Кутерьма - Котовщикова Аделаида Александровна. Страница 8

— А девочка? — спросила Ирка.

— Померла? — округлив глаза, брякнул Юрка.

— Зачем же? Выросла, большая стала, взрослая. Замуж вышла, сынка имеет. — Тетя Мотя широко улыбнулась, протянула руку и провела пальцем по голове Вартана. — Так ведь то твоя мама, дурачок!

— Как — мама? — Вартан отступил, растерянный, ошеломленный. — Почему мама?

И все ребята смотрели на него с недоумением.

— Не упала, значит, девочкина мама в прорубь! — радостно сказал Коля. — Потому что ведь бабушка Вартана… живая она!

Вартан повел на Колю невидящими глазами, все еще не понимая. И вдруг до него дошло. Он густо покраснел, круто повернулся и побежал со всех ног…

Сурен и Тина недавно вернулись домой. Оба сидели за столом и ели, когда раздался звонок, возглас открывшей дверь няни: «Ты что, мой золотой? Или чего испугался?»

В столовую ворвался Вартан и остановился на пороге, красный, запыхавшийся.

— Я… — пробормотал он. Кинулся к маме, обнял ее, быстро поцеловал куда-то в шею, потом метнулся к отцу, ткнулся лбом ему в плечо. — Я… не буду больше никогда… швырять хлеб. Я же не знал!

Сурен погладил сына по голове:

— Ну, ну… хорошо, когда так! Мы помирились, да? Никто больше не сердится?

Мама сидела довольная.

— Я пойду сейчас еще гулять, — быстро сказал Вартан. — А вечером ты мне почитаешь, папа, «Остров сокровищ»? Ты сам! Хоть немножко. Ладно?

— Почитаю, почитаю. Не гуляй долго.

Вартан умчался. Тина откинулась на спинку стула:

— Ну и вихрь у нас ребенок! В папочку.

— Но что же все-таки с ним случилось? Почему его так прорвало? Дулся, дулся и вдруг — нате!

— Но я же с ним разговаривала, и не раз, — горделиво сказала Тина. — Постепенно подействовали мои убеждения не злиться, пробудили его совесть.

— М-м-м, — неопределенно промычал Сурен.

Приказы свои Севка отдавал таким повелительным тоном, что и нехотя подчинишься. А уж если с охотой выполнять, то лихо, по-боевому получается. Во весь дух, радостно мчался Вартан к дереву, в подъезд, за угол дома, стоял на страже у ограды. Как заядлый пловец в море, он купался в тайнах и загадках.

Коля выполнял Севкины команды с раздражающей медлительностью, часто поглядывая на командира. В Севке закипала досада. Раз он чуть не посадил Колю на гауптвахту.

— Сломай мне вон ту ветку! — приказал Севка.

— Ломать? Она ведь живая, с листьями. Я лучше тебе сухую найду.

За такое неповиновение Севка хотел посадить Колю на скамейку — и пусть сидит неподвижно, пока не разрешат ему встать. Но Вартан закричал: «Без Коли играть? Не согласен!» Скрепя сердце Севка пробурчал: «Отставить гауптвахту!»

Юрка и Светка побаивались Севки: вон как кричит, еще и поколотит, чего доброго. Вдобавок они опасались, что их, если что не так сделают, выкинут из игры, поэтому слушались беспрекословно.

Ирка проворно, с неизменно приветливой улыбкой на розовом лице, потряхивая «конским хвостиком», бегала туда, куда ей велели. Правда, она много болтала и задавала кучу неожиданных и, по мнению Севки, бессмысленных вопросов. Но девочка-пират так щедро предоставляла командующему содержимое своих карманов — перочинные ножики, старый компас, спички, веревочки, — что Севка не мог этого не оценить. Да и вообще Ирке, хоть и самой младшей, но рослой — она была выше близнецов — покладистой, миролюбивой Ирке невольно многое прощалось.

Словом, команда пребывала в должном повиновении, авторитет Севы был непререкаем. Однако это состояние боевой готовности надо было поддерживать и подогревать непрерывно. Вскоре Севка в этом убедился.

Дня три он не появлялся во дворе. И вот вышел. Властный окрик: «Слушай мою команду!» — живо согнал с качелей Вартана, Колю и Ирку. Но еще на бегу Вартан закричал недовольно:

— Почему тебя не было? А мы, а мы… Ваську Большого и Семена Рыжего мы не выследили!

