Егор. Биографический роман. Книжка для смышленых людей от десяти до шестнадцати лет - Чудакова Мариэтта Омаровна. Страница 6

Вы, конечно, можете меня спросить: а почему бы родителям не поехать вместе, прихватив и детей, скажем, в Турцию, в Египет или на Кипр? «Вот я, – рассказывала мне недавно одна десятилетняя девочка, – с родителями ездила прошлым летом в Турцию и даже стала в отеле, где мы жили, победительницей конкурса на лучший танец живота! И получила премию – корзинку с бутылкой шампанского и всякими прекрасными фруктами!..»

Но если бы вы задали такой вопрос рядовым советским людям в 1962 году, вас, пожалуй, заботливо спросили бы, не состоите ли вы на учете в психиатрическом диспансере. А может, вы вообще – турецкий шпион?..

Еще были демонстрации – на 1 мая и на 7 ноября.

Медленно шли – с плакатами, с красивыми бумажными цветами, с большими портретами каких-то дядек (они назывались Политбюро), с разноцветными воздушными шариками через всю Москву. И приходили наконец на Красную площадь. Тут начиналось самое главное. На Мавзолее – прямо над огромными буквами «ЛЕНИН» – стояли Хрущев в шляпе и разные другие люди. И можно было изо всех сил орать «Ура!». Здорово все-таки ехать на папиных плечах по Красной площади и размахивать флажком!

…Но лет пятнадцать спустя – другое дело. Студенты уже не хотели идти в выходной день на демонстрацию, кричать «ура» Брежневу. Их теперь заставляли это делать. А тех, кто отказывался идти, записывали, и факультетское бюро комсомола или даже деканат могли сделать им за это какую-нибудь гадость.

В СССР имелась только одна партия – Коммунистическая партия Советского Союза (КПСС). Она же и считалась правящей – руководила всем, что происходило в стране. Эта ее роль была записана в Конституции СССР – в 6-й статье:

«Руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза. КПСС существует для народа и служит народу… руководит великой созидательной деятельностью советского народа, придает планомерный, научно обоснованный характер его борьбе за победу коммунизма…»

Поэтому когда говорили – партия, все знали, что речь идет о ней, единственной. Член партии – то есть член правящей партии.

Еще имелся Верховный Совет народных депутатов. А у него – Президиум, и Председатель Президиума. Но ни от Президиума, ни от Председателя ничего существенного не зависело. Правда, именно Президиум мог помиловать осужденного: уменьшить срок и даже вообще выпустить на волю. Но помилованных что-то особенно не замечалось. И, конечно, достаточно Генеральному секретарю бровью повести, чтобы в помиловании отказали: Верховный Совет и его Президиум полностью зависели от воли правящей партии. Так что власть в стране называлась советской, можно считать, по недоразумению. Если не сказать хуже.

В каждом городке выбирали районный Совет народных депутатов. Но выбирали не из двух или больше, а из одного – в бюллетень всегда вписывался только один кандидат…

Поэтому наиболее смышленые дети и подростки интересовались у родителей – почему называется выборы, когда никакого выбора нет?.. Но обычно родители предлагали смышленым детям помалкивать в тряпочку, если они не хотят, чтоб их родителей отправили далеко-далеко, куда Макар телят не гонял.

…Были даже и поселковые советы, и сельсоветы, то есть советы и в поселках, и даже в селах. Но это еще не факт, что они-то и располагали властью. Нет – самое большее, что они могли делать, – это давать советы райкомам (районным комитетам), горкомам (городским комитетам) и уж совсем всемогущим обкомам (областным комитетам) правящей коммунистической партии…

Но обычно партия в их советах нисколько не нуждалась. Наоборот – вызывала на расправу (называлось – «на ковер») какого-нибудь провинившегося председателя сельсовета. Того, например, кто в неурожайный год осмелился не сдать все до последнего зерна государству, а укрыл – оставил маленько односельчанам-колхозникам…

И тут же на заседании райкома его снимали с выборной (заметим!) должности. Заодно исключали из партии (беспартийные оказаться на такой должности заведомо не могли) или, по крайней мере, объявляли выговор. У него две степени – выговор с занесением в личное дело (это было довольно паршиво – с такой записью в личном деле на хорошую работу в Советском Союзе уже не устроишься) или без занесения.

Ну и в сельский совет или Совет депутатов какого-то городка приезжал представитель бюро райкома КПСС и объявлял собравшимся, что выбранный ими ранее председатель их Совета снят за такие-то ошибки (в советское время это – очень важное слово: за ошибки могли в тюрьму посадить, а при Сталине – и расстрелять). И что райком партии предлагает им избрать нового председателя. Его тут же им обычно и представляли. Как правило, колхозники или горожане впервые его видели в глаза. Но послушно за него голосовали. И выбирали обычно единогласно.

Так что советской монопольная власть компартии называлась по чистому недоразумению. Вернее – это была ложь государственного масштаба.

И вот большая и не очень большая неправда, фальшь, лицемерие просачивались буквально везде. Например, говорилось: «Пионер – всем пример!» А кому пример, если в пионеры принимали всех поголовно в третьем классе?.. И без красного галстука школьника встретить было трудно – до того момента, когда в седьмом классе всех постепенно принимали в комсомол…

Так что уже в девять лет смышленый человек вставал перед сложным вопросом – а кому это он, собственно, пример?..

На пионерских сборах старшая пионервожатая громко выкрикивала:

– Юные пионеры! К борьбе за дело Ленина – Сталина будьте готовы!

И все нестройным хором отвечали:

– Всегда готовы!

Кажется – ну и что? И ничего такого плохого…

А вот нет. Очень даже есть плохое. Когда все говорят и даже думают одинаково, это к хорошему не ведет.

Был такой замечательного ума человек – Фридрих Хайек (в зрелые свои годы Егор Гайдар очень его ценил). Он в 1974 году получил Нобелевскую премию за глубокий анализ экономических, социальных и прочих явлений. Так вот, он писал, что задача построения социализма опасна уже потому, что «требует всеобщего единого мировоззрения, единой системы ценностей».

И почему это все-таки опасно?

Вот почему:

«Именно социалисты в своих стараниях породить массовое движение, опирающееся на единую идеологию, и создали те идеологические средства внушения, которыми так успешно воспользовались нацисты и фашисты.

В Германии и Италии нацистам и фашистам практически не потребовалось изобретать ничего нового. Обычаи и ритуалы новых политических движений, пропитывающие все стороны жизни, были введены в употребление социалистами. Идею политической партии, охватывающей все стороны жизни человека от колыбели до могилы, стремящейся руководить всеми его взглядами и обожающей превращать любые вопросы в партийно-идеологические, впервые на практике осуществили социалисты…Не фашисты, а социалисты стали вовлекать детей с младенческого возраста в политические организации, чтобы они вырастали хорошими пролетариями».

Он пишет про социалистов в разных странах, но до Второй мировой войны только в нашей стране, где коммунисты в 1917 году взяли власть, все это делалось в общегосударственном порядке.

И неизбежно сопровождалось враньем и лицемерием, которое детей ранит гораздо больней, чем взрослых.

Из личных воспоминаний. Во втором классе я несколько месяцев жила и училась в Ялте – там моя мама лечилась. А в Ялте отличников принимали в пионеры раньше других – не в третьем классе, а во втором. И меня приняли, торжественно надели галстук – я с гордостью его носила. Хочу заметить, что это было еще при Сталине.