Петтер и поросята-бунтари - Старк Ульф. Страница 13

Но это уже было потом, после рыбалки.

Бродяга, как пришли, сразу развёл костёр в яме на камнях, которые мы натаскали. Мы собирались испечь там наш будущий улов. Вместе с картошкой. Бутылки мы поставили в воду у берега, чтоб охладились.

— Маловата яма-то, чудище не поместится, — сказал Стаффан.

— Ничего, потом сделаем поглубже, — сказал Бродяга.

Бродяга с Оскаром отправились вверх по берегу горной речки, а мы со Стаффаном спустили на воду плот. Плот этот мы нашли на берегу в камышах. Плот был сколочен кое-как — несколько трухлявых брёвен и две-три жердины поперёк. Вода свободно проходила между пазами и заливала наши босые ноги. Мы оттолкнулись шестом и выбрались через заросли камышей, кувшинок и водорослей на открытую воду. Над нами летала стрекоза, красно-зелёно-голубая на солнце. На плоту лежали наши удочки, банка с червями и подводный бинокль.

Мы прихватили с собой обломки досок, чтобы грести. Когда мы отплыли подальше, я приставил к глазам бинокль и посмотрел в него на берег. Лотта ползала на четвереньках и собирала камешки. А Ева стояла у костра и раздевалась, захотела, видно, искупаться. Я видел её сквозь дым костра, как сквозь туман — будто лесная фея…

Мы бросили грести, и плот наш тихонько поплыл сам по себе. Мы опустили бинокль широким концом в воду и заглянули в подводные глубины. Зелёный подводный мир, пронизанный бледно-зелёными лучами света. Царство молчания! Стайка колюшки застыла в неподвижности, и вдруг — раз! — метнулась в сторону. Серо-голубой полосатый окунь не торопясь проплыл мимо ржавой консервной банки — а вдруг это щука? В бинокль она казалась просто громадиной.

— А вдруг мы увидим чудище! — сказал Стаффан. — Представляешь?

Я представил, как оно вынырнуло бы на поверхность, отряхнулось от тины и одним ударом хвоста взметнуло бы целый фонтан всяких там ракушек, водорослей и перепуганных рыбёшек. Оно запросто разнесло бы наш плот в щепки. Для него эти брёвна — всё равно что для нас зубочистки.

А вдруг оно попалось бы на наши крючки? Оно с такой скоростью поволокло бы нас за собой, что только пена бы шипела. Высунуло бы из воды ноздри и выбросило такой фонтан, что нас захлестнуло бы и смыло с плота.

Но мы так и не увидали легендарного Чудища Скалистого озера, и нам не удалось поймать его на удочку. Оно, наверное, забилось в какую-нибудь подводную пещеру. Зато мы поймали целых четыре окуня. Когда мы вернулись со своим уловом, Оскар с Бродягой уже сидели у костра. Бродяга чистил гольцов и форелей, которых они поймали. Солнце уже садилось. Бродяга сказал, что чудище может и подождать, надо сначала подзаправиться.

Лотта разбирала свои камешки. Она взяла один камешек и стала его рассматривать. Это был гладкий чёрный камешек, отшлифованный до блеска временем и водой. Он был похож на чёрную каплю, на застывшую слезинку.

После ужина Бродяга взял свою гитару и спел нам.

Бродяга кончил петь, а мы ещё долго сидели и молчали.

…Вот после этого Бродяга и поймал чудище.

То есть чуть было не поймал.

То есть так ему показалось.

Был уже вечер. Оскар развёл огромный костёр, языки его взвивались к небу и швыряли пригоршнями искры. Мы поставили палатку и приготовили всё на ночь. Лотта разбирала свою коллекцию камней. Последний-из-Могикан грел у костра свои аппетитные окорока. Ева принесла с озера воды, чтобы помыть посуду. Стаффан перелистывал книгу «Воспитание и дрессировка собаки», пытаясь отыскать что-нибудь новенькое, что можно было бы применить к воспитанию Последнего-из-Могикан.

Бродяга отправился к озеру — авось ещё чего поймается, а может, просто посидеть отдохнуть, глядя на поплавок.

Но очень скоро борода его опустилась на грудь, шляпа сползла на глаза, и с берега послышался храп. Не какой-нибудь там мирный храп, не какое-нибудь деликатное, боязливое похрапывание. Нет, это был мощный, многоголосый, оглушительный храп. Это звучало примерно так, как если б в воздух взлетела вдруг целая стая крякающих, гогочущих и орущих уток, гусей, сорок и лебедей с парочкой летающих лошадей впридачу.

И вот, значит, пока Бродяга храпел, на крючок ему попалось чудище.

