Приключение Лешего в большом городе - Чернобровкин Александр Васильевич. Страница 5

– Ненавижу кошек! – рыкнул пес.

– Я тоже, – сказала Настя и показала на стоявший рядом пивной ларек: – А там у нас столовая. Сегодня не работает, ремонт. Обычно в меню пиво и соленая рыба.

– Странно, а на ларьке написано “Квас”, – удивился Стас.

– Ты читать умеешь?! – восхищенно произнесла крыса.

– Не хуже, чем люди, – сказал пес и похлопал правой задней лапой по правому уху. – Хозяин любит читать вслух, а я обычно рядом сижу, слушаю и смотрю в газету. Так и научился. Хозяину не открываюсь, чтобы не зазнался. Он и так рассказывает всем знакомым, какой я умный. Заставляет перед ними всякую ерунду делать. Приходится выполнять. Не обижать же его!

– Ты действительно умный! – похвалила Настя, благодаря таким образом за рыбину.

– Я все на свете умею! – похвастался Стас и похлопал левой задней лапой по левому уху.

– Блох гоняешь, что ли? – спросил Леший, чтобы одернуть хвастуна.

– У домашних псов блох не бывает! – гордо заявил терьер.

– Тебе лучше знать, – иронично заметил Леший.

Настя затолкала под киоск всю рыбину и залезла сама. Там она предупредила детишек, чтобы не баловались без нее.

– И никого не пускайте под киоск. Особенно кошек, – сказала она крысенятам напоследок.

Леший, Стас и Настя направились в депо. Первым бежал пес и привычно обнюхивал все, что попадалось на пути: деревья, камни, бумажки. Леший припечатывал кроссовками валяющиеся на земле окурки. Он не курил и не переносил табачного дыма. Особенно ему не нравилось, что в последнее время все больше женщин приобретает эту дурную привычку. На пеньке ведь в основном женщины сидели и от дыма их сигарет у Лешего голова болела. Настя через каждые два шага оглядывалась на киоск, решая, не вернуться ли?

Возле дороги Леший вспомнил:

– А я не умею ее переходить.

– Что там ее переходить?! – настраивая себя, произнесла Настя. – Закрываешь глаза и побежал...

– ...прямо под машину, – закончил за нее Стас и прочитал ей и Лешему лекцию: – Сначала надо посмотреть налево. Если там нет машины, идешь до середины дороги. Там останавливаешься и смотришь направо. Нет машины – топаешь дальше.

– Я так не умею. Я заблужусь на дороге. Забуду в какую сторону надо идти, – признался Леший.

– Поэтому надо пересекать дорогу по пешеходному переходу, – наставительно сказал пес. – Во-первых, на переходе не заблудишься, а во-вторых, если ты по нему идешь, машины должны уступать тебе дорогу.

Он повел всех к пешеходному переходу. Дорогу давно не ремонтировали. Белые полосы порядком поблекли. Зрение у Лешего хорошее, он разглядел полосы в темноте. Как учил Стас, Леший посмотрел налево. Слева дорога была пуста. Он дошел до середины и посмотрел направо. И там никого не было. Впервые в жизни Леший пересек дорогу быстро и без боли. И даже полоски посчитал.

– Ух, перебежали! – радостно произнесла Настя. – Я так боялась, так боялась!

– Чего тут бояться?! – удивился Стас. – Мы с хозяином были в центре города – вот где дороги! И машины по ним сплошным потоком едут.

– А как люди их переходят? – спросил Леший.

– Они под дорогами норы прорыли и по ним перебираются на другую сторону, – рассказал Стас. – Скоро и сами, как крысы, под землей будут жить.

– Не хватало их только под землей! – возмутилась Настя.

– Никуда от них не денешься, – заметил Леший.

– И не надо. Человек – друг собаки, – заявил Стас. – Хватит вам болтать. Веди в тоннель, Настя.

– Я уже привела, – показала она на большое здание депо. – Сейчас через нору в него залезем.

– Нора широкая? – спросил Стас.

Настя посмотрел на него и огорченно произнесла:

– Ты не пролезешь.

– Разве другого входа нет? – спросил Леший. – Люди ведь не через нору попадают туда. Где-нибудь должна быть дверь и не одна.

За долгие годы общения с людьми Леший убедился, что они ленивей его соседа Лешего, поэтому делают как можно больше дверей, на все стороны света.

– Есть вход, но там собаки живут, – ответила Настя.

– Собак я беру на себя! – выпятив грудь, грозно сказал Стас. – Я давно хотел натрепать им холки!

