Дедушкины рассказы. История Шотландии с древнейших времен до флодденского сражения 1513 года. - Скотт Вальтер. Страница 19

В своих опасных и печальных скитаниях король не раз вот так сшибался с врагами, но хотя превосходящие силы англичан и переметнувшихся к ним шотландцев почти всегда брали над ним верх, он все-таки умудрялся не падать духом и поддерживать боевой задор в сподвижниках. Он был необычайно образован для той эпохи, когда, кроме священников, мало кто осваивал грамоту. Король же Роберт умел бегло читать и писать, и рассказывают, будто он иногда читал вслух своим товарищам, скрашивая им плаванья по огромным горным озерам в тех утлых лодчонках, которые им удавалось раздобыть. Одно из таких чтений, по преданию, происходило на Лох-Ломонде. На этом примере ты можешь убедиться, какую пользу приносят знания и развитый ум. Если бы Брюс не читал своим приверженцам, не позволяя им думать об опасностях и лишениях, он, глядишь, не сумел бы ни уберечь их от уныния, ни надолго привязать их к себе.

В конце концов, тучи так сгустились над славным королем Робертом, что он принужден был разлучиться с королевой. Надвигалась зима со снегопадами и морозами, и кочевая жизнь делалась невыносимой для женщин. Поэтому Брюс оставил королеву вместе с графиней Бахан и прочими дамами в единственном не отнятом у него замке, называвшемся Килдрамми и стоявшем в верховье реки Дон в Абердиншире. Король также оставил там своего младшего брата, Найджела Брюса, для защиты замка от англичан, а сам со своим вторым братом Эдуардом, человеком бесстрашным, но еще более горячим и необузданным, чем Роберт, переправился на остров Рэхрин у берегов Ирландии. В тех краях Брюс и несколько его верных друзей, деливших с ним и радость и горе, провели зиму 1306 года. Между тем на всех его близких в Шотландии словно бы ополчился злой рок. Замок Килдрамми не выдержал осады англичан, и Найджел Брюс, красивый и смелый юноша, был жестоко казнен победителями. Царственная супруга Роберта и ее фрейлины, в том числе и графиня Бахан, были заключены в темницу, где терпели самое жестокое обращение.

Графиня Бахан, как я тебе рассказывал, нанесла королю Эдуарду тяжкое оскорбление, возложив венец Шотландии на голову Роберта Брюса. Ее держали в специально изготовленной клетке в замке Берик. Некоторые шотландские летописцы изображали дело так, будто клетка с бедной графиней висела за крепостной стеной, как, бывает, висит за окном клетка с попугаем. Но это их собственный невежественный домысел. Клетка леди Бахан была встроенным в здание массивным сооружением из дерева и железа, наподобие тех, где держат в зверинце хищников. Такие клетки имелись почти во всех старых тюрьмах. Предназначались они для узников, которые, либо за мятеж, либо за какую-нибудь другую провинность, должны были понести особо суровое наказание.

Известие о падении Килдрамми, о захвате в плен любимой жены и казни брата настигло Брюса в жалкой хижине на острове Рэхрин и ввергло его в пучину отчаяния.

Примерно к этому времени относится случай, живущий лишь в семейных преданиях Брюсов, но вполне согласующийся с обычаями той эпохи. После получения горестной вести из Шотландии Брюс лежал как-то утром на своей одинокой кровати, терзаясь вопросом, не лучше ли ему выбросить из головы все мысли о шотландской короне, распустить своих соратников и, отправившись с братьями в Святую землю, отдать остаток жизни борьбе с сарацинами. Таким образом, думал он, ему, может, удастся искупить перед Небом великий грех убийства в стенах Божьего храма. С другой стороны, рассуждал Брюс, было бы подло и малодушно отказаться от попыток вернуть свободу Шотландии, пока остается хоть малейший шанс добиться успеха в деле, которое, если разобраться, касается его гораздо больше, чем изгнание неверных из Палестины, хотя тогдашняя церковь, скорее всего, внушала иное.