Удилище изогнулось дугой, леска натянулась до предела. Вода бурлила и пенилась, будто где-то в глубине заработал пароходный винт. Что-то плескалось и брызгалось. Бродяга моментально вскочил. В воде можно было различить очертания диковинного зверя: горбатая спина и то ли рога, то ли уши.

— Вот чёрт, это что ж за зверь такой? — воскликнул Бродяга. — Ей-богу, братцы, то самое чудище!

— Давай отпускай леску, а то оборвёт, — сказал Стаффан.

— Надо его поводить подольше, — сказал я.

— А что отпускать-то, леска вся, — сказал Бродяга.

— Иди за ним! — заорал Стаффан.

— Поводить надо, поводить! — завопил я.

— Хватай его прямо голыми руками! — завизжала Лотта.

Бродяга полез в воду, но поскользнулся на камне и — бултых! — плюхнулся чуть не с головой. Над водой судорожно дёргалась рука с удочкой, по воде тихонько плыла широкополая шляпа.

— Классный прыжок! — крикнул Стаффан, который немного разбирался в прыжках в воду. — Двойное сальто с пируэтом!

— Держи, не отпускай! — заорал я.

— Хватай его прямо руками! — кричала своё Лотта.

Бродяга быстро встал на ноги. Раздвигая животом воду, он стремительно двинулся прямо к чудищу. Нам показалось, что он ухватил его. И правда схватил! Разыгралась самая настоящая битва. Кто же победит? Разве Бродяге устоять против легендарного Чудища Скалистого озера? Противники отчаянно барахтались в воде: фырканье, сопенье, фонтаны брызг.

— Бродяга! — завопила Лотта. — Иди назад!

Она даже побледнела, бедняжка.

— Не бойся, — сказал я. — Уж Бродяга-то справится. И чудище-то совсем небольшое. Для него это — тьфу, раз плюнуть.

Ну, что я говорил? Вон и Бродяга, схватив чудище в охапку, шлёпает с ним к берегу и улыбается во весь рот. Только что ж это он такое несет? Почему такое маленькое? Не может быть, что это вот и есть то самое страшное Чудище Скалистого озера, на которое расставляли хитроумнейшие капканы. Да и морда что-то уж очень знакомая — нос, как пятачок, и глазки свиные…

— Так это ж наш Могиканин! — завопила Лотта.

Если уж говорить всю правду, мы со Стаффаном и без неё это знали. Когда мы услышали, что наш горе-рыболов захрапел, мы решили подшутить над ним. Мы привели Последнего-из-Могикан к самой воде, привязали его к леске от удочки Бродяги и бросили подальше в воду палку. И Стаффан шепнул ему на ухо: «Апорт!» Поросёнок недолго думая плюхнулся в воду, чтобы выполнить команду.

Шутка шуткой, но мы хотели заодно потренировать Последнего-из-Могикан на выполнение команды «Апорт!». Прекрасный случай проверить его в полевых условиях, как сказал Стаффан. И удачно, что тренировка проходила на воде. Ведь мы уже убедились, что Последний-из-Могикан побаивается холодной воды (в тот раз, когда поставили его под душ), так что надо было его приучать.

И всё вроде бы шло прекрасно. Ни один из этих самых пойнтеров или сеттеров, будь он хоть сто раз аристократ, из тех, чьи родословные красуются в Рыцарском Замке, не сумел бы выполнить команду «Апорт!» лучше и точнее. Но неожиданное нападение Бродяги, как видно, подействовало нашему Могиканину на нервы.

Когда Бродяга добрался до берега, Последний-из-Могикан рвался из его объятий.

Он проскакал через камыши, пролез через нагромождение валунов на берегу и взобрался на горку. Там он на секунду остановился и оглянулся на нас. Он смотрел на нас печальными глазами, будто хотел сказать: «Как вы могли так поступить со мной?» Он отвернулся от нас и помчался дальше, прямо к тёмному, огромному лесу.

— Могиканин! — стал кричать ему Стаффан. — Ко мне! К ноге! На место!

Но Последний-из-Могикан не послушался. Последний-из-Могикан убежал.

8

Кто бы мог подумать, что Последний-из-Могикан способен удрать от нас!

Что же нам было делать? Не могли же мы бросить нашего любимого поросёнка на произвол судьбы, одного в тёмном лесу. А вдруг он заблудится? А вдруг подвернёт копыто и так и будет валяться в какой-нибудь там расселине в скале, пока не умрёт с голода? А вдруг его унюхает какой-нибудь свирепый медведище и сцапает за загривок? Наш добрый, простодушный поросёнок мог стать лёгкой добычей для любого лесного зверя.