Семь царских камней - Хауген Турмуд. Страница 8

— Я сделаю все, что у меня намечено на сегодня, — сказала она. — И меня не остановит никто, даже собственный муж!

Лидию била дрожь, и она ухватилась за раковину. Голова кружилась, съежившись, она присела на крышку унитаза.

«Со мной что-то творится, я сама не своя», — подумала она.

В ушах у нее раздался неприятный шепот:

— Напротив, сегодня ты в кои веки именно такая, какая есть…

А Максим в самолете вообще не спал всю ночь. Даже виски не помогло ему заснуть.

Он верил Лидии. Верил своей семье. Николай? Между ними не было близости, но Максим часто думал, что со временем их отношения улучшатся. Когда он смотрел на сына, перед ним неизменно вставал образ матери. Ее фотография висела дома у Флоринды. Открытое лицо, темные глаза, крупный рот…

Максим сторонился сына, потому что тот был слишком похож на Идун, его мать.

«Почему я не замечал этого раньше? — думал Максим. — Почему это только сегодня пришло мне в голову?»

Во всем была виновата Флоринда. Она разрешила матери уехать и не захотела оставить его у себя. Она отказалась от меня, я для нее ничего не значу. Она даже пальцем не шевельнула, чтобы отыскать свою дочь.

Максим покачал головой и выпил еще виски. «Мне сорок два года, — думал он, — а меня все еще волнуют эти мысли. Неужели я никогда не избавлюсь от них?»

Он представил себе мать. Она сидела на веранде в черно-белом платье. Вдруг она улыбнулась, прищурила глаза и спустилась с крыльца. Раскинув руки, она присела перед ним на корточки, он не понимал, что она говорит, но знал, что она зовет его. Неожиданно на ее месте оказался Николай, он протягивал к Максиму руки и плакал: «Папа, где ты?»

Максим снова заказал двойную порцию виски. Он поймал на себе внимательный взгляд стюардессы, но это его не смутило.

В Йоханнесбурге стояла жара. Он еще не успел выйти из самолета, а ему уже трудно стало дышать.

Благополучно пройдя паспортный контроль, Максим вышел из здания аэровокзала и огляделся. Обычно Гус ван Даан встречал его в своей открытой машине. Теперь Максим увидел черный закрытый автомобиль. Он понял, что его ждут. Из автомобиля вышел незнакомый человек сильного телосложения в форме шофера.

Максима охватило предчувствие беды.

Глава 7

В ту ночь Элиам так и не заснула. Ей разрешили покинуть свой пост у озера. Алия сама собиралась занять ее место. Олим попросил Элиам не говорить никому о том, что случилось. Остаток ночи она лежала на спине и смотрела в потолок.

Стоило ей закрыть глаза, как темное озеро начинало смотреть на нее грозным оком, и Элиам, вздрогнув, просыпалась.

Она заснула только на рассвете и все проспала. Ей следовало явиться к Алии через три часа после возвращения с озера, потом позавтракать и снова лечь на три часа.

Элиам выглянула в окно и поняла по солнцу, что прошло больше трех часов. На столике у кровати стоял поднос с хлебом, молоком и вареньем. И записка от Алии:

Есть Элиам не могла. Она села перед маленьким зеркалом и стала расчесывать волосы. Усталое, измученное лицо. Румянец ее поблек. Она выглядела старше своих семнадцати лет.

Вдруг ее рука замерла. Элиам не сводила глаз с незнакомого лица в зеркале. «Такой я буду через десять или пятнадцать лет, — подумала она. Буду также сидеть и расчесывать волосы и думать, как я буду выглядеть через десять или пятнадцать лет. Год за годом я буду служить этой равнине, окруженной горами, где луна, поднявшись из-за одной вершины, через семь часов скрывается за противоположной».

Элиам дрожала, словно от холода, хотя в нагретой солнцем комнате было тепло, почти жарко.

«Но ведь я сама выбрала себе эту жизнь, — думала она. — Или все-таки не сама?»

Она не могла оторвать взгляд от зеркала, в котором вдруг что-то изменилось. Светлая стена позади ее отражения неожиданно потемнела и исчезла. В глубине зеркала возникли светящиеся точки. Они горели, словно далекие костры, а ее лицо заслонилось другим, незнакомым ей лицом. Она никогда не видела эту женщину.

