В одежде человека. Сфинкс или робот - Крун Леена. Страница 29

— Пойдем отсюда, — шепнула она. С другого края пиджачный человечек выкрикивал:

— Вы будете бегать в два раза быстрее! Приобретайте пружинные кеды от Боинга — и сможете бегать, как тигр, как пантера!

— Нет, — сказал Сулеви, — он, похоже, говорит чистую правду.

— Ты про которого? — спросила Лидия.

Пиджачный перешел уже к третьему предмету. Он продолжал:

— Это изобретение изменит вашу жизнь! Подойдите и попробуйте! Этот цифровой шлем массирует голову и снимает напряжение.

Но Пророк пообещал, что будущее не наступит, если люди не изменятся. Он внимательно оглядел слушателей, останавливаясь взглядом на каждом из них.

Лидия услышала, как Сулеви спросил:

— Что значит измениться?

— Забыть о себе, — сказал Пророк. — Надо жить просто. Избавиться от всего лишнего.

«Но как понять, где лишнее? — задумалась Лидия. — И как забыть о себе, если живешь все время внутри себя?»

Она взглянула на свои наручные часики. Часики подарил папа на день рождения, на крышке было выгравировано ее имя. Лидия чувствовала, что они ей нужны. Значит, они не лишние — или как?

Пиджак восклицал:

— А вот превосходный подарок мужчинам. Крайне оригинально: пульт управления в форме пистолета!

— Я тоже хочу странствовать с Пророком, — сказал Сулеви. — Из города в город.

Глаза у него были отсутствующие, устремленные вдаль.

— Этого только не хватало! — воскликнула Лидия и сердито ткнула его в бок. — Ты еще не взрослый! И вообще, я буду по тебе скучать.

— Ты тоже можешь пойти с нами.

— Ну уж нет, — отрезала Лидия. — Мне не нравится Пророк, и папу я не брошу.

В это время к Пророку подошел охранник и предложил ему пойти пророчествовать куда-нибудь в другое место.

— Здесь проповедовать запрещено.

Тогда пиджак заверещал еще громче. Он продемонстрировал всем маленький неказистый мешочек.

— Это, — заявил он, — самая эффективная в мире ловушка для мух. Она кажется всего лишь маленьким мешочком, но может поймать до двадцати тысяч особей.

«О боже, и что потом делать с двадцатью тысячами мух?» — удивилась Лидия про себя.

Глава седьмая. Теория о пустой Земле

В один малопрекрасный день, которые в городке случались иногда, а то и чаще, папа заявил Лидии:

— Ты уже большая, и я должен рассказать тебе кое-что об устройстве мира.

Лидия поглядела на папу с досадой — она была уверена, что знает об устройстве мира уже давным-давно.

— Не надо, — буркнула она.

Но папа продолжал:

— Ты, конечно, помнишь, что в молодости я был учеником господина Сайруса Тида. Но ты не знаешь еще, что поведал мне мой учитель. Это тайное, это, можно сказать, революционное знание. До такого открытия еще не дошла современная наука.

— И что это за открытие?

— Что Земля — пустая, — сообщил папа.

Подумаешь, подумала Лидия. Но тут папа перешел на шепот, хотя дома никого, кроме них, не было:

— Земля — это пустой шар, и все на свете — внутри шара, — сказал папа, выжидающе взглянув на Лидию.

— Внутри? Ну нет, — теперь уже действительно изумилась Лидия. — Быть не может! Нигде этого не написано.

— Пока не написано! — провозгласил папа. — Пока! Но когда-нибудь это войдет во все учебники. В науке произойдет гигантский переворот!

— Значит, и мы тоже внутри шара? — спросила Лидия недоверчиво.

— Разумеется, — заверил папа. — И мы, и все планеты, и Солнце, и звезды, и пыль, и невидимые вещества. Целая Вселенная!

— Как это? А что тогда снаружи шара?

— Снаружи? — удивился папа. — Да ничего там нет. А зачем? Остальные ученые все путают. Они воображают, что мы находимся с внешней, выпуклой стороны шара. Ха! На самом деле мы находимся внутри. И Сайрус Тид открыл это первым. Он гений!

— Но тогда получается, что, к примеру, Китай…

— Так и есть! Китай находится не под нами, а у нас над головой. Вон там!

И папа ткнул указательным пальцем куда-то в облака.

