Месть ведьмы - Андреева Ирина. Страница 2

Так это было или иначе, но я чувствовала себя старухой. Я села читать в глупой надежде, что вскоре все пройдет, но глаза быстро устали, голова заболела, и, немного полежав, я решила побыть на свежем воздухе. Пошла в коридор, чтобы позвонить Свете и позвать ее гулять, но никак не могла вспомнить номер Байковой. Да что ж такое! Пришлось искать в бардаке своей комнаты записную книжку, на это ушел почти час. Наконец позвонила, но выяснилось, что ее нет дома. Снова послонявшись без толку по квартире, я решила прогуляться одна.

Недоумевая, что же со мной такое, я слонялась по улицам и не заметила, как ноги сами вынесли меня к старой пятиэтажке, где жила колдунья Еремея. Эта женщина была самой настоящей волшебницей, она могла поставить оберег, снять порчу, вернуть любимого и еще много-много чего. С Еремеей мы познакомились в начале лета, когда моя лучшая подруга Машка Никитина по собственной глупости попала в беду. Затем мы еще раз обращались к ней за помощью, когда Света, пытаясь играть в мага, принесла много неприятностей нашим одноклассницам, и в обоих случаях Еремея здорово нам помогла. Так что, испытывая к ней самые теплые чувства, я решила зайти в гости.

Колдунья открыла дверь и удивленно посмотрела на меня.

–?Опять набедокурили? – спросила она.

–?Нет, – растерялась я.

–?Тогда чего пришла? Заболела?

–?Ну, можно и так сказать, – кивнула я, и меня пустили внутрь.

Еремея провела меня в светлую маленькую комнату, где стояли небольшой диванчик, стеклянные шкафы, полные каких-то баночек и коробочек, письменный стол с лампой, похожий на мой, и кресло-качалка.

–?Что с тобой?

–?Что-то у меня кости ноют, суставы болят…

–?Понятно, продуло, – перебила Еремея, направляясь к шкафам.

–?И еще зрение у меня испортилось…

–?Это сейчас у всех, – вздохнула колдунья. – Много смотрите телевизор, много сидите за компьютером и прочее, и прочее…

Я согласно закивала. Еремея достала из одного стеклянного шкафа белую баночку, коробочку из другого и небольшой пузырек из третьего.

–?Значит, вот этим, – показала она на баночку, – будешь мазать поясницу. Вот это будешь закапывать в глаза на ночь, а чайную ложку этих вот трав, – узкая кисть с длинными пальцами коснулась коробочки, – заваривай на стакан воды и пей по утрам. Ясно? С рукой-то у тебя что?

–?Поранила.

–?Показывай. Хоть обработаю нормально, заживет быстрее. – Еремея начала разматывать бинт, и я увидела, что на моем запястье полоской выступает коричневая корочка, которая появляется на месте заживших царапин, а над и под ней выжжено по три креста.

–?Что это? – ужаснулась я.

Колдунья молчала и внимательно разглядывала мою руку.

–?Кто тебе накладывал повязку? – строго спросила она.

–?Бабушка.

–?Какая бабушка?

–?На улице… попросила ключи найти, потом до дома проводить, там я упала в обморок… У нее на столе нож был! – испуганно лепетала я. – Из меня сделали какого-то жертвенного барана? – И я принялась пересказывать всю эту историю.

Еремея покачала головой:

–?Не бабушка это была, а ведьма, которая к шабашу готовится. Она наложила заклятие на твою кровь и теперь тянет из тебя молодость.

Я хлопала глазами и не знала, как сейчас лучше поступить: заплакать от страха или от жалости к себе, такой несчастной, опять попавшей в историю?

–?И что мне теперь делать? – спросила я у знахарки, так и не определившись с выбором.

–?Пойдем.

Через темный узкий коридор мы прошли в ванную. Еремея заткнула ванну пробкой, включила воду и опустила в нее термометр.

–?На, – она протянула мне исписанный листок. – Читай, пока я тебя не остановлю.

Я начала читать. В тексте говорилось о том, что вода не позволит черпать силы, отбирать энергию, старить молодого и молодить старого.

Еремея уходила, возвращалась, сыпала в воду какие-то порошки, что-то шептала, смотрела на термометр, выходила, снова приходила, опять шептала…

–?Все, – сказала она и выключила воду. Колдунья засучила рукава платья и, опустив руки по локоть в воду, начала тянуть нараспев что-то на латыни. Затем вылила в ванну содержимое принесенного заранее сосуда. Вода тут же вспенилась, забурлила пузырями и стала ярко-красного цвета. – Теперь вымойся.

