Денискины рассказы: о том, как всё было на самом деле - Драгунский Виктор Юзефович. Страница 2
Я люблю также смотреть телевизор: все равно, что показывают, пусть даже только одни таблицы.
Я люблю дышать носом маме в ушко. Особенно я люблю петь и всегда пою очень громко.
Ужасно люблю рассказы про красных кавалеристов, и чтобы они всегда побеждали.
Люблю стоять перед зеркаом и гримасничать, как будто я Петрушка из кукольного театра. Шпроты я тоже очень люблю.
Люблю читать сказки про Канчиля. Это такая маленькая, умная и озорная лань. У нее веселые глазки, и маленькие рожки, и розовые отполированные копытца. Когда мы будем жить просторней, мы купим себе Канчиля, он будет жить в ванной. Еще я люблю плавать там, где мелко, чтобы можно было держаться руками за песчаное дно.
Я люблю на демонстрациях махать красным флажком и дудеть в «уйди-уйди!».
Очень люблю звонить по телефону.
Я люблю строгать, пилить, я умею лепить головы древних воинов и бизонов, и я слепил глухаря и Царь-пушку. Все это я люблю дарить.
Когда я читаю, я люблю грызть сухарь или еще что-нибудь.
Я люблю гостей.
Еще очень люблю ужей, ящериц и лягушек. Они такие ловкие. Я ношу их в карманах. Я люблю, чтобы ужик лежал на столе, когда я обедаю. Люблю, когда бабушка кричит про лягушонка: «Уберите эту гадость!» – и убегает из комнаты.
Я люблю посмеяться… Иногда мне нисколько не хочется смеяться, но я себя заставляю, выдавливаю из себя смех – смотришь, через пять минут и вправду становится смешно.
Когда у меня хорошее настроение, я люблю скакать. Однажды мы с папой пошли в зоопарк, и я скакал вокруг него на улице, и он спросил:
– Ты что скачешь?
А я сказал:
– Я скачу, что ты мой папа!
Он понял!
Я люблю ходить в зоопарк! Там чудесные слоны. И есть один слоненок. Когда мы будем жить просторней, мы купим слоненка. Я выстрою ему гараж.
Я очень люблю стоять позади автомобиля, когда он фырчит, и нюхать бензин.
Люблю ходить в кафе – есть мороженое и запивать его газированной водой. От нее колет в носу и слезы выступают на глазах.
Когда я бегаю по коридору, то люблю изо всех сил топать ногами.
Очень люблю лошадей, у них такие красивые и добрые лица.
Я много чего люблю!
…И чего не люблю!
Чего не люблю, так это лечить зубы. Как увижу зубное кресло, сразу хочется убежать на край света. Еще не люблю, когда приходят гости, вставать на стул и читать стихи.
Не люблю, когда папа с мамой уходят в театр.
Терпеть не могу яйца всмятку, когда их взбалтывают в стакане, накрошат туда хлеба и заставляют есть.
Еще не люблю, когда мама идет со мной погулять и вдруг встречает тетю Розу!
Они тогда разговаривают только друг с дружкой, а я просто не знаю, чем бы заняться.
Не люблю ходить в новом костюме – я в нем как деревянный.
Когда мы играем в красных и белых, я не люблю быть белым. Тогда я выхожу из игры, и всё! А когда я бываю красным, не люблю попадать в плен. Я все равно убегаю.
Не люблю, когда у меня выигрывают.
Не люблю, когда день рождения, играть в «каравай»: я не маленький.
Не люблю, когда ребята задаются.
И очень не люблю, когда порежусь, вдобавок – мазать палец йодом.
Я не люблю, что у нас в коридоре тесно и взрослые каждую минуту снуют туда-сюда, кто со сковородкой, кто с чайником, и кричат:
– Дети, не вертитесь под ногами! Осторожно, у меня горячая кастрюля!
А когда я ложусь спать, не люблю, чтобы в соседней комнате пели хором:
Очень не люблю, что по радио мальчишки и девчонки говорят старушечьими голосами!..
О том, как все было на самом деле…
Меня зовут Денис Викторович Драгунский.
«Денискины рассказы» написал мой отец, Виктор Юзефович Драгунский.