— Может, они вообще нам уже не грозятся? — предположил Коля. — Или уехали куда вообще?

У Вартана в глазах мелькнуло разочарование, а в Колином вопросе прозвучало явное удовольствие.

Ирка по-всегдашнему приветливо улыбнулась:

— Именно, что «вообще», как Коля говорит. Они, эти самые… вообще есть на свете? Тебе не показалось?

Севка нахмурился.

Эти малыши, кажется, сомневаются в нем? Да как они смеют!

Ноздри у Севки раздулись.

— Узнаете, как эти страшные злодеи и хулиганы уехали, как их нет на свете! Они вам покажут, что и не обрадуетесь! Это я уехал! Меня нет в Ленинграде, я, если хотите знать, на Урале. Путешествую по Ильменскому заповеднику. Вот!

Вартан опешил:

— Ка-ак так?

Прозвенел Колин смех-бубенчик:

— Да ты вот он! — Коля ткнул пальцем в Севкину сторону.

Ирка обошла Севку кругом, с интересом его оглядывая, и пропела задумчиво:

— Много вы понимаете! — воскликнул Севка. — Я уже послал две телеграммы. И начал писать письмо. Завтра утром надо его отправить в штаб путешествий. Необразованные люди! Там на Урале горные хребты и отроги. Вчера я встретил медведя. Он ел мед диких пчел. Ветер дул в противоположную сторону, и он меня не заметил. Если бы солнце не било мне в глаза, я легко мог бы его застрелить. Но я не стал стрелять, пожалел лесного гиганта.

— Большой медведь? — с искренним любопытством спросил Коля.

— Почти с танк величиной! Это такая особая порода, Были бы вы поумнее, могли бы, как местные жители-очевидцы, написать автобиографию моего путешествия. Я бы вам все рассказал, продиктовал даже.

— Хо-хо-хо! Автобиографию ему!

Ребята вздрогнули, обернулись. Чуть поодаль стоял Виктор, ученик технического училища. Он попыхивал папироской и хохотал.

— Маленьких охмуряешь? Откуда ты такой взялся?

Багрово покраснев, Севка сказал высокомерно, дрожащим от обиды голосом:

— Кто вы такой, чтобы делать мне замечания? Как вы смеете оскорблять? Мы путешествуем по заповедникам, наша пионерская дружина. И посылаем письма, телеграммы из тех мест, где находимся. Пойдите в библиотеку нашей школы! Там на стенде — телеграммы, письма вывешены. И если с моего… местонахождения они написали бы от лица жителей автобиографию моего путешествия, то…

— Ну чего ты разбушевался, чудачок? — миролюбиво сказал Виктор. — Играют в путешествия пионерчики, и очень хорошо, ка здоровье! А как может кто-то написать твою автобиографию? Ты соображаешь, что говоришь? Ты знаешь, что такое «авто»?

— «Авто» — это самосвал или такси, — сказал Вартан.

Виктор захохотал, подавился дымом папироски, закашлялся.

— Детский сад, — просипел он. — Хо-хо-хо! Ну, бывайте! Желаю, чтобы медведи вас вместе с вашими авто-био не съели! — Он помахал ребятам рукой, свернул набок свою училищную фуражку и, припечатывая землю каблуками, важно отправился к воротам.

— Подумаешь, пижон! — процедил сквозь зубы Севка. — Дурак набитый! Наверное, и шестнадцати нет, паспорт имеет ли, а корчит из себя!

— Ему пятнадцать, этому Витьке, я знаю, — ласково сказала Ирка. — Ты, Севочка, не обращай внимания! Ты рассказывай, рассказывай, говори всякие умности. Мы записать не можем, но я запомню и буду их повторять. И все удивятся, какая я умная, ага?

Тон у Ирки был самый простодушный, но Севка взглянул на нее подозрительно: не издевается ли пиратка?

— Пойду уроки учить, — сказал он сердито. — Некогда мне тут с вами…

Но тут вдруг случилось такое, что у Севки сразу изменилось настроение, и он мигом вернул себе пошатнувшийся было авторитет.

Во двор вошли трое незнакомых мальчишек. Все они были старше Севки, не говоря уж об его команде. Особенно один был долговязый. Из рукавов школьной формы торчали большие кулаки.

А другой… при виде другого Вартан от внезапного волнения издал горлом сдавленный звук, а Ирка и Коля замерли на месте. Второй мальчишка был огненно-рыжий! На третьего мальчишку ребята просто не обратили внимания.