Игрек - Фокс Хелен. Страница 42

Технократы дружно рассмеялись, и это прозвучало совсем необидно.

— Вот оно что! И из чего же ты его смастерила? — поинтересовалась женщина.

— Квантовый транзистор, проволока, резина и… голографическая система памяти, — и глазом не моргнув, перечислила Марсия. — Конечно, первый блин комом, так что он вышел слегка неуклюжим.

Неуклюжим! Игрек понурился и свесил руки по бокам, стараясь выглядеть как можно более неуклюже.

— Главный робототехник ждет тебя.

Женщина провела их в просторную, с высокими окнами комнату и ушла, прикрыв за собой дверь. В комнате царил полумрак. В дальнем конце возле заваленного бумагами письменного стола стоял невысокий коренастый человек с копной седых волос. Марсия нерешительно замялась в дверях, но Игрек успел разглядеть хорошо знакомое лицо — и пол качнулся у него под ногами.

— ИГР-3, — произнес тихий ласковый голос, — всё в порядке.

Человек с седыми волосами вышел из-за стола. Игрек заглянул ему в глаза — и узнал это выражение, что не раз и не два замечал в каморке под крышей.

— Этот взгляд… — пробормотал он.

— Он добрый.

В голове Игрека молнией пронеслись воспоминания о его прежней жизни. Каждый вечер профессор приходил к нему в комнату под крышей, задавал вопросы, выслушивал рассказы о том, как робот провел день, учил его чему-нибудь новому, ободрял. И вот они снова вместе. Однако Игрек понимал: возврата к прежним отношениям творца и его творения не будет. Сам Игрек уже не тот робот, что когда-то покинул лабораторию, да и человек, создавший его, по всей видимости, тоже изменился, хотя внешне и остался всё тем же профессором Огденом.

— Если вы такой добрый, — услышал он тонкий, но по-своему властный голосок, — то почему один из ваших роботов держит в заложниках мою семью?

Профессор Огден повернулся к Марсии. На лице его читались сочувствие и тревога.

— Я уже очень давно не имею никакого отношения к этим роботам. Можете мне поверить, отныне всё будет совсем иначе.

Игрек склонил голову набок. Он вспомнил, как говорил человеку в простыне, что профессор Огден — хороший. Но профессор исчез, не сказав никому ни слова, и вот оказывается, что он возглавляет Корпорацию, с которой якобы рассорился раз и навсегда.

— Профессор Огден, — медленно проговорил Игрек, — я не знаю, верить вам или нет…

Профессор улыбнулся, и в улыбке его была тихая грусть.

— Отлично. Значит, я достиг своей цели: создал робота, который умеет мыслить самостоятельно.

— Так вот вы кто! — воскликнула Марсия. — Я всё про вас знаю! Вы работали на Корпорацию, но вас выгнали за предательство.

— Ну-ну… — пробормотал профессор и указал на мягкие кресла в углу комнаты. — Может, присядем? Боюсь, мне нечем тебя угостить, а все кругом ужасно заняты. Ах да, вот, здесь есть несколько пирожных. Как удачно…

— Что вы здесь делаете? — спросила Марсия, запихивая в рот ломтик фруктового пирожного. — Вы и правда тут сейчас за главного?

— Правда. Бывшие коллеги позвали меня на помощь. Да-да, я тоже удивился, — добавил он, заметив недоверие на лице девочки. — Вчера вечером ко мне явилось всё высшее руководство Корпорации. Они попросили, чтобы я помог им предотвратить кризис. По всей видимости, на протяжении всех этих лет они с немалым интересом следили за моей работой. — Он немного помолчал, глядя в пол. — Ты слышала миф об Икаре?

Марсия отрицательно покачала головой. Она так набила рот, что не могла говорить.

— Икар и его отец Дедал томились в плену у критского царя — что было с его стороны черной неблагодарностью. Видишь ли, отец Икара был талантливым инженером, но знал слишком много царских тайн. Короче, он задумал бежать, смастерив две пары крыльев из перьев и воска — для себя и для сына. Должно быть, ему пришлось здорово потрудиться. Наконец работа была закончена, и они поднялись в воздух и полетели высоко над морем. Отец и сын были в восторге: их попытка удалась. Однако потом Икар слишком осмелел и, не думая о последствиях, стал подниматься всё выше и выше — навстречу солнцу. Но жаркие лучи растопили воск, которым были скреплены его крылья, и Икар упал в море.

