Ваклин и его верный конь - Русафов Георгий. Страница 6

Ваклин тут же повиновался.

Кувшин упал на скалу, разбившись на бесчисленное множество осколков и оросив вином, словно кровью, окрестные вершины… Отовсюду, где пролилось вино, поднялись столбы дыма, скрывшего от глаз великанов всадника с конем. А обломки золотого кувшина превратились в огненные языки, которые со страшным свистом устремились к ногам чудовищ. Те в паническом ужасе бросились бежать, кто куда.

Ваклин и его верный конь уже подлетали к последней цепи гор, которая отделяла Страну горных озер от Страны желтых полей, как их прекрасная пленница вдруг опять надула губки и три раза свистнула.

В ту же секунду случилось такое, чего не бывает и в сказках…

Солнце — то самое небесное светило, что тысячелетиями совершает один и тот же путь, вдруг свернуло с него и, словно огромный огненный шар, покатилось прямо на наших путешественников. Стало невыносимо жарко: прохладный ветерок утих, небо пылало, будто раскаленная печь. Конь и ездок начали задыхаться от зноя.

А огненный шар подкатывался все ближе, с каждой секундой лучи его палили все беспощаднее. Еще немного — и от всадника и коня останется только кучка пепла.

— Привяжи Агарь к седлу, а ковер брось на разъяренное солнце! — донеслось до ушей Ваклина тихое ржанье.

Ваклин с трудом выполнил наказ своего верного коня. Но стоило ему бросить навстречу солнцу тканый золотом ковер, как тут же свершилось чудо… Ковер мигом превратился в огромное белое облако, которое окутало теряющих силы беглецов. Потянуло прохладой, начал накрапывать дождик. К Ваклину и его коню вновь вернулись силы, дышать стало легче, в глазах посветлело, и вскоре они благополучно прибыли в столицу хана Чордана…

Хану Чордану Хозяйка горных озер с первого взгляда так понравилась, что он решил любой ценой заставить ее выйти за него замуж. Хан каждое утро и каждый вечер увещал ее:

— Одену тебя в шелка, одарю золотом, построю дворец из редкостного дерева и дорогого мрамора, всю увешаю ожерельями из рубинов и алмазов — только стань моей женой!

Но Агарь и слушать не хотела об этом. А чтобы хан оставил ее в покое, она однажды возьми да и скажи ему:

— Ладно, так и быть, я стану твоей женой, если ты приведешь с моей родины златогривую кобылицу с двенадцатью среброногими жеребятами!..

Ты, мой мальчик, наверное, подумал, что хан Чордан из любви к прекрасной девушке покинул трон и сломя голову бросился в Страну горных озер выполнять ее желание? Как бы не так! Ничего подобного не случилось, хан Чордан, как все властелины, думал, что если он вдруг погибнет, то солнце перестанет светить и мир будет обречен на гибель. А чтобы не подвергать мир такой опасности, хан Чордан приказал оседлать коня и помчался…

Только не на родину любимой девушки, где его на каждом шагу подстерегали опасности, а на конюшню, где неусыпно пекся о своих столетних кобылах Ваклин.

Хан издалека заорал зычным голосом:

— Эй, деревенщина, живо собирайся в дорогу. Нынешней же ночью поедешь в Страну горных озер и приведешь златогривую кобылицу с двенадцатью среброногими жеребятами! А не то завтра утром я сам, своими руками отрублю тебе голову!..

Опечалился Ваклин, пошел искать своего умного коня. Конь и на этот раз выручил его советом.

— Найди до вечера три вилка краснокочанной капусты и свей петлю из золотых ниток, а потом приходи ко мне… Да не печалься! Коли сердце твое будет смелым, десница — крепкой, завтра на заре златогривая кобылица и двенадцать среброногих жеребят разбудят хана своим ржаньем!..

К закату все было готово. А как только зашло солнце и выплыла на небо луна, Ваклин на своем лихом скакуне понесся в Страну горных озер… Долго ли, коротко они летели — как вдруг очутились на берегу озера, где стоял дворец Хозяйки горных озер.

Конь шепнул Ваклину:

— Спрячься за скалы, как в прошлый раз, и жди, пока пропоют третьи петухи. В ту пору из воды покажется златогривая кобылица со своими двенадцатью среброногими жеребятами… Как станут они пастись на берегу, ты незаметно подбрось кобылице три кочана капусты, потом скорее накидывай ей на шею петлю из золотых нитей. Только смотри — постарайся накинуть петлю с первого раза, не то все пропало… А дальше поступай так, как подскажет тебе сердце!..