Мучаясь сомнениями, Брюс смотрел на потолок хижины и вдруг заметил паука, качавшегося на выпущенной им из собственного брюшка длинной нити. Паук пытался, как свойственно этим тварям, перемахнуть с одной потолочной балки на другую, чтобы протянуть между ними основу, вокруг которой он собирался сплести паутину. Насекомое шесть раз, как подсчитал Брюс, повторяло свою попытку и каждый раз безрезультатно. Тут Брюсу пришло в голову, что он сам проиграл шесть битв англичанам и их союзникам и что бедный упорный паук, столько же раз не достигавший своей цели, находится в одинаковом с ним положении. «Что ж, — подумал Брюс, — раз мне не дано узнать, какой путь лучше, я положусь на везение этого существа. Если паук снова попробует прилепить свою нить к балке и ему это удастся, я в седьмой раз дерзну попытать счастья в Шотландии, если же его постигнет неудача, я отправлюсь на войну в Палестину и никогда больше не вернусь в родную страну».

Едва Брюс принял такое решение, как паук, качнувшись изо всех паучьих сил, прочно прикрепил паутинку к балке, до которой столько раз не долетал. Брюс, воодушевленный его успехом, рискнул испытать собственную судьбу, и представь себе: как прежде он не одержал ни одной победы, так впоследствии не понес ни одного решительного или даже мало-мальски значительного поражения. Я часто встречался с разными Брюсами, и все они настолько убеждены в правдивости этой истории, что ни при каких обстоятельствах не поднимут руку на паука, ибо его древний сородич показал пример упорства и напророчил удачу их великому тезке.

Положив возобновить борьбу за власть над Шотландией, невзирая на скудость средств, имевшихся у него для достижения столь великой цели, Брюс со своей маленькой свитой переплыл с Рэхрина на остров Арран, лежащий в устье реки Клайд. Сойдя на берег, король спросил у первой встретившейся ему женщины, есть ли на острове вооруженные люди. Та ответила, что совсем недавно сюда явились вооруженные чужаки, которые в пух и прах разгромили английский гарнизон замка Брэтик [33], убили его коменданта и теперь развлекаются охотой в окрестностях. Король попросил отвести его в тот лес, куда чаще всего наведывались эти неизвестные лихачи, и принялся трубить в рог. А надо же такому случиться, что командовал захватившим замок отрядом известный тебе Джеймс Дуглас, один из лучших друзей Брюса, и под началом его собрались самые доблестные из патриотов. Услыхав рог Роберта Брюса,

Дуглас сразу же его узнал и вскричал: «Там государь, так трубит только он!» Тут охотники сломя голову полетели на зов своего повелителя, и радость старых боевых товарищей при виде друг друга не знала пределов, хотя они не могли удержаться от слез, вспомнив о своей неприкаянности и о тяжелых утратах, понесенных ими за время разлуки. Но все они обладали железной волей и горели желанием освободить свою страну, чего бы это им ни стоило.

Теперь Брюс находился в такой близости от Шотландии [34], что мог видеть ее берега, откуда было рукой подать до его родовых земель, население которых, скорее всего, хранило ему верность. Они с Дугласом тут же стали прикидывать, как им лучше начать новый поход против англичан. Дуглас решил тайком отправиться в родные края и поднять своих сторонников, чтобы первым делом отомстить английскому аристократу лорду Клиффорду, которому король Эдуард передал его имения и который устроил себе резиденцию в вотчине Дугласов.

Брюс, со своей стороны, установил связь с противоположным побережьем Каррика через одного из своих приверженцев, некоего Куберта. Куберт получил указание разузнать, есть ли в Каррике люди, готовые взбунтоваться против англичан, и если таковые найдутся, развести костер на высоком мысу

Тернберри на побережье Эйршира напротив острова Арран. По этому условному сигналу Брюс должен был пуститься в плаванье со всем своим войском, насчитывавшим не более трехсот человек, чтобы соединиться в Каррике с мятежниками.

Брюс и его соратники с нетерпением вглядывались в даль, но день проходил за днем, а огонь не зажигался. Наконец на мысу Тернбери замерцало пламя. Король и его гвардия весело погрузились на свои корабли и галеры, заключив, что каррикские друзья вооружились и ждут только их появления. Они высадились на берег в полночь, и нашли там лишь своего лазутчика Куберта с очень плохими вестями. Лорд Перси, сообщил он, хозяйничает в здешних местах с двумя или тремя сотнями англичан и так запугал жителей, как угрозами, так и насилием, что никто из них не смеет даже помыслить о том, чтобы возмутиться против короля Эдуарда.