Луговичка - Панова Людмила Александровна. Страница 4

— Так, значит, это старик Полевик нам зной посылает. А я-то думаю: что так солнце палит уж несколько дней кряду?

Она сдвинула бровки и нахмурилась:

— Хорошо, Андрей! Я помогу тебе, а ты домой ступай, рассветёт скоро. Только знай: кто к нам за помощью обращается, всегда в чём-то потеряет.

Андрей поклонился низко:

— Спасибо тебе, хозяюшка! Век не забуду доброты твоей.

Она улыбнулась:

— Рано благодаришь, я ещё ничего не сделала.

Девушка спрятала ожерелье обратно в шкатулку и снова позвонила в колокольчик.

Через минуту в комнату ввалилились толстые хомяки. Рыжий Фук поманил Андрея за собой:

— Нуф! Штупай жа нами, отведём тебя к дубу.

Андрей двинулся за ними следом, но не удержался и обернулся. Луговичка смотрела на него не мигая:

— А ещё я хотела сказать тебе, что ты очень красивый.

Странно, но Андрею показалось, что она даже не шевельнула губами, будто слова эти сами собой у него в мозгу возникли.

— Пошли, пошли, чего жадержался! — тюкнул его в бок бурый Хок. Андрей повернулся и, уже не оглядываясь, пошёл за неповоротливыми проводниками.

Дорогое обещание

Полевик спал на соломенной перине, сладко похрапывая во сне. Его зелёные усы смешно двигались от его же собственного дыхания. На дубовом столе валялись остатки хлебных корок и стоял кувшин с недопитым квасом. В каморку, где спал Полевик, шурша старой юбкой, вошла полевая мышь. Она окинула взглядом спящего старика и нервно повела чёрным носом:

— Фу! Фу! Опять всё раскидал, ну просто как дитя малое. Вишь, храпит, и горя ему мало!

Но, несмотря на ворчание, в голосе её чувствовалась теплота и забота. Мышь убрала со стола корки, а кувшин поставила на полку. Закатав рукава, она взялась за метлу, что стояла в углу у буфета, и принялась подметать пол. При этом мышь тихо напевала:

Мышь усердно выметала мусор из углов, а хозяин между тем заворочался на перине, открыл один глаз и взглянул на прислугу.

— Это ты, Агаша? Вздремнул я немного. А далеко ли до вечера?

— Да какой там вечер, ещё до полудня не дожили. Солнце печёт, из дому не выйдешь. Ты бы пособил с погодой-то, ведь уж какую неделю без дождя живём.

Мышь вздохнула тяжко, продолжая выметать крошки и мусор. Старик громко зевнул и сел, протирая маленькие белёсые глазки.

— Моё это дело, Агаша! Раз не даю дождя, значит, так надо, а то совсем эти людишки распоясались. Хозяевами себя считают. Ну вот и посмотрим, кто из нас хозяин!

Полевик потянулся, крякнул и, встав с перины, решил испить холодного квасу.

— О нас не беспокойся, водицы я всегда добуду. А что, Агаша, квасок ещё остался? Налей мне в мой кувшин.

Мышь оставила работу и пошла за кувшином. Она вышла в сени, почерпнула из бочки квасу и, ворча что-то себе под нос, поставила кувшин на стол.

— Чего это ты всё ворчишь, старая мышь, недовольна чем? — Хозяин отхлебнул прохладного напитка.

— А чем же довольной быть? — пробурчала мышь. — Кончится квасок — на чём ставить буду новый?

Но старик будто и не слышит, пьёт себе да покряхтывает.

В это время в дверь постучали, и уже через секунду она со скрипом приоткрылась и в комнату заглянула остроносая мордочка с торчащими жёсткими усиками.

— Пан Полевик, гости к вам.

Полевик не любил гостей, ведь их надо было угощать, а значит, тратить своё нажитое добро неизвестно на кого. Он нахмурился:

— Что ещё за гости, гони всех в шею. Я никого не жду.

Но остроносый зверёк, а точнее суслик Прошка, не исчез за дверью, а только переминался с ноги на ногу:

— А, это, как бы сказать, ну, в общем, — загнусавил суслик.

— Что там ещё? — Полевик был раздражён тем, что ему не дали допить квас.