Элиам медленно отодвинулась в сторону, она почти не видела себя в зеркале из-за этой незнакомки.

Женщина была старая. Даже при тусклом свете были заметны ее морщины, они темнели вокруг глаз, мягкими бороздками покрывали щеки, спускаясь к губам и на подбородок. Но глаза, встретившись с глазами Элиам, были молодые и блестящие. Они вдруг широко раскрылись, то ли от удивления, то ли от страха. Элиам вздрогнула. Услыхав собственный крик, она вскочила, табуретка опрокинулась, щетка для волос упала на пол.

Рванув дверь, Элиам выбежала в коридор и, не сознавая, что делает, бросилась бежать в глубину храма. Кто-то окликнул ее, но она не остановилась. Когда страж хотел преградить ей путь перед покоями Алии, она скользнула у него под рукой, распахнула дверь и ворвалась в комнату.

— Алия! — кричала она. — Алия!

— Что с тобой, дитя? — Алия вышла к ней из темноты.

— Я… Зеркало… Там лицо…

— Дитя мое, что случилось? Садись и расскажи все спокойно.

Элиам позволила Алии подвести себя к стулу и безвольно опустилась на него. Алия долго не снимала руку с ее плеча. Наконец Элиам отдышалась и смогла спокойно говорить.

Она рассказала все, что увидела в зеркале. Нет, усталость была здесь ни при чем. Она действительно заглянула в чужую комнату, где-то далеко отсюда, и женщину эту она никогда прежде не видела.

Элиам ждала, что Алия не поверит ей, она сама понимала, насколько странно звучит ее рассказ. Он был похож на сон. Однако Алия присела перед ней на корточки и схватила ее руки своими горячими, крепкими руками.

Элиам подняла на нее глаза.

— Элиам, — тихо проговорила Алия. — Как удивительно все, что ты мне рассказала. Я уже много лет верховная жрица в этом храме, но за это время еще никому не удавалось пройти сквозь зеркало. Я-то знаю, что это возможно, но ты этого не знала. Это особый дар, и мало кто наделен им.

— Так ты мне веришь?

— Конечно. Конечно, верю. Раскрыть тайну зеркала может только тот, кто обладает этим даром. О, Элиам, сегодня у нас в храме большая радость! Жалко, что Олим еще не знает этой новости!

Элиам в немом изумлении смотрела на Алию. Она ждала, что ее начнут убеждать, будто все это пригрезилось ей от усталости. Что ее смутило озеро, в котором не было отражения луны… Правда, сама она знала, что видела все наяву. Она заглянула в незнакомую комнату. Они со старой женщиной смотрели друг на друга с разных концов света.

— Не случайно, именно ты обнаружила сегодня, что Луна не отражается в озере, — продолжала Алия. — Это означает, что ты избранная и что тебе дано найти силу, которая восстановит собственный свет Луны.

— Найти силу? — В себе самой Элиам не чувствовала никакой силы.

— Да… О, Элиам, в тебе все наше спасение. Я сейчас же пошлю за Олимом, надо действовать немедленно.

— Как действовать? — У Элиам все плыло перед глазами.

Терпение, дитя, скоро ты все узнаешь. Тебе есть чем гордиться. Мне надо посмотреть, когда у нас в последний раз проходили сквозь зеркало.

— Значит ли это, что сила, о которой ты говоришь, была в комнате, в которую я заглянула? — едва слышно прошептала Элиам, но Алия ее поняла.

— Вполне возможно. Во всяком случае та комната имеет прямое отношение к Луне и ко всему, что с ней связано. Воистину, Элиам, ты достойнейшая служительница Луны. Будь благословенна, дитя мое!

Но Элиам уже ничего не слышала, она потеряла сознание и сползла со стула.

Очнулась она на скамье в комнате Алии. На лбу у нее лежало влажное полотенце. Возле стола разговаривали Олим и Алия.

— Наконец-то ты очнулась, Элиам, — сказал Олим, и они с Алией подошли к ней.

Алия взяла ее руки в свои, Олим погладил ей лоб. Их забота смутила Элиам.

— Для тебя это явилось слишком сильным потрясением, — сказала Алия. — Сначала озеро, не отразившее Луну, потом то, что открыло тебе зеркало.