Я с опаской покосилась на кровавую жидкость. Кто знает, какие химические реактивы тут намешаны? Погружусь в эту ядовитую влагу и вылезу совсем без кожи, а на фига мне это надо?

–?Это… а может… э-э… так пройдет все, само… – неуверенно начала я. – Меня в принципе все устраивает. Я куплю себе крем от морщин, очки для зрения…

Еремея рассмеялась.

–?Не бойся, эта ванна совершенно безопасна. Как только заберешься, переверни песочные часы и, когда весь песок пересыплется, тут же вылезай. Голову вымой хорошенько.

Я погрузилась в красноватую жидкость, запястье сразу начало неприятно покалывать. Наверное, так и должно быть. Я набрала в грудь побольше воздуха и с головой ушла под воду. Вынырнула, мокрые волосы тут же прилипли к плечам и шее. Снова набрала воздуха, снова нырнула. По телу растеклось приятное тепло. Суставы, которые раньше ныли и скрипели, вмиг успокоились, словно кто-то завязал им рот.

Просто сидеть в ванне было ужасно скучно, а песок в оставленных Еремеей часах пересыпался слишком уж медленно. От нечего делать я стала смотреть, как падают мелкие песчинки, пока у меня не закружилась голова. Стеклянный корпус часов начал расплываться, песчинки полетели куда-то в разные стороны, а некоторые прямо мне в лицо. Колючими брызгами они ударяли в нос, рот и щеки, оставляя на коже маленькие точечки, точечки растекались по телу и превращались в большие уродливые черные пятна.

–?А-а! Что это? Что происходит? – захотелось крикнуть мне, но во всем теле была такая слабость, что я не могла произнести ни слова.

Я снова взглянула на часы и увидела чье-то лицо, плывущее мне навстречу из глубины тумана и дымки. Казалось, лицо словно опутано черными водорослями. Оно придвигалось все ближе и ближе, и стало ясно, что это вовсе не водоросли, а какая-то огромная черная клякса, пятно краски, залившее ровно половину лица… Да я же видела его! Это портрет из ведьминой прихожей! – подумала я, и в ту же секунду лицо на портрете открыло видимую половину рта, да так широко, будто готовилось меня проглотить.

–?А-а-а! – закричала я и проснулась.

Я лежала, свесившись с бортика ванны, рядом на столике стояли часы, в которых как раз пересыпались последние песчинки.

Приснится же такая ерунда!

Вода в ванне уже остыла, мне было неуютно и холодно. Перед глазами вновь возник образ того лица, и сердце защемило неясной тревогой…

Ох, бедовая моя голова, попала же я в историю!

Вернувшись в комнату, я застала Еремею за странным занятием: она держала в руке перстень и водила им вокруг большой зажженной свечи, то и дело «надевая» кольцо на пламя.

–?А что это вы такое сделали? – спросила я, когда та закончила.

–?Это оберег для тебя. Надень его на безымянный палец правой руки, – и колдунья протянула мне перстень с изображением распятья. – Не снимай до тех пор, пока не пройдет полнолуние. Ты вот сейчас искупалась, и все, что ведьма успела забрать, к тебе вернулось. Не веришь? Давай прочти какой-нибудь текст.

Недолго думая, я прочла надпись над одной из коробочек со стола Еремеи:

–?«Перетертые корешки одуванчика».

–?Ну, и? – вопросительно посмотрела на меня колдунья.

Я вновь хорошо вижу вблизи! Эта, как ее там, дальноногость, исчезла без малейшего следа.

–?Здорово! – обрадовалась я. – Спасибо! Спасибо! Спасибо! – и взяла оберег. На вид это было самое обыкновенное медное колечко. – Ой, но оно мне велико! – вопросительно подняла я глаза на Еремею, и в тот же миг почувствовала, что кольцо плотно сидит на моем пальце. Чудеса, да и только – кольцо само уменьшилось в размере.

–?Ведьма, когда поймет, что ее план нарушен, будет страшно злиться, а этот перстень ей не позволит причинить тебе вред. Поняла? Не снимай его ни в коем случае, пока не пройдет первый день полнолуния.