Собрание сочинений. Том 1. Рассказы и сказки - Бианки Виталий Валентинович. Страница 20
Мышонок видел, как медленно-медленно выползло, точно пролилось, из его дома голое, мягкое, слизкое тело гигантского слизняка.
От головы до хвоста слизняк был длиной добрых три вершка.
Он начал спускаться на землю. Его мягкое брюхо плотно прилипало к стеблю, и на стебле оставалась широкая полоса густой слизи.
Пик не стал дожидаться, когда он сползёт на землю, и убежал. Мягкий слизняк ничего не мог сделать ему, но мышонку было противно это холодное, вялое, липкое животное.
Только через несколько часов Пик вернулся. Слизняк куда-то уполз.
Мышонок залез в своё гнездо. Всё там было вымазано противной слизью. Пик выкинул весь пух и постелил новый. Только после этого он решился лечь спать. С тех пор, уходя из дому, он всегда затыкал вход пучком сухой травы»
Кладовая
Дни становились короче, ночи холоднее.
На злаках созрели зёрна. Ветер ронял их на землю, и птицы стаями слетались к мышонку на луг подбирать их.
Пику жилось очень сытно. Он с каждым днём полнел. Шёрстка на нём лоснилась.
Теперь маленький четырёхногий робинзон устроил себе кладовую и собирал в неё запасы на чёрный день. Он вырыл в земле норку и конец её расширил. Сюда он таскал зёрна, как в погреб.
Потом этого ему показалось мало. Он вырыл рядом другой погреб и соединил их подземным ходом.
Всё шли дожди. Земля размякла сверху, трава пожелтела, намокла и поникла. Травяной домик Пика опустился и висел теперь низко над землёй. В нём завелась плесень.
Жить в гнезде стало плохо. Скоро трава совсем полегла на землю, гнездо приметным тёмным шариком висело на тростнике. Это уже было опасно.
Пик решил перейти жить под землю. Он больше не боялся, что к нему в норку заползёт змея или потревожат его непоседливые лягушата: змеи и лягушата давно куда-то исчезли.
Мышонок выбрал себе для норки сухое и укромное местечко под кочкой. Ход в норку Пик устроил с подветренной стороны, чтобы холодный воздух не задувало в его жилище.
От входа шёл длинный прямой коридор. Он расширялся в конце в небольшую круглую комнатку. Сюда Пик натаскал сухого мху и травы — устроил себе спальню.
В его новой подземной спальне было тепло и уютно. Он прорыл из неё под землёй ходы в оба свои погреба, чтобы ему можно было бегать, не выходя наружу.
Когда всё было готово, мышонок плотно заткнул травой вход в свой воздушный летний домик и перешёл в подземный.
Снег и сон
Птицы больше не прилетали клевать зерно. Трава плотно легла на землю, и холодный ветер свободно разгуливал по острову.
К тому времени Пик ужасно растолстел. Какая-то вялость на него напала. Ему лень было много шевелиться. Он всё реже вылезал из норки.
Раз утром он увидел, что вход в его жилище завалило. Он разрыл холодный рыхлый снег и вышел на луг.
Вся земля была белая. Снег нестерпимо сверкал на солнце. Голые лапки мышонка обжигало холодом.
Потом начались морозы.
Плохо пришлось бы мышонку, если б он не запас себе пищи. Как выкапывать зёрна из-под глубокого мёрзлого снега?
Сонливая вялость всё чаще охватывала Пика. Теперь он не выходил из спальни по два, по три дня и всё спал. Проснувшись, отправлялся в погреб, наедался там и опять засыпал на несколько дней.
Наружу он совсем перестал ходить.
Под землёй ему было хорошо. Он лежал на мягкой постели, свернувшись в тёплый, пушистый клубок. Сердчишко его билось всё реже, всё тише. Дыхание стало слабым-слабым. Сладкий, долгий сон совсем одолел его.
Мышки-малютки не спят всю зиму, как сурки или хомяки. От долгого сна они худеют, им становится холодно. Тогда они просыпаются и берутся за свои запасы.
Пик спал спокойно: ведь у него было два полных погреба зерна. Он и не чуял, какое неожиданное несчастье скоро стрясётся над ним.
Ужасное пробуждение
Морозным зимним вечером ребята сидели у тёплой печки.