Поэтому все считают, что это рассказы про меня. Что я и есть тот самый Дениска. Тем более что в самой первой книге про Дениску – она называлась «Он живой и светится» и вышла в 1961 году – мальчик на картинках был очень похож на меня маленького.
Книга была очень красивая. Это понятно – ее делал великолепный книжный художник Виталий Горяев. Я помню, как папа принес домой коричневый бумажный пакет, вскрыл его и вытащил тонкие большие книги. На обложке – окно, и на окне сидит мальчик со спичечным коробком, в котором живет светлячок. Мальчик был вылитый я, только помладше. Я даже удивился.
Вот как это получилось. У мамы была одна знакомая. Она была фотографом. Однажды она сделала много-много маленьких фотографий – я с мамой, я один, я с книжкой. Я там был лохматый и в штанах с помочами. Мама склеила эти фотографии в такую длинную гармошку. И папа дал эту гармошку Виталию Горяеву.
В результате мальчик Дениска на картинках был почти в точности я в шестилетнем возрасте. С волнистой шевелюрой и в штанах с помочами. Все папины и мамины знакомые говорили мне: «Ого! Ты хоть понимаешь, что папа написал книжку про тебя?»
Довольно странная ситуация, между прочим. Жить в обнимку с литературным героем, про которого все уверены, что это я и есть.
Но вся штука в том, что Дениска Кораблев – именно литературный герой, а не маленький Денис Драгунский.
Кстати говоря, ребята в нашей школе это прекрасно понимали. Чувствовали разницу между живым человеком и литературным персонажем. Мой папа несколько раз приходил к нам в школу и читал свои рассказы. Набивался полный зал. Все смеялись, хлопали, просили надписать книгу на память. Но никто, ни один человек, не называл меня «Дениской из рассказов» и не задавал вопросов: «А это правда было?»
Вопросы начались потом. Когда я уже стал студентом и подросли дети, которым мамы и папы читали «Денискины рассказы».
Вот тогда – то есть примерно лет через десять после первого появления «Денискиных рассказов» – имя Денис стало довольно популярным. А когда я родился, это было очень редкое имя. Во-первых, старинное. А во-вторых, какое-то специально народное, как будто даже деревенское. Знакомые говорили: «Как странно Витя Драгунский назвал своего сына – то ли Денис, то ли Герасим!» А в школе учителя меня по ошибке называли то Максимом, то Трофимом, а то даже Кузьмой.
Но вот, говорю, подросло первое поколение читателей «Денискиных рассказов».
И у меня стали спрашивать: «Это про вас? Это вы приходили из школы или прибегали со двора и рассказывали своему папе, и он всё записывал? Или он просто смотрел на вас и описывал ваши приключения? И вообще – это всё правда было?»
Ответов – два.
«Конечно, нет!» и «Разумеется, да!». Оба ответа – правильные.
Конечно, Виктор Драгунский сочинял свои «Денискины рассказы» совершенно самостоятельно, безо всяких подсказок со стороны десятилетнего мальчишки. И вообще, что за ерунда? Получается, что любой грамотный человек может в два счета стать детским писателем. Спроси у ребенка, что сегодня было в школе, запиши и беги в редакцию! Тем более что я уверен – у многих ребят в школе или во дворе случались приключения в сто раз интереснее, чем у Дениски.
Но писатель должен сочинять сам.
Так что все «Денискины рассказы» придуманы моим папой. Пожалуй, кроме рассказа «Третье место в стиле баттерфляй» и нескольких кусочков из рассказов «Что я люблю», «…И чего не люблю». Это действительно было на самом деле. А всё остальное – сочинено от первого до последнего слова.
На самом деле я не менял самосвал на светлячка, не видел в цирке Девочку на шаре, меня в том же цирке не хватал по ошибке клоун Карандаш и не утаскивал под купол. Я не катался по двору на велосипеде с мотором. Не попадал в автомобильную аварию, описанную в рассказе «Человек с голубым лицом». Мы с Мишкой не врали наперегонки на уроке, я не пел куплеты «Папа у Васи силен в математике» и не пил целую бутылку лимонада, чтобы весить ровно двадцать пять кило. В общем, ничего не делал из того, что вытворял Дениска вместе с Мишкой и Алёнкой.