— Ого! — удивилась Лидия. Почему-то в школе говорили совсем по-другому.

— Если бы у нас был достаточно сильный телескоп, Лидия, ты знаешь, что мы увидели бы?

— Например, Великую Китайскую стену, — предположила Лидия.

— Точно! — папа хлопнул ее по плечу.

— А как же сила тяжести? — спросила Лидия. Она была сообразительной девочкой.

— Забудь о ней, с воодушевлением продолжал папа. — Это главная ошибка. Мы удерживаемся на поверхности Земли не из-за гравитации, а благодаря центробежной силе. Уж если мы меняем пространственную геометрию, одновременно изменяются и законы природы.

— Ну хорошо, а что тогда в центре шара?

— Там бесконечность, — уверенно ответил папа.

— Бесконечность? — недоверчиво спросила Лидия. — И как же она там умещается?

— Бесконечность может уместиться где угодно, — сказал папа. — Когда мы движемся по направлению к центру, все сжимается и замедляется до бесконечности. Бесконечность — это центр всего. И ничто не занимает так мало места, как она.

— А кто-нибудь доказал, что теория твоего Тида верна? — поинтересовалась Лидия.

— Никто не доказал, что она ошибочна, — заявил папа. — И никто никогда этого не докажет.

Глава восьмая. Просто камни

К окну галантерейной лавки была прилеплена бумажка: «ПОКУПАЕМ ВСЕ, ЧТО МОЖНО ПРОДАТЬ». Лидия с Сулеви и остальными ребятами набрали на берегу, у самой воды, разноцветных камней, сложили их в мешок, погрузили на тележку и привезли в лавку.

— За сколько вы их купите? — спросили они у лавочника.

— Что вы, малыши, — усмехнулся тот. — Не буду я их покупать.

— Но у вас же написано: «ПОКУПАЕМ ВСЕ, ЧТО МОЖНО ПРОДАТЬ», — расстроились дети.

— В том-то и дело. Я покупаю не что попало, а то, что можно продать. А кому же я потом продам ваши камни? Это невыгодно.

— Кому невыгодно? — не поняли ребята.

— Мне, конечно, — ответил лавочник. — В этом вся штука, если ты продавец.

— А почему невыгодно?

— Ох, малыши, зачем же продавцу покупать то, что нельзя продать?

— Раз мы продаем вам эти камни, значит, их уже можно продать.

— Да, только я-то не смогу продать их другим. Если я буду только покупать и ничего не продам, я не смогу держать лавку. Это надо быть Крезом, чтобы все покупать и ничего не продавать!

— А кто такой Крез?

— Очень богатый человек.

— Вы не хотите быть очень богатым?

Лавочник засмеялся.

— Конечно, хочу. Но если всё скупать, а потом не продавать, Крезом не станешь.

Детям казалось, что лавочник говорит странно и запутанно. Они потрясли мешок с камнями и сказали:

— Но это очень красивые камни.

— Очень может быть. На земле много красивых вещей. Но большинство из них встречается повсюду и ничего не стоит. А люди не платят только за то, что красиво, они платят за то, что редко.

— Но эти камни очень редкие, — возразили дети.

— Редки драгоценные камни. Драгоценные, а не морские. Это просто камни, совсем обычные, и на берегу таких — миллиарды.

— Нет, таких там больше нет, — убежденно сказали ребята. — Мы ведь собирали их своими руками. Там не было даже двух одинаковых, каждый особенный. А эти вообще самые красивые.

— Возможно, малыши, возможно. Но мои покупатели этого не знают.

— А вы им скажите. Тогда они будут знать.

Лавочник вздохнул. Ему все это надоело, и, чтобы избавиться от ребят, он сказал:

— Ну хорошо, будь по-вашему, заплачу по две марки за килограмм.

Лавочник взвесил камни, в мешке оказалось пять с половиной килограммов. Ребята ушли из лавки донельзя довольными и богатыми, почти как Крезы.

Лавочник наказал мальчишке-помощнику вымыть камни и положил их в аквариум с водой. От воды и подсветки камни в витрине стали очень похожи на драгоценные. Секунду поразмыслив, лавочник повесил на них ценник: «МОРСКИЕ КАМНИ, СОБРАНЫ ВРУЧНУЮ. 100 ГРАММОВ НА МАРКУ».