только не Кати — ни в коем случае!

Кати озабоченно молчала. Не так просто взять да и отказаться от имени, которое носишь вот уже десять лет!

Они пробежали еще немножко, и вдруг перед ними предстал замок, — будем же на этот раз поэтами и скажем: замок во всем своем великолепии. Впрочем, оно ведь и естественно: всякий замок, встает в воображении во всем великолепии, если, конечно, оно существует, это великолепие. Итак, представший перед ними замок, который, по мнению очень многих, является не чем иным, как мавзолеем Кошута [8], был в глазах Кати прекраснее любого замка на свете.

«Даже двухэтажный!» — Сердце у Кати восторженно колотилось. Она бросилась по ступенькам вверх, потом так же стремительно сбежала вниз и тут же взобралась на спину одного из охранявших вход львов.

В эту минуту из второго льва, вернее, из-за него выступил вперед незнакомый мальчик.

— Привет, Эчи, — поздоровался он с Крайцаром.

— Никаких Эчи! — холодно отпарировал тот. — Извольте докладывать по уставу, лейтенант Беллак!

— Честь имею доложить, господин капитан, — вытянулся Беллак по стойке «смирно», — враги в окрестностях не появлялись, танки отступили, бомбардировщиков не наблюдалось.

— Итак, лейтенант Беллак, врага вы не видели? — спросил Крайцар голосом, от которого кровь застывала в жилах.

— Нет, — ответил Беллак.

— А вон тот артиллерист, который в настоящий момент заряжает свою пушку? — указал вперед Крайцар.

Кати проследила взглядом за его рукой. У одной из могил семенила, то и дело нагибаясь, старушка; она подравнивала садовыми ножницами взбегавший по ограде плющ.

— Берегитесь, лейтенант Беллак, — неумолимо продолжал Крайцар, — еще одна подобная ошибка, и я вас разжалую! А сейчас, — и он предупреждающе поднял палец, — сейчас я доверяю вам важное дело. Эта дама…

Кати фыркнула.

— Эту даму, которую я вырвал из когтей врага, вверяю вашим заботам. Откройте жилые покои и проводите ее… Но куда же запропастились все остальные? — И Крайцар стал нетерпеливо оглядываться.

— Тоот был здесь, потом сказал, что нашел что-то, и убежал. А Юхош собирает дикий каштан для пушек.

— Ну что за дурень этот Юхош! — покачал головой Крайцар. — Да разве дикие каштаны годятся на пушечные снаряды?! Это же по крайней мере атомные бомбы, — добавил он, подумав.

Но Беллака, очевидно, не интересовали атомные бомбы, потому что он вдруг круто повернулся и побежал куда-то. Крайцар бросился за ним. Кати, которая до сих пор сидела на львиной спине и наблюдала, помчалась следом.

Они остановились у могилы, накрытой каменной плитой. Возле могилы стоял еще один мальчишка и изо всех сил старался отодрать лампу, висевшую на длинном металлическом пруте. Лампу, должно быть, очень крепко приладили, так как мальчишка раскачивал ее изо всех сил, но, как ни злился, поделать ничего не мог. Ребята обступили его, но он даже не обернулся и продолжал работать. Волосы у него были какие-то желтые, коротко подстриженные и очень напоминали самый скверный бабушкин веник, которым уже только двор подметают; по всему лицу у него цвели веснушки — что твои горошины на сервизе у тети Лаки. Беллак хотел было помочь этому красавцу, но веснушчатый парень оттолкнул его со словами:

— Моя пушка!

— Это не пушка, а лампа, — объяснила ему Кати, которая, правда, никогда в жизни не видала пушек, но лампы видела и могла бы поклясться, что штуковина эта, над которой пыхтел веснушчатый парень, самая обыкновенная лампа.

Только теперь мальчишка оглянулся. На лице его появилось такое выражение, словно он увидел призрак.

— Девчонка! — оторопело произнес он и стукнул Кати по голове.

Тогда Кати крепко вцепилась ему в волосы, чтобы убедиться, наконец, правда ли это волосы или все-таки веник. Оказалось, волосы, потому что парень так заорал, что Кати испуганно разжала пальцы.