— Так, это, гостья-то не простая, принцесса Луговичка пожаловали.

— Луговичка?! — Полевик привстал с лавки. — Что же ты сразу мне не сказал, стоишь, лопочешь что-то. Иди, пригласи её, а ты, Агаша, испеки пышный калач для нашей гостьюшки.

Агаша что-то пробурчала в ответ и скрылась за дверью, шурша юбкой. Полевик закрутил свои зелёные усы, поправил бороду, и в это время в комнату ввалились два толстых хомяка Фук и Хок, а за ними вошла Луговичка в красивом голубом платье, с васильковым венком на пшеничных волосах. Она смотрела на Полевика насмешливо и горделиво:

— Здравствуй, хозяин, дядюшка Полевик. Прости, что побеспокоила. Может, я не вовремя?

Полевик ринулся ей навстречу:

— Правильно, что побеспокоила меня, старика, вот как раз вовремя. Проходи, девочка, отведай кваску холодненького.

Луговичка присела на лавку, посмотрела на кувшин с квасом:

— Угости сначала моих слуг, они давно пить хотят.

Полевик нехотя поставил пару кружек и налил до половины холодного напитка. Фук и Хок, пыхтя, подошли к столу и с жадностью опустошили кружки.

— А теперь оставьте нас вдвоём с хозяином. — Луговичка показала хомякам на дверь. Те послушно удалились. Девушка пристально взглянула на старика и вдруг резко произнесла:

— Квасок, значит, холодненький пьёшь? А что другие без воды, без дождя мучаются, тебе и дела нет. Спалить, значит, всё решил, погубить. Так, что ли, старый пень?

Полевик так и замер с кружкой в руке от неожиданности. Глядя в изумрудные глаза девушки, он поначалу даже растерялся:

— Вона как ты меня! Это что же, в гости приехала и поносить меня решила.

— Да какой же ты хозяин, коли поле своё зноем сжигаешь? Уже и до моего луга дошло, цветы, ягоды на корню засыхать стали. Как же ты можешь квасок свой потягивать, если у тебя беда такая?

Старик наконец успокоился и, поглаживая свою бородёнку, проговорил насмешливо:

— У меня беды нет, а вот сдаётся мне, был у тебя недавно кто-то из человеков. Видать, просил за своего брата. Вона у тебя бусы-то какие висят, красота да и только. А где смогла достать? Явно у человеков. — Полевик нагло рассматривал ожерелье и ухмылялся. — А только зря стараешься, девонька, не дам я дождя человекам, за вредность, за жадность пусть помучаются, а тебе, если надо, я кваску всегда пришлю.

Луговичка встала и заходила по комнате:

— Уж кто и вредный, так это ты, старик. Коли не дашь дождя, то и я с тобой водиться не буду. Никаких тебе ягод и орехов, так и знай.

Полевик прищурился и зло хихикнул:

— Да обойдусь я без твоих ягод как-нибудь. Вот если бы сыну моему дала согласие невестой стать, вот тогда б я ещё подумал.

Луговичка остановилась. Её глаза сразу погрустнели. Она вспомнила рыжего долговязого сына Полевика, ей совсем не хотелось становиться его невестой. Но вслух она произнесла:

— А коли объявлю себя невестой, дашь завтра же дождя? Не обманешь?

Полевик внимательно посмотрел на девушку: «Хороша, что и говорить. Сын доволен будет. А главное, Ерохин луг будет моим».

— Ну, коли объявишь, что ж не дать. На радостях три дня кряду стану поливать.

— Тогда я согласна, буду невестой, только обещание своё держи.

Полевик, не веря своим ушам, долго молчал. Но вдруг сорвался с места, засуетился приветливо:

— Сдержу, сдержу, как не сдержать, если слово дал. А ты сама-то не передумаешь?

Старик пытливо глядел в лицо девушки, ему казалось невероятным, что Луговичка после стольких уговоров согласилась стать невестой сына. «Ведь он у меня немного глуповат, к тому же страшный лентяй, — думал он. — Ну да ничего, я буду помогать по хозяйству, меня слушаться будут».

Луговичка и сама немного растерялась от своих слов, но идти на попятную уже не захотела.