Сказочные повести. Выпуск шестой - Шварц Евгений Львович. Страница 42

Наконец самодельные мальчики попали в руки своих мастеров, в знаменитые умелые руки! Сразу нашелся винтик, которого так не хватало Непоседе, инструменты, чтобы отшлифовать Нетака, и пластилин, из которого Мякишу будут сделаны новое ухо и кусок правой ноги.

Встреча превратилась в настоящий праздник. Ребята затеяли кукольный спектакль и хотели в веселой пьеске пробрать упрямцев, ленивцев, непосед, а заодно маменькиных и папенькиных сыночков, которых в любой школе и в любом лагере нетрудно отыскать.

Кому же поручить такие ответственные роли, если не нашим героям! Им тут же вручили тетрадки с ролями. Там были и веселые частушки, и остроумные сценки…

Но глаза у игрушечных мальчиков были полны тревоги: в толпе ребят они не увидели Пети.

— Он давно уже здесь, — сказали ребята и расступились.

Друзья увидели Петю. Он бегал босиком по траве и гонял красный футбольный мяч. Карманы его были доверху набиты печеной картошкой, и за щекой тоже была картошка. Глаза его сверкали, а по щекам разливался яркий румянец. Он еще не был определен в отряд, и старшая пионервожатая как раз сейчас занималась этим вопросом.

Говорят, на следующий день в лагерь приезжали Петины мама и папа, но домой увезти его не смогли. Петя обхватил руками дуб и не давался родителям.

— Мой сын должен немедленно ехать домой! — настаивала мама.

— Домой, — говорил папа.

— Ваш Петя должен быть здесь! — убеждала вожатая.

— Здесь, — говорил папа.

Тут мама вспомнила свой докторский язык и с его помощью начала доказывать, что Пете необходим домашний режим.

— Мой ребенок болен, у него ангини! — убеждала мама.

— Ангини, — подтверждал папа.

— А у нас он — здоровини! — улыбаясь, говорил врач.

— Здоровини, — соглашался папа.

Родителям ничего не помогло. На защиту Пети стал весь пионерский лагерь. Мама и папа уехали ни с чем и увезли обратно большой шоколадный торт, от которого Петя впервые отказался. И правильно сделал. Потому что простая картошка и хорошие товарищи — лучшее лекарство от капризита.

Вот и все. На этом заканчивается первая часть истории. Поэтому напишем здесь не «конец», а как сказала бы Петина мама на чисто докторском языке.

Часть вторая

Глава первая, в которой подробно объясняется, что такое ГОД и что за год произошло с Петей

Прошел год.

Почему люди говорят «прошел»? Разве у него есть ноги? Есть! И ноги, и колеса, и крылья. Для лентяя-бездельника он прошел, даже прополз; для того, кто побыстрей, — проехал, а для работяги Непоседы — пролетел как ветер, как реактивный самолет.

В году двенадцать месяцев, в месяце — тридцать дней, и каждый день, кроме выходных, вы ходите в школу.

За год можно закончить один класс и перейти в следующий, и за этот же год можно остаться на второй год.

В этом случае тоже говорят: «Прошел год» — и добавляют: «Зря».

Человек, который остался на второй год, тоже вырастает: у него становятся длиннее руки и ноги, а деревянная крашеная парта не вырастает. Она жмет ему на коленки, и ему очень хочется ее поломать. Но поломать ее нельзя. Если вы поломаете парту, вас могут исключить из школы. А если вас исключат из школы… Об этом даже страшно подумать! Вы не узнаете, почему летает самолет, где находится Африка, что такое спутник, ракета, планета, атом и, что самое страшное, не сможете читать толстых книжек про разных героев, про путешествия и приключения, не будете знать, где север, где юг, — заблудитесь на первой попавшейся тропинке, на первой улице, и придется вам тогда сидеть дома и делать вид, что очень заняты или больны. Потому что, если вы будете встречаться со своими знакомыми, они моментально скажут: «Это необразованный человек!».

Так вот, я с удовольствием должен вам сообщить, что ваш старый знакомый Петя, по фамилии Мамин-Папин, перешел в следующий, в четвертый класс, да еще с буквой «А».

Не будем говорить о его отметках. Скажем только, что за лето в пионерском лагере Петя полностью излечился от капризита и, ходят слухи, стал совершенно самостоятельным. Во всяком случае, так он заявил своим родителям. Заявил и потребовал:

— Не хочу больше носить фамилию Мамин-Папин! Во-первых, все равно все знают, что я и мамин и папин; во-вторых, не хочу, чтобы меня дразнили маменькин-папенькин сыночек. Самостоятельному человеку не подходит такая фамилия. Придумайте мне другую!

Мама думала весь день, бегала за советами к соседкам, но так ничего и не придумала. Поэтому она поручила это сделать папе. А Петин папа, как вам известно, был знаменитым изобретателем. Всю ночь напролет он тер лоб, чесал за ухом и, конечно, придумал. Он поступил так, чтобы никого не обидеть: ни себя, ни маму, ни Петю. В новой фамилии был кусочек от мамы, кусочек от папы, и то, что получилось из этих кусочков, очень нравилось Пете. От мамы осталось «ма», от папы «п», и вышла фамилия Мапин. Петя Мапин! Это уже было совсем другое дело. С такой фамилией можно было даже стать героем.

Я знаю, вы сейчас спросите, а где же Петины друзья — Непоседа, Мякиш и Нетак? Что произошло с ними? Не волнуйтесь, я о них не забыл. Но это другой вопрос, и для этого нужна другая глава.

Глава вторая, из которой становится ясно, что такое самостоятельность

Петина школа стоит на старом месте. Ей совсем не надо ходить и переходить из класса в класс — все классы размещены прямо в ней: и первый, и третий, и десятый. А в школе на втором этаже по-прежнему находится МАСТЕРСКАЯ «УМЕЛЫЕ РУКИ».

Здесь все по-старому, если не считать, что на столах и полках прибавились новые жильцы — модели самолетов, радиоприемники, телевизор и даже многоступенчатые ракеты.

А вот и старый парусный фрегат, на котором жили игрушечные человечки Непоседа, Мякиш и Нетак. Но почему жили? Разве они поломались или затерялись?

Совсем нет. Они благополучно вернулись на старое место, и все соседи были им очень рады. Старая радиоточка, покашливая говорила: «Ах, как вы выросли! Как возмужали! Надеюсь, вы теперь стали серьезнее?»

И действительно, Непоседа, Мякиш и Нетак изменились к лучшему.

«Очень солидные ребята!» — басил телевизор, разглядывая их своим большим голубым глазом.

Впрочем, все это вы уже знаете.

Последнее время Петя редко заглядывал в мастерскую. Это очень обижало его друзей — игрушечных человечков. Однажды рано утром между ними произошел такой разговор.

— Петя — зазнавака! — прозвенел своим чистым голоском Непоседа.

— Вазназака! — упрямо вставил Нетак. Он очень крепился, но так и не мог сдержаться, чтобы не переиначить слова.

Мякиш счел нужным промолчать. Но Непоседа молчать не умел.

— Подумаешь, самостоятельный! — сказал он и вскочил на ноги. — Всякий, кто умеет сам стоять, — са-мо-стоятельный, и… и нечего важничать.

— А я — самосидетельный! — заявил Нетак. Он как раз сидел на борту фрегата и болтал ногами.

— А я — самолежательный! — промямлил Мякиш. Он лежал на палубе и ничем не болтал, потому что его ноги и руки прилипли к фанерным дощечкам, из которых была сделана палуба.

И все-таки Непоседа не мог успокоиться: