Невероятные истории. Гум-гам и другие сказочные повести - Велтистов Евгений Серафимович. Страница 13
Идеально круглое тело вращалось быстро и незаметно для глаза. Черная как чугун поверхность звезды была жидкой. Казалось, тут работает какая-то адская кухня: чудовищное давление сжимало все, что захватывала сила притяжения, перемалывало, превращало в обломки атомных ядер, и звездное вещество растекалось тонкой пленкой, стремясь сжаться в точку с бесконечной плотностью. Непрерывно лилась и лилась в дыру звездная жидкость…
Непривычная тяжесть вдавила людей в кресла, но они не ощущали своего чудовищного веса, возросшего от скорости кораблей. В земных условиях при теперешнем весе каждый из них стал бы гигантом более полутора тысяч километров ростом.
Мимо, мимо черного карлика! Если корабль заденет крылом хотя бы частицу мертвой звезды, они не успеют сделать и вздоха, обратятся в звездную жижу.
Трудно оторвать взгляд от дыры, она величественна и прекрасна немым призывом, таинственной силой. Она обещает самое необычное путешествие в «ничто».
Но люди решили вернуться в молодую галактику Ближнего космоса, в которой есть звезда по имени Солнце и планета по имени Земля.
Корабли пронеслись над самой поверхностью умирающей звезды, рождавшей новые миры, стремительно обернулись вокруг нее, как кометы вокруг Солнца, и ушли прочь, преодолев страшное притяжение.
Люди, победившие космос, ощущали себя великанами.
Глава двадцатая
в которой завершается Родительский День
Земля приняла первые сигналы «Виктории» и «Альфы» из Конечного космоса. Шары Пути — навигаторы старинных кораблей — были вложены в машины; преодолевшие тысячелетия звездные корабли скачками передвигались в Ближний космос.
Земля готовилась принять космоплавателей. Из архивов извлекли старые документы. Фотографии путешественников днем и ночью мелькали перед глазами землян. Модели кораблей необычной формы парили над городами.
Наконец люди увидели на экранах тех, кто отправился три тысячи лет назад на Родительский День в космос…
Как интересно были они одеты!..
Какая старомодная обстановка на кораблях!..
Как забавно плавали по каютам вещи, посуда и незакрепленные предметы, когда корабли свершали скачки к Земле!..
Все это было похоже на фантастический фильм прошлого…
Платон Вегов, знаменитый в истории космонавтики капитан, не думал в тот момент о встречавших. Он готовил своих пассажиров к посадке на планете Земля. И планета с доброй улыбкой слушала капитана.
— У каждого человека бывает пустой день, который проходит просто так, уходит незаметно из памяти и из жизни, — говорил Вегов. — Нам всем космически повезло! Один только день — день школьных каникул, а мы будто прожили миллион ярких дней, увидели прошлое и будущее человечества и сейчас, в семнадцать пятнадцать по корабельным и земным часам, приближаемся к Земле.
Капитан указал в иллюминатор, и спутники увидели картину, которая удивила их: голубая планета в окружении трех Солнц.
«Откуда они взялись? Как жить под тремя Солнцами? Какой теперь климат? Есть ли на Земле день и ночь?» — думали путешественники.
— Что мы знали до сих пор о времени? — продолжал капитан. — Ненамного больше, чем древние философы, которые представляли время текущей рекой. Признаюсь всем: я, старый звездочет, почувствовал себя просто школьником, когда Вселенная дала нам свой звездный урок. Вы видели загадочные явления природы, о которых расскажете людям. Вы были мужественными и терпеливыми учениками Вселенной. И здесь, на Земле, будете учиться тому, чего не знаете…
Надвигалась Земля. Она открывала знакомые континенты и океаны. Все с облегчением вздохнули…
Что ждет там внизу, на обновленной планете, куда их вынес океан Вселенной? Сумеют ли они привычно продолжать свою жизнь во времени, увеличившемся на тысячи лет?
А капитан продолжал:
— Это радость, это человеческое счастье — учиться всю жизнь. — Он обернулся к пассажирам, улыбнулся девчонке с косичками: — Вот спросите Альку. Несколько часов назад она вывела формулу счастья. И стерла одним движением руки… Алька рассудила мудро: в следующий миг счастье будет совсем, совсем другим… Легкой посадки на Земле!
Алька покраснела и радостно взглянула на экран, в глаза матери. Та улыбнулась, молча кивнула: осталось несколько минут до счастливого мига, когда они обнимут друг друга…
И землянам сразу же понравилась девочка, которая гладила дремавшую на коленях кошку и тихо напевала:
Пассажир по имени Мышук был, как показалось землянам, испуган. Вероятно, он впервые видел такой огромной Землю.
Мышук зажмурился, он даже не пытался отыскать в синеве океанов свой остров.
Капитан подошел к нему, положил руку на плечо.
— Мужайтесь, король, — обратился он по старой привычке к Мышуку. — Вас с нетерпением ждут потомки.
— Вы полагаете? — спросил Мышук, открывая один глаз.
— Уверен. Вы должны рассказать им то, чего они никогда не видели: о древних обычаях острова Тутика, о грызунах, которые способны были изменить путь корабля, но давно стали ископаемыми… А ведь у вас в клетке живой экспонат!..
— Я согласен! — просиял Мышук. — Я буду хранителем музея, экскурсоводом, сторожем — кем угодно!..
— Вот и хорошо.
Сирена возвестила о посадке. Корабли вошли в облака, омывшие свежим дождем потускневший металл.
Готовясь вступить в свой новый дом, каждый думал о том, что сказал капитан.
«Что мы знаем о времени? Что здесь, на Земле, прошел миллион и один день… Что мы помним о счастье, найденном Алькой… А завтра будем искать новое счастье…»
Открылся люк.
Из корабля вышел первым солнечно-рыжий человек.
Он увидел зеленую траву.
По траве навстречу ему бежала золотоволосая девушка.
Пап узнал ее: он думал в космосе о своем будущем.
Гум-Гам
ИГРА НАЧИНАЕТСЯ
«Р-раз!»
Эта история началась тогда, когда Максим увидел на улице коня. Точнее, на рассвете, когда проснулся кот Рич и стал тихо и настойчиво мяукать у запертой двери.
А совсем точно — в пять часов и тридцать минут солнечного воскресного утра, когда Максим поднял голову с подушки и взглянул на будильник.
Максим быстро оделся, открыл дверь, вместе с Ричем спустился во двор.
Кот шмыгнул в кусты, а Максим побежал через двор на улицу сторожить белого коня.
Вчера он прошел мимо Максима, высокий, узкомордый, сильный, и белый его хвост, качавшийся в такт шагам, чуть не хлестнул мальчишку по лицу. Максим этого не заметил. Он смотрел, как милиционер, восседавший на коне, крепко натягивает уздечку, будто конь мог ускакать под облака. И когда они довольно далеко отъехали и дорога свернула к реке, Максиму на минуту показалось, что белый конь прыгнул с обрыва и плывет в чистом воздухе. Это был не просто конь, это был скакун, какого не часто встретишь в большом городе.
Ложась спать, Максим решил проснуться вместе с солнцем, когда на белом коне всадник едет на дежурство. Наверное, поэтому ему снилось, как он скачет высоко над крышами, над деревьями, над рекой, — снилось до тех пор, пока его не разбудил кот Рич.
Максим бежал через газоны, мимо клумб и кустов, но так и не добежал до белого коня. Свернув за угол, он услышал слова, которые заставляют остановиться любого бегущего мальчишку: