Тыквенное семечко - Шипилова Инесса Борисовна. Страница 43

Хита лишь пожала плечами и пошла к дому, рассуждая про себя о том, что восход солнца она видела сотню раз, когда они ни свет ни заря начинали работу в саду. И сейчас, зимой, когда отец мирно похрапывает в своей спальне, кто-то снова покушается на ее свободу! Хита с досадой бросила сапоги в угол и, плюхнувшись на кровать, укрылась с головой.

Она все еще прокручивала в голове вчерашний вечер в чайном домике 'Бодрость', где они с Листопадом встречались. Он был разряжен словно иностранец какой, и вел себя как-то странно: то смеялся ни к месту, то вдруг закурил большую сигару, да покраснел и сильно закашлялся, перевернув вазу с цветами. Ваза выплеснула ему воду на штаны, и он положил дымящую сигарету на скатерть и стал промокать штаны салфетками.

— Как хорошо, что праздники не каждый день, — Хита ловко затушила сигарету, которая выжгла на скатерти бурое пятно. — Ты же в честь праздника вырядился как гусь лапчатый?

— А что, не понравилось? — выдавил из себя Листопад, задыхаясь от кашля.

— Как бы помягче тебе ответить… понимаешь, у тебя и так руки не к тому месту пришиты, а так ты и вовсе дурилка картонная, — решила не церемониться Хита.

Она еще немного поворочалась в постели, размышляя о чудачествах древесников, и вскоре крепко заснула.

Ранним утром они с Листопадом шли в сторону главной площади. На темном небе переливались разноцветные звезды, играя тонкими сверкающими лучами. Огромная, почти в полнеба, словно хрустальная луна плыла рядом, окрашивая небо вокруг себя в серо-зеленый цвет. Хита с удивлением посмотрела на нее, она была готова поклясться, что привычный рисунок лунных кратеров изменился — теперь с бледного спутника на нее смотрело не улыбающееся лицо, а огромный тамтам со сгорбленной фигуркой шамана.

— Ты тоже видишь это? — вскрикнула она, схватив Листопада за руку и тыча в небо пальцем.

Тот остановился и задрал вверх голову.

— Что именно? — Листопад завертел головой во все стороны.

— Рисунок на луне стал другим! Там тамтам! — выпалила Хита и тут же мысленно выругалась, представив, как глупо она, должно быть, выглядела.

Листопад улыбнулся и взял ее за руки.

— Я же говорил тебе, что будет невероятно красиво, тебе уже петь хочется. Да ты не стесняйся, эмоции сдерживать не стоит. А мне вот хочется спеть — тирлим-пом-пом!

Хита не спускала глаз со светящейся луны, на которой фигурка шамана подошла к тамтаму и стала в него бить. Она отчетливо услышала глухие ритмичные удары, от которых по ее телу пробежала дрожь.

— Ты слышишь? — шепотом спросила она и прижалась поближе к парню.

— Слышу. Звучит как будто с площади, — Листопад крепче сжал ее руку и ускорил шаг.

Они шли по обледеневшей мостовой, и звук их шагов отдавался звонким эхом по пустым улицам. Хита вертела головой, разглядывая улицу, по которой она ходила тысячу раз, и которая вдруг так неожиданно преобразилась. Холмы, освещенные рыжими фонарями, смотрели на них темными окнами и выглядели словно декорации из заезжего театра. Ей же казалось, что она находится на огромной сцене, где звезды и луна — простые спецэффекты, которые в любой момент могут выключить или зажечь поярче.

Они вышли на центральную площадь и остановились в изумлении. Прямо под башней с часами стоял огромный барабан, в который стучал приземистый коротышка с всклоченными волосами. Вокруг него танцевали смуглые девушки, извиваясь подобно змеям. Несмотря на холод, одеты они были в травяные юбочки с блестящими ленточками. Они медленно наклонялись и резко вскидывали руки вверх, сверкая узкими красными глазами. Вокруг них горели факелы, в которых огонь пульсировал в такт барабану.

— Кто это такие? — с трудом выговорила Хита, еще крепче вцепившись в руку Листопада.

— Представь себе, я хотел задать тебе тот же вопрос. Город ведь твой, — он повернул к девушке голову и вопросительно посмотрел ей в глаза.

Хита слегка смутилась и посмотрела на огромную луну, висевшую прямо над танцующими девушками.

— Может быть, это духи огня, что живут в холмах. Мне про них бабушка рассказывала. Иногда можно увидеть, как они встречают восход солнца.

— Так значит, нам невероятно повезло, — Листопад радостно потер ладоши и присел на корточки. — Присаживайся, будем смотреть.

Небо на востоке уже стало светло-голубым, по нему ползли оранжевые рваные облака. Луна на западе опустилась к самому горизонту и была похожа на сверкающую жемчужину, плывущую по волнам спящих холмов. Коротышка сильнее забил в барабан и запел песню на непонятном языке. Девушки стали ему подпевать, топая ногами в такт барабану. Откуда-то из-за башни выпорхнула большая стая белых голубей и закружила над ними в форме огромного кольца. Хита посмотрела на циферблат и с удивлением увидела, что часы показывают без четверти двенадцать — час ее рождения.

— Сколько сейчас времени? — закричала она, дернув Листопада за рукав.

— Семь часов и одна минута, — ответил тот, посмотрев на наручные часы. — Смотри, а вот и солнце встает.

Солнце вынырнуло алым краем, взметнув вверх яркие лучи. Хита с изумлением заметила, что оно на самом деле не являлось источником света — это тоже было хитрой бутафорией. Свет шел отовсюду — он пробивался из трещин на мостовой, струился из окон холмов, извергался из башни с часами и просто рвался наружу из нее самой.

Она подняла вверх свою руку и увидела, как от нее расходятся золотые лучи нежного света.

— Вот это да! Листопад, ты видишь? — Хита поднесла ему под нос свою ладонь и потрясла ей под самым носом.

— Вижу, что рука посинела от холода, — проворчал тот и протянул ей свои варежки.

Часы в этот момент пробили семь раз.

— Но они только что показывали совсем не это время! — Хита в недоумении повернула голову к башне.

— Немного отстают, — сказал Листопад и поправил съехавшую шапку.

— Или ушли вперед, — задумчиво добавила она. — Смотри, они исчезли!

На центральной площади не было больше ни огромного барабана, ни танцовщиц. Лишь бородатый дворник долбил лед большой лопатой.

— Знаешь, я это утро не забуду никогда, — сказала Хита Листопаду, когда тот проводил ее до дома. — Это было так здорово! Как в театре! Интересно, почему я раньше это не замечала?

— Потому что ты зиму не любила. На вот, подарок, — Листопад смущенно протянул ей небольшой сверток и чмокнул в щеку.

Хита развернула блестящую фольгу и достала из коробочки серебряную цепочку с хрустальной подвеской в форме луны. Она зажала ее в кулаке и посмотрела на краешек полной луны, который таял у горизонта.

'Теперь мы с тобой подруги, правда? — мысленно обратилась она к ней и зажмурилась от счастья.

На Рождество все собрались как всегда у Оэксов. Фло накрыла огромный стол в гостиной, наряженной по поводу праздника гирляндами и мишурой. Хозяйка заваривала на кухне чай с забудь-травой, которую ей принес Зеленыч и рассказывала Мимозе историю их фамильного серебра.

— А от дядюшки Позикуса эта ложечка перешла моей троюродной сестре, той, что вышла замуж за белобрысого офицера. Она приехала к нам на юбилей, увидела мою коллекцию и подарила мне это чудо, — благоговейно говорила Фло, вертя в руках ложку с ярким попугаем на ручке.

Заметя на лице Мимозы явную заинтересованность поднятой темой, Фло тут же стала просвещать ее по поводу лиственных узоров старых медных подсвечников, венков и резьбы на люстре эпохи Хидерика V и гордых барельефов доблестных предков.

Гости тем временем хвалили стряпню и поднимали искрящиеся бокалы.

— Давайте выпьем за то, чтобы в нашем лесу было как раньше! — дядюшка Позикус, рост которого был чуть меньше трех локтей, вытянул вверх бокал, чтобы все смогли до него дотянуться.

— Это когда — раньше? — поинтересовался Зеленыч, налегая на салат из морской капусты.

Но дядюшка Позикус засунул шоколадную конфету в рот и только промычал в ответ.

— Ясное дело, раньше — это до великой засухи, — чопорно ответила за него Хильдана, — Тогда заколотили все подвалы, и началась спокойная жизнь.