– Да ты что?! Их же целая стая! Они быстро с тобой разделаются! – усомнилась Настя.

– Я – бойцовая собака! – гордо заявил Стас. – Я почти не чувствую боли. Бродячих собак я гоняю целыми стаями! – Он похлопал правой задней лапой по правому уху.

– Должен быть еще один вход, запасной, – сказал Леший.

– Есть, – согласилась Настя и показала лапой, где он находится. – Но к нему надо идти через двор, где собаки, или в дырку в заборе пролезть. Дырка узкая, не для Стаса.

Забор был из бетонных плит, высотой метра три.

– Через такой не перепрыгну, – честно признался пес.

– Я вас пересажу, – сказал Леший. – Помогите мне раздеться, а то одежда порвется.

Хоть одежда и с мусорника, а жалко было терять ее. Привык к ней Леший. Кроссовки и кепку он снял сам. С майкой и джинсами без посторонней помощи долго бы возился. На джинсах он не умел расстегивать и застегивать пуговицу. Все время выскальзывает из рук или попадает не туда, куда надо. С майкой были другие трудности. Начинает надевать или снимать ее, голову закроет и забудет, в какую сторону надо тянуть. Потянет чуть вниз – не то. Потянет чуть вверх – опять не то. Так и дергает ее туда-сюда по несколько часов, пока она сама не снимется или не оденется.

Настя помогла ему справиться с пуговицей на джинсах, а Стас ухватился зубами за майку и одним рывком стянул.

– Лесом пахнет, – сказал Стас о майке и вспомнил: – В первую мою зиму хозяин купил мне меховую жилетку. Чтоб я не мерз. Она так воняла. Я ее в клочья порвал. Лучше я буду дрожать от холода, чем ходить в вонючей жилетке.

– Чем она воняла? – спросила Настя, которая уже поняла, что у нее и пса вкусы не совпадают.

– Родственницей твоей – водяной крысой норкой.

– То же мне родственница! – фыркнула Настя. – Порядочные крысы по болотам не шляются!

Леший взял за шкирку Настю и Стаса. Крыса держала в лапах кроссовки, а пес в зубах – майку, джинсы и кепку. Вдохнув воздух, Леший подрос на несколько метров. Он переклонился через забор. Опустив там на землю крысу и собаку, он сделал стойку на руках и выдохнул воздух, уменьшившись до прежних размеров. Прыжком встав на ноги, Леший отряхнул пыль с ладоней.

– Здорово! – восхищенно произнес пес, уронив одежду на землю. – Прямо как на лифте! Даже быстрее!

Настя никогда не пользовалась лифтом, поэтому произнесла:

– Может быть, может быть...

Они помогли Лешему одеться и пошли в самый большой корпус. Там ремонтировали поезда, там был вход в тоннель. Вошли внутрь через железную дверь, которая открылась и закрылась с громким тягучим скрипом. В корпусе людей не было. Лампы горели еле-еле. Два восьмивагонных поезда, грязных, натрудившихся за день, стояли ближе к левой стороне. У правой притаился чистенький одновагонный. Он словно бы стеснялся своих родственников, старался держаться от них подальше.

Леший не любил технику. Вроде бы не живая, а вдруг как загудит – и покатилась. Да так быстро! Почти как Леший по лесу когда-то носился. Обычно начинали гудеть, когда в них садился человек. Но иногда и сами по себе работали. А спросишь о чем-нибудь, молчат.

Они прошли мимо грязных поездов, от которых воняло подгоревшей проводкой. Прошли мимо чистого, вонявшего какой-то химией, наверное, стиральным порошком для поездов. Стас задержался у передних колес задрал заднюю лапу и побрызгал на них. Он любил чистоту, но не любил химию. Лешему показалось, что поезд обиженно гмыкнул. Леший остановился перед поездом, внимательно вгляделся в темные стекла кабины, в три пары фар: одна пара вверху, две – внизу. Никаких признаков жизни поезд не подавал, но создавалось впечатление, что следит за ночными визитерами.

– Не отставай! – прикрикнул на Лешего Стас.

Пес шел по шпалам вслед за Настей. Он попробовал бежать по рельсе, но соскользнул. Леший помнил первую железнодорожную колею, проложенную через лес. Она была похожа на эти, только шпалы были деревянные, а здесь – каменные. Крайняя правая колея уходила в тоннель. В начале тоннеля горел зеленый светофор. Дальше шла темнота. Лишь где-то очень далеко и внизу горело несколько желтоватых огоньков. Вдоль стен тоннеля пролегали толстые кабеля. Они были похожи на вены и артерии. Казалось, что находишься внутри живого организма.