Мышка-норушка - Митрофанова Мария. Страница 4

– Что значит, «зачем»? Мне с тобой поговорить надо!

– Слава, мы с тобой и в школе поговорить можем. А опаздывать я не люблю.

– Свет, я когда-нибудь рехнусь от твоей правильности!

– Ох, Рыжов, если бы ты не был таким талантливым, я бы прямо сейчас сказала тебе, что ты уже давно рехнулся!

Славка тяжко вздохнул, закатив глаза:

– Все-все, тайм-аут! У меня к тебе совсем другой разговор.

– И о чем?

– Что нам делать с новенькой? Это же не порядок, что в нашем классе объявилось такое чудо! Причем, помощь принять она не желает.

– Тут ты прав. Если ее приняли в наш класс, значит она не дура. Но тогда не понятно, что с ней происходит. Ты вспомни, какое она сочинение блестящее написала! И, вообще, у нее все письменные работы хорошие.

– И я о том же. Девчонка-то вроде нормальная. Одета, правда, черт знает как. Я сначала думал, что она из бедной семьи, но потом пригляделся, а рюкзачок-то у нее английский, кожаный, здесь такого не купишь. Стоит он, я тебе доложу, как целое пальто!

– Ну, это еще не показатель. Может, ей кто из родных подарил. А насчет того, что одевается она ужасно – это ты прав. И дело тут не в деньгах. Со вкусом у нее напряг. Мы с девчонками на эту тему говорили. Катька Семенова, вспомни, по направлению к нам пришла, из интерната, как особо одаренная, помнишь?

– Это та, что в этом году в Москву отправилась?

– Ну да, она. Так вот, Катька по выходным у меня дома за машинкой сидела. Ей стипендия полагалась, так она все вещи сама себе шила.

– Да ты что?

– Честное слово. Она даже моей маме такой фасон придумала, что маман на банкете затерроризировали: от какого кутюрье у нее наряд.

– Во дает!

– Так это я к тому, чтоб ты понял: дело не в том, сколько стоят тряпки, которые Рычагова носит. Какая-то она зажатая.

– Это правда. Я ее тогда на алгебре подбодрить хотел, а она сжалась вся, будто я ее по голове стукнул. И что делать будем?

– Знаешь, Славик, я пока не решила. У нас сейчас физра будет, и я подумаю, а на перемене скажу. Ты мальчишек предупреди, вместе соберемся и поговорим.

– Порядок!

И ребята разошлись каждый в свою раздевалку.

Даша Рычагова пришла в новой спортивной одежде. Но пумовский костюм с иголочки волшебного превращения не произвел. Вот если бы она еще держалась поувереннее, тогда вообще все было бы отлично. А так ее ожидания стать «как все» снова не оправдались. Ребята весь урок бросали на нее заинтересованные взгляды.

Бедная девочка от смущения опять стала страшно неловкой. К концу урока Даша была совершенно пунцовой и, едва переодевшись, пулей выскочила из раздевалки.

Белова, Рыжов, Вера Бреусова, Дима Проскурин, Ира Бокова и Макс Крайц собрались на перемене на маленькое совещание. Светка и Славик успели посвятить остальных в подробности своего утреннего разговора. Сейчас, как всегда, начала Светка:

– Ребята, что будем делать с новенькой?

– Свет, а что с ней делать? Давай после уроков поговорим с ней все вместе, может, у нее нелады в семье, и ей просто не до чего сейчас, – предложила рассудительная Бокова.

– Мысль здравая, – поддержал ее Макс. – Только нужно как-нибудь узнать, нет ли у нее проблем в семье, как и говорит Ира. А то вдруг мы некстати со своим участием.

Тут высказался Славка:

– Ребята, а давайте я журнал стащу!

– Это зачем? – насторожилась Светка.

– Ну как же, там, на последней странице, все сведения о родителях! Вот мы все и узнаем.

– Ну, все не все, а кое-что действительно узнать оттуда можно, – согласился Макс. – Только зачем красть? Я и так у Ады Игнатьевны журнал взять могу.

