Точка РУ и 6 «Б» - Матвеева Людмила Григорьевна. Страница 26

– Наверное потому, что ты совсем не любопытная, – хихикнула Варвара.

– Ну ладно, пусть я любопытная. А ты, Варвара, разве не суешь свой нос во все чужие дела? Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! Ага! И вообще ты, Варвара, клоун пестрый. Правда, Сергей?

Сергей всегда пилит Варвару: «Зачем столько косметики? Лицо, как у клоуна». Но это когда он сам пилит. А тут вскинулся:

– Обычное лицо. Косметику считай свою, Сфинкс, много ты ее кладешь или мало. А Варвару не цепляй.

Тут к ним подошел незнакомый человек в растрепанном виде: без куртки, футболка справа заправлена в тренировочные штаны, слева болтается. Кроссовки – одна белая, другая синяя.

– Ребята! Дайте кто-нибудь мобильный всего на минуту! Срочно врача вызвать, ребенок болеет!

– Ищи дураков на Поле чудес, – дружно рявкнул шестой «Б».

– Чего это все жулики пришли сегодня на Лунный бульвар?

– Жестокие люди! – крикнул парень и ушел.

– Отправился на Поле чудес!

– Неужели у нас такой глупый вид?

– Мобильный ему нужен! Хитренький!

Жулик подошел к Суворовне и Кутузовне, они сидели на своей любимой скамейке. Суворовна поглядывала по сторонам, чтобы не пропустить самое интересное. Кутузовна слушала плеер:

Осень тебя украшает,

Желтые листья кидает.

Осень счастья желает,

Осень любовь обещает.

– Бабушки! Дайте на минутку сотовый! Врача надо вызвать к ребенку!

– Ищи дураков на Поле чудес! – ткнула в него указательным пальцем Суворовна.

– На Поле чудес! – поддержала ее Кутузовна. – Там ищи дураков!

Шестой «Б» хохотал:

– Бабки научились важным вещам! – радовался шестой класс. – Теперь не пропадут!

– Нужные слова знают!

– Попали под наше дурное влияние!

Жулик убежал, скрылся за поворотом.

– Найдет свою добычу, – опять Барбосов осуждал и одновременно завидовал.

Точка Ру вдруг сказала задумчиво:

– А вдруг у него, правда, болеет ребенок? Разве этого не может быть?

Все помолчали минуту, потом Оля сказала:

– Кто чужого вранья не чувствует, тот вообще.

– Сразу видно – врет.

– Первый – да, а этот, может, нет, – упиралась Точка.

– А ты, Точка, побеги, догони дяденьку, – серьезно посоветовал Гриша.

– Зачем? – Точка Ру подняла тоненькие брови.

– Ну как же? Отдай ему свой мобильник. Тогда убедишься, какой он порядочный, бедняжка.

– И усынови больного ребеночка!

– Добрая какая Точка нашлась!

– А вам бы только хихикать! – обиделась она. – Не зря я не хотела к вам идти, вы меня не понимаете! Взрослые люди, двенадцать лет, а никакого сочувствия.

– Не хотела? А чего же пришла? Опять семейные обстоятельства? – у Нади-Сфинкса от любопытства даже уши покраснели.

– А у тебя, Сфинкс, никогда не бывает семейных обстоятельств? – Точка шла в атаку, глаза горели.

– У меня? Главные разборки в нашей семье как раз из-за меня, – с большой гордостью сказала Надя-Сфинкс. – Они не могут смириться с тем, что у меня свои обстоятельства, что я им ничего не рассказываю личного, а отметки прячу. Ну, как у всех, в общем.

– А у нас семейство экстремальное, – Точка тоже, кажется, гордилась, – не как у всех. Семейные обстоятельства дошли до крайности! – Точка вдруг всхлипнула и убежала, издалека крикнула: – Эгоисты вы! И Оля ваша!

– «Семейные обстоятельства», главное дело! – фыркнула Лидка Князева. – Давно известно: папаша загулял, а кому понравится? Вот она и катит на него бочку. Я давно все вычислила – загулял! А мы-то причем, правда, девчонки?

Девчонки сразу решили: Сфинкс права. И стали высказываться. Мальчишки помалкивали, но прислушивались. Оля решила промолчать, хотя знала больше всех. Молчать в таких случаях трудно…

– Ну и что ужасного? – пожала изящным плечиком Анюта балетная. – Загулял, потом будет извиняться, делать подарки. Мой папа тоже так живет: нагуляется, потом просит прощения.

– У кого же папаша не загуливал? Что теперь, убиваться, что ли?

– Ничего ты, Сфинкс, не вычислила, – не выдержала Оля, – все совсем не так.

– А как?

– Скажи! Жалко, что ли?

– Оля и Точка носятся со своей мелкой тайной.

– Кто для тебя, Оля, важнее, родной класс или чужая Точка? – это спросила Варвара, любопытство жгло ей нос и почему-то спину.

– Демагогия, – Оля недавно услышала по телевизору это слово, оно показалось ей красивым и умным. – Демагогия. Я сама решаю, что мне рассказывать, а что нет.

– У Оли тоже семейные обстоятельства, – неожиданно подала голос со своей скамейки Суворовна. – У родной матери – жених.

Девчонки защебетали, перебивая друг дружку:

– Он ее не любит!

– А она его – да!

– А он запал на ту!

– А та на него!

– Не на него, она от другого тащится!

– Он на нее повелся, но с той не развелся!

Мальчишки, по обыкновению, делали вид, что им неинтересно. Но пытались следить за смыслом. Скоро они потеряли нить и рассердились. А девчонки продолжали:

– У каждого человека свои обстоятельства!

– У меня тоже дома каждый день новый прикол!

– В каждой избушке свои погремушки, – подвел итог самый умный.

Тут уж мальчишки окончательно потеряли нить.

Стало скучно, и день потемнел. И тогда мальчишки закричали:

– Дуры!

Девчонки закричали:

– Дураки!

И все это одновременно. Шум получился серьезный. И не каждый услышал, как Оля сказала:

– Завтра у меня день рождения, двенадцать лет. Приглашаю всех желающих.

28. День рождения

Желающие ее услышали. И на другой день у Оли сидели Варвара, Анюта балетная, Василиса прекрасная. Агаты не было. Оля сразу поняла причину: Оля вчера строила Лехе глазки, а Агата обиделась. Но Оля уговорила себя, что это ничего.

– Девочки, ешьте пирожки, – предлагала Олина мама, хорошенькая и улыбчивая. – Худеть будете дома, в гостях не худеют. Тем более – в день рождения.

– Очень вкусно. Конечно, в гостях не худеют, – Василиса прекрасная взяла еще пирожок.

Анюта балетная отломила кусочек, проглотила и тут же отломила еще. В гостях не худеют, от одного пирожка ничего не случится. Даже от двух.

Жених Гена в это время стоял у их подъезда. Он не знал, что у Оли гости, держал в руке коробку конфет и тянул время. Что ни говори, а не хочется идти в дом, где тебя терпеть не могут. «Непримиримая голубоглазая злющая девица, – в пятый раз вздохнул он и в пятый раз напомнил себе – но я иду не к ней, а к ее маме, уютной, теплой и душевной. И поздравлю не Олю, а маму – это же и мамин праздник».

В это время Оля думала: «Догадался не явиться. Кому он здесь нужен? Мой день рождения портить не имеет права».

– А мамин жених придет? – Василиса прекрасная спросила тихонько, когда мама вышла в кухню за холодцом.

Оля хотела ответить язвительно: «Я не приглашала», и хотела сказать это громко, чтобы мама слышала. Но ответить Оля не успела – раздался звонок в дверь и появился он.

Стоял в дверях, переминался с ноги на ногу, коробка – у живота. Ждал – сейчас Оля ему нахамит. И вдруг Оля сладким голоском:

– Девочки, правда, он эффектный? Садитесь с нами, вот салат, вот рыба. Угощайтесь.

– Эффектный – это что значит? – простодушно спросила Василиса прекрасная.

– У вас фигура прямо балетная, – сказала Анюта балетная, – широкие плечи, узкий таз, а руки маленькие, но сильные. Сразу видно. У нас в балете мужчине нужны сильные руки – поднимать балерину. Называется поддержка. Вы, наверное, хорошо танцуете.

– От настроения зависит, – растерянно бормотал жених.

Оля подвинула к нему блюдо с пирожками, они лежали горкой, румяные и душистые:

– С мясом, с капустой, с курагой. – Оля улыбалась гостеприимно и говорила почти ласково. Жених вытаращил глаза и продолжал прижимать к себе коробку. – С круглыми глазами вы еще эффектнее, – добавила Оля и взяла у него коробку.