Наперсточники - Щеглов Дмитрий. Страница 25

Мимо Фитиля и Кузьмы они прошли, отвернув головы в сторону. Зря Кузьма старался и изображал из себя выигравшего. Дохлый номер, рядом с ним никто не остановился. Затем еще прошел кто-то мимо торопливой походкой. Этого вообще ничто не интересовало. Третий мой покупатель появился со стороны пляжа, он остановился около меня, долго вертел в руках ложки, узнал цену, удовлетворенно хмыкнул и полез в сумку выбирать. Этот купил сразу две. Итого я продал пять ложек на пятьсот рублей. Истамбул никак не могла понять, зачем они им нужны. А Фитиль с Кузьмой смотрели на нас завистливыми глазами. В течение часа у меня купили еще семь. И Истамбул продала несколько шляп. Дела у нас шли хорошо. По нашему плану, разработанному Гариком, последнюю, двенадцатую, ложку у меня должны были взять в девять часов.

– Сколько времени? – спросил я последнего покупателя.

Он посмотрел на часы:

– Ровно девять.

Я обратился к соседке:

– Сейчас завтрак начнется, давайте так: сначала вы мой товар постерегите, а потом, если хотите, я ваш постерегу, есть очень хочется.

– А если за восемьдесят предложат? – спросила она, – продавать?

– Нет, – я категорически отказался, – только по сто.

– А сколько у тебя еще осталось ложек в сумке?

– Сто тридцать восемь, – я видел, как Фитиль с Кузьмой прислушиваются к нашему разговору.

– Ладно, продам, только долго не задерживайся, – Истамбул погладила меня по голове, – такой смышленый, как же ты лопухнулся с ними? – она показала на Фитиля с Кузьмой.

– И на старуху бывает проруха, – крикнул я, убегая. Мне срочно надо было отдать Гарику с Данилой тысячу двести рублей, чтобы продолжить операцию. Наверху, там, где дорога сворачивала на плац, они оба меня поджидали. Гарик стоял, едва переводя дыхание.

– Уф, пока оббежал их, запыхался. В гору тяжело, ничего, сейчас вниз, будет легче. Давай деньги.

Я вытащил тысячу двести рублей, полученные за ложки, и отдал их ему. Гарик поделил деньги пополам. В это время из-за поворота показался покупатель, с которого я только что получил сто рублей. К нему подлетел Гарик и забрал ложку.

– Спасибо, дядя.

– Не за что.

– Ну, я побежал, мне вон какой крюк еще делать? Все запомнили?

– Беги, беги – махнул ему рукой Данила, и тут же предложил мне:

– Может быть, поесть успеем?

– Тебе Гарик что сказал?

– Никого сейчас не будет, – канючил мой приятель.

– Нет, стой и жди.

Постояльцы отеля лениво шли к столовой. Не было никого, кто бы спускался к морю. Мы терпеливо дожидались, посматривая сквозь кусты на дорогу. Зелень великолепно нас скрывала, но зато было отлично видно дорогу. Фитиль с Кузьмой и Истамбул стояли на боевом посту. Бугай маячил вдалеке. Из отеля вышли Анна Николаевна и Настя.

– Идем завтракать! – Анна Николаевна махнула нам рукой.

Данила дернулся было, но я перегородил ему дорогу и ответил за двоих:

– Мы уже…

– Ой, какие молодцы, – похвалила нас Анна Николаевна, увлекая за собой Настю. – Вы где будете?

– Тут где-нибудь.

Наконец минут через пятнадцать из отеля вышел первый постоялец в шлепанцах и с полотенцем. Этот точно на пляж. К нему подскочил Данила.

– Дядя, можно вас попросить о небольшой услуге, – мой приятель говорил без передыха, – там внизу на дороге бандиты крутят шарики, двое, а третий еще дальше их охраняет, а мне у тёти, которая рядом торгует шляпками, нужно расписную ложку купить, она сто рублей стоит. Я бандитов очень боюсь, потому, что у них под стаканчиками ничего нету, они оттуда незаметно шарик вытаскивают и ищут дураков. Вы с ними не играйте, все равно проиграете, а ложку мне купите. Там внизу, за дорогой, мой товарищ будет стоять, черненький такой, он у вас ложку заберет. А эти, которые шарики крутят, жулики, у них ничего под стаканчиками нету, смотрите, с ними не играйте.