Неизвестно, чем бы это закончилось, если бы не вмешался Крайцар. Но он вмешался, дал парню пинка и тем положил конец сражению. Парень тут же начисто забыл о лампе, как будто ему никогда и дела до нее не было, и вместе со всеми побежал к замку. По дороге к ним присоединились еще двое: одного звали Келемен, другого Юхош. Ребята выкурили по сигарете на двоих, а потом появился враг. Правда, Кати не видела вокруг ни души, но какое это имело значение! Враги окружили крепость. Крайцар хладнокровно распоряжался — он никогда не терял головы в минуту опасности, — а все остальные забрасывали врага дикими каштанами. Кати тоже. Потом, когда враг был отбит, Крайцар предложил играть свадьбу: капитан, то есть он сам, женится на владелице замка, Кристине Лакатош. Веснушчатый парень объявил, что это глупости, и вернулся к своей лампе. А Крайцар сказал:

— Кристина, облачись в свое лучшее платье.

— Что? Что мне делать с платьем? — удивилась Кати.

Крайцар сердито толкнул ее.

— Облачиться — значит то же, что одеться. Ясно? Ведь капитан замка не может говорить так же, как, например, этот дурень Беллак!

Впрочем, из свадьбы так ничего и не вышло, потому что, откуда ни возьмись, появился вдруг мяч из старых тряпок, и мальчики затеяли игру в футбол. Кати некоторое время смотрела на них, опять взобравшись льву на спину, но вскоре ей это надоело и она побежала домой.

Хорошо еще, что возле Баттьяни она вспомнила про свою одноухую сумку и вернулась за ней.

Тетя Лаки — неизвестно почему — каждое утро отодвигала теперь занавеску на своей двери и смотрела, как Кати идет в школу, а часа в четыре, когда Кати возвращалась, она даже на порог выходила и все смотрела на нее. Кати уже начала беспокоиться: не проведала ли тетя Лаки, куда она бегает вместо школы? Да и вообще, почему она следит за ней? Может быть, потому, что однажды помогла ей приготовить тушеное мясо? Так ведь Кати просто забыла тогда, как его готовить, ну и забежала к тете Лаки, а та пришла к ней на кухню и показала. Только это еще не причина, чтобы потом с человека глаз не спускать.

Каждое утро Кати уходила из дому в школу и оказывалась на кладбище. Крайцар тоже бывал там каждый день, Рыжий тоже, а Беллак отстал — он, видите ли, на этой неделе в первую смену. «Вот уж дурень», — презрительно бросил Крайцар и перешел к очередным делам. Кати изо дня в день таскала с собой сумку, чтобы тетя Лаки ничего не заподозрила. Конечно, у нее хватило ума вынуть из нее все, кроме книги для пения. Там были очень красивые картинки, и Кати любила разглядывать их. Как-то она вынула книжку на Керепешском кладбище, чтобы показать Крайцару.

— Подумаешь, у меня точно такая же, — презрительно буркнул он.

— И сова такая тоже есть? — поинтересовалась Кати.

Но Крайцар не удостоил ее ответом, он как раз рисовал на земле тонким прутиком танк, у самых львиных лап. В тот день Рыжий явился раньше обычного и с важным видом предложил атаковать шалготарьянцев, потому что их вождь, Карчи Какаш, совсем обнаглел. Ребята сдвинули головы и стали совещаться, вырабатывать план военных действий. Оставалось только назначить день, когда они пойдут выкуривать врага из его убежища. Вскоре прибежал и Юхош, и все заняли свои места в замке — с минуты на минуту можно было ожидать нападения врага. Уже несколько дней назад Кати получила новое назначение: теперь она была не владелицей замка, а пажем Крайцара.

Должность была очень ответственная. Заключалась она в том, что перед началом битвы Кати должна была, став на колено, протянуть Крайцару его шлем и латы. Шлем был точь-в-точь как то ведерко, в каком Хромой дяденька держал цветы. Собственно говоря, нашел его Юхош, выбросил из него астры и, даже не вытряхнув землю, напялил себе на голову. Крайцар, конечно, сорвал шлем у него с головы и бросился бежать, Юхош — за ним. Пока они, сцепившись, катались по земле, Кати вырвала из книги по пению один лист — конечно, не тот, где была нарисована сова, — и так надраила шлем, что он засверкал. Наконец и Юхош признал, что шлем полагается носить капитану, и утер разбитый до крови нос.