Длинноногий папочка - Уэбстер Джин. Страница 12

Начала химию,самый необыкновенный предмет на свете. Никогда не видела ничего подобного. Оказывается, материя состоит из молекул и атомов, впрочем, более определенно я смогу рассуждать о них только через месяц.

Кроме того, я прохожу аргументациюи логику.

Также всемирную историю.

Также пьесы Уильяма Шекспира.

Также французский.

Если так будет продолжаться много лет, я в конце концов стану совсем умной. Вместо французского я охотнее взяла бы экономику, но побоялась, что если не возьму французского, профессор не пропустит меня — ведь мне с трудом удалось проскользнуть на июньском экзамене. Моя школьная подготовка оказалась весьма недостаточной.

Одна девица на нашем курсе болтает по-французски так же быстро, как и по-английски. Она в детстве была за границей со своими родителями и провела три года в монастырском пансионе. Можете себе представить, как она выделяется на нашем фоне: неправильные глаголы для нее — просто игрушки. Как жаль, что мои родители подкинули меня в приют, а не во французский монастырь. Ах, нет, что я говорю! Ведь в таком случае я никогда не узнала бы вас. А я предпочитаю вас французскому языку.

До свидания, Папочка. Надо зайти еще к Гарриет Мартин обсудить положение с химией, а мимоходом обменяться некоторыми мыслями по поводу нашего будущего президента.

Ваша, с головой в политике

Дж. Аббот.

17 октября

ДОРОГОЙ ДЛИННОНОГИЙ ПАПОЧКА!

Предположим, что плавательный бассейн в спортивном зале заполнен лимонным желе: смог бы человек, пытающийся плавать в нем, удержаться на поверхности или утонул бы? Этот вопрос возник за обедом, когда на десерт подали лимонное желе. Мы с полчаса горячо обсуждали его, но так и не решили. Салли думает, что она смогла бы плавать в желе, но я совершенно убеждена, что самый лучший пловец в мире непременно утонул бы. Правда, было бы забавно утонуть в лимонном желе? Еще две проблемы заняли внимание нашего стола.

Первая.Какую форму имеют комнаты в восьмиугольном доме? Некоторые девочки утверждают, что они должны быть квадратными, я думаю, что они похожи по форме на кусок пирога. А вы?

Вторая.Предположим, что вы сидите внутри большого зеркального шара. Где кончается отражение вашего лица и начинается отражение вашей спины? Чем больше мы думаем над этой задачей, тем она кажется головоломнее. Видите, какими глубокими философскими размышлениями мы украшаем наш досуг!

Говорила ли я вам о выборах? Они состоялись три недели назад, но наша жизнь летит в таком быстром темпе, что события, бывшие три недели назад — это уже древняя история. Салли была выбрана, и мы устроили факельное шествие с транспарантами, гласящими: «Макбрайд навсегда» и с оркестром, состоящим из четырнадцати инструментов (три губные гармошки и одиннадцать гребенок). Теперь мы, жительницы 258 комнаты, очень важные персоны.

Джулия и я нежимся в отраженных лучах славы. Жить под одной крышей со старостой — нешуточное дело!

Bonne nuit, cher Папочка,

Acceptez mes compliments,

Tres respectuevx, Je suis,

Votre [35] Джуди.

12 ноября

ДОРОГОЙ ДЛИННОНОГИЙ ПАПОЧКА!

Вчера мы побили первокурсниц на баскетболе. Конечно, это очень приятно — но если бы нам только удалось побить команду третьего курса! Я бы согласилась быть в синяках с головы до ног и целую неделю пролежать в постели с компрессами из ореховой настойки.

Салли пригласила меня провести у нее рождественские каникулы. Она живет в Уорчестере в Массачусетсе. Правда, это так мило с ее стороны? Я очень хотела бы поехать. Я никогда не была в обычной семье, кроме Лок Уиллоу, но Семплы такие взрослые и старые, что не считаются. А у Макбрайдов полный дом детей (во всяком случае, двое или трое), и мать, и отец, и бабушка, и ангорский кот. Самая настоящая семья! Уложить чемодан и уехать — куда веселее, чем остаться здесь, уверяю вас, Папочка. Ужасно волнуюсь в ожидании этой поездки.

Седьмой час — надо бежать на репетицию. Я участвую в весеннем спектакле в честь праздника Благодарения.

Принц в башне в бархатной тунике и с золотыми кудрями. Ну разве это не прелесть?

Ваша Дж. А.

Суббота

Хотите знать, как я выгляжу? Вот фотография нас троих, снимала Леонора Фентон.

Смеющаяся блондинка — Салли, высокая с задранным носом — Джулия, а маленькая, с развевающимися по лицу волосами — Джуди, она на самом деле гораздо красивее, но солнце лезло ей в глаза.

Стоун Гейт. Уорчестер

Массачусетс

31 декабря

ДОРОГОЙ ДЛИННОНОГИЙ ПАПОЧКА!

Я собиралась написать вам раньше и поблагодарить за ваш рождественский чек, но жизнь в доме Макбрайдов настолько поглощает все время, что я не в состоянии найти двух минут для того, чтобы написать письмо.

Я купила новое платье (совсем ненужное, но очень желанное). В этом году я получила рождественский подарок только от Длинноногого Папочки: моя семья послала мне лишь привет.

Я провожу у Салли самые прекрасные каникулы. Она живет в большом старомодном кирпичном доме с белыми украшениями снаружи — точно таком же, как те, какие я, бывало, с таким любопытством разглядывала, когда жила в Приюте Джона Грайера, и очень хотела узнать, а как там внутри. Мне и в голову не приходило, что когда-нибудь я увижу все это своими глазами — но вот я тут! Все здесь так удобно, спокойно и по-домашнему уютно: я хожу из комнаты в комнату и упиваюсь всем окружающим.

Это самый чудесный дом для воспитания детей: тут есть и укромные углы для пряток, и камины для жарения кукурузы, и чердак, где можно шалить в дождливые дни, и скользкие перила с удобной гладкой шишкой на конце, и огромная светлая кухня, и добрая толстая жизнерадостная кухарка, живущая в доме уже тринадцать лет и всегда оставляющая детям для игры кусок теста. Когда видишь такой дом, хочется снова стать ребенком.

А какая семья! Я никогда не представляла, что бывают такие милые люди. У Салли есть отец и мать, и бабушка, и прелестная трехлетняя сестричка, вся в кудряшках, и брат-подросток, который всегда забывает вытирать ноги, и взрослый брат, очень симпатичный, по имени Джимми, который учится на третьем курсе Принстонского университета.

Самое веселое время у нас — за столом. Все смеются, шутят и болтают одновременно, и не нужно, сложив перед собой руки, читать предобеденную молитву. Такое облегчение, что не надо благодарить кого-то за каждый кусок, который кладешь в рот. (Вы, наверное, считаете меня богохульной, но вы были бы таким же, если бы вам приходилось так много благодарить по обязанности, как мне.)

А сколько у нас было развлечений — я никак не могу начать рассказывать вам о них. У мистера Макбрайда фабрика, и в сочельник у нас была елка для детей служащих. Она стояла в большой упаковочной комнате, украшенная омелой и остролистом. Джимми Макбрайд был наряжен Санта-Клаусом, а Салли и я помогали ему раздавать подарки. Очень забавное ощущение. Я чувствовала себя в роли благосклонного опекуна в Приюте Джона Грайера. Одного милого липкого мальчика я поцеловала, но, кажется, ни одного из них не погладила по головке.

Через два дня после Рождества они устроили в своем доме танцы в честь МЕНЯ.

Впервые в жизни я была на настоящем балу (балы в колледже не в счет, там мы танцуем с девочками). Я была в новом белом платье (ваш рождественский подарок — тысячу раз спасибо), в длинных белых перчатках и белых атласных туфельках. Единственным темным пятном на фоне моего полного, безграничного, абсолютного счастья было то, что миссис Липпет не могла видеть, как я открывала котильон с Джимми Макбрайдом. Пожалуйста, расскажите ей об этом, когда будете в следующий раз в Пр. Дж. Г.