— Плохо сейчас зверюшкам, — задумчиво сказала сестрёнка. — Помнишь маленького Пика? Где он теперь?
— А кто его знает! — равнодушно ответил брат. — Давно уж, верно, попал кому-нибудь в когти.
Девочка всхлипнула.
— Ты чего? — удивился брат.
— Жалко мышонка, он такой пушистый, жёлтенький…
— Нашла кого жалеть! Мышеловку поставлю — сто штук тебе наловлю!
— Не надо мне сто! — всхлипывала сестрёнка. — Принеси мне одного такого маленького, жёлтенького…
— Обожди, глупая, может, и такой попадётся.
Девочка утёрла кулачком слёзы.
— Ну, смотри: попадётся — ты его не трогай, мне подари. Обещаешь?
— Ладно уж, рёва! — согласился брат.
В тот же вечер он поставил в чулане мышеловку.
Это был тот самый вечер, когда Пик проснулся у себя в норке.
На этот раз его разбудил не холод. Сквозь сон мышонок почувствовал, как что-то тяжёлое надавило ему на спину. И сейчас же мороз защипал его под шёрсткой.
Когда Пик совсем очнулся, его уже било от холода. Сверху его придавили земля и снег. Потолок над ним обвалился. Коридор был засыпан.
Нельзя было медлить ни минуты: мороз шутить не любит.
Надо в погреб и поскорей наесться зерна: сытому теплей, сытого мороз не убьёт.
Мышонок выскочил наверх и по снегу побежал к погребам.
Но весь снег кругом был изрыт узкими глубокими ямками — следами козьих копыт.
Пик поминутно падал в ямки, карабкался наверх и снова летел вниз.
А когда добрался до того места, где были его погреба, он увидел там только большую яму.
Козы не только разрушили его подземное жилище, но и съели все его запасы.
По снегу и по льду
Немножко зёрен Пику удалось всё-таки откопать в яме. Козы втоптали их в снег копытами.
Пища подкрепила мышонка и согрела его. Опять начала охватывать его вялая сонливость. Но он чувствовал: поддашься сну — замёрзнешь.
Пик стряхнул с себя лень и побежал.
Куда? Этого он и сам не знал. Просто бежал и бежал, куда глаза глядят.
Наступила уже ночь, и луна стояла высоко в небе. Мелкими звёздочками блестел кругом снег.
Мышонок добежал до берега реки и остановился. Берег был обрывистый. Под обрывом лежала густая, тёмная тень. А впереди сверкала широкая ледяная река.
Пик тревожно понюхал воздух.
Он боялся бежать по льду. Что, если кто-нибудь заметит его посреди реки? В снег хоть зарыться можно, если опасность.
Назад повернуть — там смерть от холода и голода. Впереди где-нибудь есть, может быть, пища и тепло. И Пик побежал вперёд. Он спустился под обрыв и покинул остров, на котором долго жил так спокойно и счастливо.
А злые глаза уже заметили его.
Он не добежал ещё до середины реки, когда сзади стала его настигать быстрая и бесшумная тень. Только тень, лёгкую тень на льду он и увидал, обернувшись. Он даже не знал, кто за ним гонится.
Напрасно он припал к земле брюшком, как делал всегда в минуту опасности: его тёмная шёрстка резким пятном выделялась на сверкающем синеватом льду, и прозрачная мгла лунной ночи не могла спрятать его от страшных глаз врага.
Тень покрыла мышонка. Кривые когти больно впились в его тело. По голове что-то крепко стукнуло. И Пик перестал чувствовать.
Из беды в беду
Пик очнулся в полной темноте. Он лежал на чём-то твёрдом и неровном. Голова и раны на теле сильно болели, но было тепло.
Пока он зализывал свои раны, глаза его понемножку начали привыкать к темноте.
Он увидел, что находится в просторном помещении, с круглыми стенами, уходящими куда-то вверх. Потолка не было видно, хотя где-то над головой мышонка зияло большое отверстие. Через это отверстие в помещение проникал ещё совсем бледный свет утренней зари.
Пик посмотрел, на чём он лежит, и сейчас же вскочил.
Лежал он, оказывается, на мёртвых мышах. Мышей было несколько, и все они закоченели: видно, лежали здесь давно.