– Ну вот, – протянул Славка. – Вечно ты, Крайц, всю романтику испортишь!

– Славик! – Ира посмотрела на мальчика, как на больное дитя. – Твоя романтика всем уже поперек горла стоит!

– Ирка, ну хоть ты мораль мне не читай! А то словно сговорились со Светкой!

Как только он это сказал, девчонки, с молчаливого одобрения мальчишек, чуть не побили несчастного Рыжова. Но он отбежал в сторону, поднял успокаивающе руки вверх и произнес умиротворяюще:

– Все-все, понял, заткнулся, умер. Кто идет за журналом?

– Думаю, что меня одного достаточно, – сказал Макс. – Память у меня хорошая, я вам все сведения перескажу дословно.

– В путь! – снова вылез неугомонный Славка.

Через несколько минут Крайц докладывал ребятам:

– Я не только посмотрел журнал, но и в личное дело Рычаговой заглянул, – не дожидаясь вопроса ребят, он тут же ответил: – Сказал Аде Игнатьевне, что маме нужен материал для социологического исследования.

Ребята восхищенно вздохнули. Дело в том, что представительный вид Макса, его неограниченная самостоятельность и то доверие, которое он вызывал у всех без исключения представителей старшего поколения, были предметом постоянной зависти одноклассников.

Между тем Макс продолжал:

– Итак, Рычагова Дарья Дмитриевна. Родилась в нашем городе. Ее отец, Рычагов Дмитрий Викторович, овдовел через два года после рождения дочери и больше не женился. Даша воспитывалась у бабушки в Приреченске. Ее отец работает в «Евровояже» ведущим специалистом.

Ребята присвистнули. «Евровояж» был весьма преуспевающей фирмой, и сотрудники там получали очень хорошие оклады. Из всей шестерки только Вера Бреусова путешествовала с родителями по путевке этой фирмы.

Светка подвела итог:

– Итак, финансовых проблем в семье нет, и другие неурядицы тоже вряд ли имеют место быть. Значит, все дело в самой Дарье. Ну что, парни и девчонки, будем пытаться?

– Будем! – дружно ответили ей ребята.

Глава 4

(Из дневника Даши)

13 сентября. Я смело могу зачислить себя в категорию невезучих. Еле-еле сумела уговорить родного папу купить мне новый костюм. А что толку? Опять меня все разглядывали, как неведому зверушку! Ну теперь-то что не так? Хорошо, что хоть к доске не вызывали. После физкультуры я все равно ничего бы не смогла ответить.

А после уроков еще одна пытка: иду себе домой, тут окликает меня Белова со всеми своими: «Даша, давай поговорим». Ну о чем мне сними говорить?! Она мне: «У тебя проблемы, и мы хотим тебе помочь». Какие у меня проблемы? То, что я стесняюсь, их совершенно не касается. Слушал я слушала их доброжелательные голоса, потом не выдержала, говорю: «Ребята, оставьте меня в покое» и убежала.

А дома так стыдно было! Только вот сейчас смогла все написать. Зря я, наверное, ребят обидела, но по другому не могу. Сижу себе тихонько, учусь, никого не трогаю. И только одно желание: чтобы на меня не обращали внимание! Не могу я, когда на меня пялятся все.

14 сентября. Завтра папа уедет. Правда, ненадолго. Всего на пять дней. Но мне все равно грустно. Я так и не набралась смелости, чтобы ему пожаловаться. Если честно, то я просто не могу найти нужных слов, чтобы он меня понял. А еще мне стыдно. Папа ведь ради меня старался, и не виноват, что мне тут плохо. Я, наверное, улитка. Мне хорошо в моем маленьком домике. А это интересная идея: попробую написать стихотворение. До свидания, дневник!

После попытки поговорить с новенькой все ребята развели руками. Вера Бреусова выразила общее мнение:

– Это мышка-норушка какая-то, а не девчонка! Кто как, а я отказываюсь пытаться ее из этой норки выковыривать!

Упорствовала только Светка:

– Ребята, но так же нельзя! У нас такой класс дружный, и вдруг одна нелюдимая девочка, как бельмо на глазу!