Классно он обработал клиента, у того в памяти осталось только последнее предупреждение. Дядя чуть не ушел без денег. Данила насильно сунул ему в руку сторублевку и снова предупредил:

– Под стаканчиками у них ничего нету.

– Ладно, ладно, не волнуйся, куплю, спасибо, что предупредил, я все равно играть не собирался.

Пока Данила разговаривал с одним, мимо нас прошли на пляж еще человека три. В мои обязанности входило предупреждать их о пустых стаканчиках.

– Да, знаем давно мы эти штучки. Пусть только попробуют подойти к ним, – заявила дама, грозно глянув на сопровождающих ее мужчин.

Данила за пять минут уговорил еще две пары, всучив каждой по двести рублей. У него осталось последняя сотка.

– Пора тебе, Макс. Помнишь, что надо делать?

В это время с пляжа поднималась компания, шесть человек. В руках каждый из них держал по расписной ложке. Гарик совсем обнаглел, отдал им все деньги. А может быть, он прав? Все ведь пойдут сейчас на пляж, а обратно когда еще будут возвращаться.

– Вам ложки, что ли, нужны? – спросила нас компания.

Данила совал их за пазуху.

– Зачем они вам?

– Заказали, – невнятно пробормотал мой приятель, выискивая взглядом подходящую жертву.

– Иди, Макс, не тяни, они должны уже созреть, Гарик знает свое дело.

Я неторопливо пошел вниз. Прошло, наверное, полчаса, как я покинул приятное общество наперсточников, расположившихся на асфальте. Как раз сейчас должна была из отеля повалить толпа и раскупить у Истамбул ее шляпки, а у нас – оставшиеся ложки. До этого каждый второй, проходящий мимо, становился нашим покупателем. На это и был рассчитан весь фокус. Когда я подошел к Истамбул, она мне отдала тысячу сто рублей и позавидовала:

– Вот не знала, что этого добра здесь не видали. Постоишь? Шляпы по двести пятьдесят, да ты знаешь… Их у меня ровно тридцать штук осталось. Я мигом, туда и обратно.

Не успела Истамбул отойти на тридцать метров, как ко мне подошел Фитиль. Вот он, тот самый момент, из-за которого мы столько старались. Клюнуло, наконец. Сработал план Гарика, поверили наперсточники, что расписные ложки здесь ходовой товар. Сейчас надо было продать весь оставшийся товар Фитилю по высокой цене, а потом он пусть куда хочет с ним девается. Гарик детально изложил нам план и предупреждал, как надо себя дальше вести. Только не переиграть. У подошедшего Фитиля вся его хитрость была написана на лице.

– У тебя еще много ложек осталось? – он заглянул в сумку. – Ого, еще штук сто есть.

– Сто двадцать семь!

– А оптом не продашь?

– Нет, – я отвернулся от него.

– Подумай.

– И думать нечего.

В это время подошел последний покупатель, которому Данила всучил сторублевку, и молча купил ложку за сто рублей.

– А шляпа сколько стоит?

– Двести пятьдесят.

– Жаль, денег не хватает, – почесал он в затылке, – вернуться, что ли?

– Берите так, я вас запомню, вечером отдадите, – сейчас он здесь мне совсем не нужен был.

– Я в семьдесят пятом номере живу, – мужчина, покосившись на Фитиля, неспешно тронулся дальше. Сейчас по нашему плану должен появиться Данила и сказать, что мы уезжаем в город. То есть надо было спрессовать события. Фитиль не уходил, но и Данила не появлялся. Я стал нервничать: куда он подевался? И тут я догадался, где может быть обжора. Время подходило к десяти, столовая закрывалась. Там он. Вот наглец, ломает весь план, расписанный по минутам. Не дай бог, сейчас появятся с пляжной сумкой Настя с Анной Николаевной, тогда заявление об экскурсии будет звучать как нонсенс. А Фитиль отошел к Кузьме, и они стали считать деньги. Я внутренне напрягся. Денег ни у Гарика, ни у Данилы не осталось, все они, тысяча двести рублей, у меня. Значит, ложки перестанут покупать. Что делать? Такого развития событий мы не предусмотрели. Я запаниковал. А со стороны отеля вместо Данилы показалась Истамбул. Как только Фитиль увидел ее, он снова подошел ко мне.

– Вот, оптом покупаем, три тысячи рублей.

– Нет! – я снова отказался. Я помнил, что мне Гарик строго настрого приказал ждать Данилу, с известием об экскурсии.