— Он должен был сообразить, что воск растает! — презрительно заметила Марсия.

— Не сомневаюсь, что он знал это, — улыбнулся профессор. — Но отчего-то забыл.

— Всё это выдумки, — девочка поморщилась. — Греческие мифы. Зачем вы мне это рассказываете?

— Я вижу в этой истории урок для всех нас. Порой мы поднимаемся слишком высоко: человеку вообще свойственно тянуться к неизведанному. Весь фокус в том, чтобы уметь вовремя останавливаться.

Он поднялся и принялся мерить шагами комнату Игрек встревоженно наблюдал за ним, надеясь, что произойдет чудо и тот снова превратится в веселого и жизнерадостного профессора Огдена. Интересно, неожиданно подумалось роботу, не то ли это ощущение, что испытывают родители, желающие уберечь своего ребенка от горя и разочарований?

Наконец профессор снова заговорил:

— Была некогда группа ученых, одаренных инженеров: мистер Лобсан, я и другие, — которая раскрыла секрет искусственной жизни. Можешь себе это представить? Мы были ослеплены открывшимися перед нами перспективами. Еще бы: строить роботов, во всём похожих на людей! Ученые всегда руководствуются любопытством и честолюбием — здоровые человеческие качества. И для многих из нас создание машины по нашему образу и подобию стало заветной целью. К несчастью, нас еще подгоняло тщеславие — а оно подчас заслоняет очевидные вещи.

Марсия облизала пальцы и рассеянно подобрала с тарелки последние крошки.

— Папа говорит, вы их предали.

Профессор Огден вздохнул.

— Они были моими коллегами, но я не мог согласиться с тем, что они делали. Это было слишком опасно. — Он покачал головой, снова погружаясь в воспоминания. — И тогда я увидел, что честолюбие завело нас слишком далеко. Со мной произошло то же самое, что с Икаром! Только крылья у меня не растаяли — но от тревог и потрясений мои волосы стали белыми как снег.

Марсия и Игрек с интересом взглянули на взъерошенную шевелюру профессора. Дверь открылась, и в комнату вошла женщина в сером костюме и на невероятно высоких каблуках.

— Профессор, пришло время вашего интервью.

— Спасибо. — Профессор Огден сел за стол и повернулся к гостям. — Прошу прощения. Вы можете понаблюдать за происходящим по коммуникатору из соседней комнаты.

26

Мистер Белл, Гэвин и Флер стояли перед воротами фабрики и ждали мобиль, который должен был отвезти их в отель миссис Белл. Наконец послышалось знакомое жужжание. По тому, как показавшийся мобиль стремительно вырос из крошечной точки на горизонте и, точно ястреб, спикировал на лужайку, было понятно: его создали для скорости. Мистер Белл сел на переднее сиденье, а Гэвину и Флер как раз хватило места сзади.

Молодая женщина в красном костюме пилота настояла на том, чтобы все пристегнулись, — и скоро они поняли почему. Мобиль, не снижая скорости, лихо закладывал виражи, и пассажиров мотало из стороны в сторону. Поскольку на разговоры никого не тянуло, все сосредоточились на том, чтобы усидеть прямо.

— Ого! — сказала Флер, когда мобиль резко вильнул в сторону, облетая высокое здание.

— Вон мамин отель! — закричал Гэвин.

По пути к их мобилю присоединилось еще несколько, и теперь они стройным кортежем снизились перед отелем. Некогда безупречную лужайку было не узнать — сейчас она была перепахана следами каких-то тяжелых механизмов.

— Да, такого я не ожидал, — мрачно заметил мистер Белл. — Похоже, ситуация ухудшилась.

Беллы ступили на землю. Из других мобилей выскочили несколько десятков солдат и строевым шагом двинулись ко входу. Мистер Белл с детьми пристроился позади рослого офицера со здоровенной лазерной пушкой в руках. Навстречу им торопливо выкатил робот в красно-зеленой ливрее.

— Добрый день, сэр. Взять ваш багаж?

— Пожалуй, не стоит, — сказал военный, прижимая пушку к широкой груди.

Мистер Белл поравнялся с ним.