Ваклин, взяв золотую нить и капусту, притаился за скалами.

И вот пропели третьи петухи. На берегу озера вдруг стало светло как днем. Озеро вспенилось, разбушевалось. Откуда-то из далеких его глубин донеслось лошадиное ржанье, и не успел Ваклин глазом моргнуть, как из воды выплыла златогривая кобылица.

Она взбежала на прибрежную скалу, огляделась по сторонам и, не увидев нигде ни души, повернула свою красивую голову к озеру и три раза призывно заржала. Тут же из вспененных волн на берег выскочили двенадцать среброногих жеребят. Все они были одинакового роста и похожи друг на друга, словно двенадцать капель росы…

Жеребята окружили мать и принялись мирно щипать росистую траву-мураву. Кобылица тоже начала пастись. Ваклин подождал немного и выкатил из своего укрытия первый кочан капусты. Кобылица подняла голову, увидела капусту, однако и ухом не повела. Ваклин выкатил второй кочан. Кобылица вытянула шею, глаза ее жадно сверкнули, но она по-прежнему не сдвинулась с места… И только когда Ваклин выкатил последний кочан, кобылица подбежала к капусте.

Ваклин только того и ждал. Он выскочил из своей засады, кинулся к кобылице и, когда она подняла голову, набросил ей на шею петлю… Перепуганная лошадь рванулась изо всех сил, отпрянула назад, но, увидев, что петля крепко стянула ей шею, поднялась на дыбы и кинулась на дерзкого юношу. Ваклин отскочил в сторону. Не успела лошадь вновь взвиться на дыбы, как Ваклин сел на нее верхом и вцепился руками в огненно-рыжую гриву.

Почуяв незнакомого наездника, кобылица взвилась на дыбы. Она шарахалась из стороны в сторону, брыкалась… Казалось, еще немного, и она сбросит храброго ездока на землю. И тут до Ваклина долетел голос верного коня:

— Вырви из гривы кобылицы один волос!..

Тот так и сделал. Лошадь тут же успокоилась, притихла, стала смирной, как овечка. А через минуту-другую Ваклин уже мчался в Страну желтых полей… Впереди скакал ваклинов звездолобый конь с развевающейся белой гривой. За ним на укрощенной златогривой кобылице летел во весь опор его хозяин. Двенадцать среброногих жеребят, вытянувшись цепочкой, словно стая журавлей, ни на шаг не отставали от матери.

Хан Чордан всю ночь глаз не сомкнул. До самого рассвета сидел под окном, ждал, не покажется ли его посыльный с драгоценной добычей. Как только златогривая кобылица ударила под окном передним копытом, а за ней потянулись стайкой среброногие жеребята, хан сломя голову бросился к Агари.

— Ну, краса-девица, воля твоя исполнена. Златогривая кобылица с ее двенадцатью среброногими жеребятами стоит перед дворцом. Теперь-то ты станешь моей женой! — вскричал он прерывающимся от радости голосом.

Но Агарь и на этот раз ответила ему отказом. Она сказала:

— На моей родине, в Стране горных озер, девушки выходят замуж только за смелых, сильных, ловких мужчин… Завтра перед восходом солнца я оседлаю мою любимую кобылицу, и как только солнце покажется из-за гор, поскачу к нему. Тот, кому удастся догнать меня и снять с седла прежде чем солнце поднимется в зенит, станет моим мужем. Так вот, завтра ты сможешь доказать на деле, что ты не только хан, но и настоящий мужчина, что тебе не занимать лихой удали! Догонишь меня, снимешь с седла до наступления урочного часа — стану твоей женой. Не сможешь — придется тебе уступить меня и свое царство тому молодцу, который окажется достойным моей руки… Согласен, хан?

— Согласен! — ответил хан Чордан, который надеялся, что во всем его царстве не найдется скакуна быстроходнее, чем его конь.

— Тогда объяви мою волю всем молодцам своего царства, а завтра вместе с остальными попытай счастья!..

Утром рано — ни свет, ни заря — перед ханским дворцом выстроились сто всадников. Впереди весь в золоте и шелках восседал на своем лучшем коне хан Чордан. А где-то в последнем ряду, накинув на плечи ветхую свитку, смиренно ждал начала состязания Ваклин. Конь его был такой тощий, такой никудышный, что, казалось, вот-вот свалится с ног.