Виртуальная любовь в 6 «Б» - Матвеева Людмила Григорьевна. Страница 24

– Поймала? – улыбнулся жених навстречу бегущей к нему Розе.

– Да! В последнюю минуту! У вагона!

– Убить их мало, – беззлобно сказал жених, а сам подумал: «Все-таки классные дети, смелые и отвязные».

Сидит на бульваре Лидка и смотрит перед собой. Что интересного она видит? Абсолютно ничего. Две старухи сидят на своей любимой скамейке – Суворовна и Кутузовна. Они не просто дышат свежим воздухом Лунного бульвара, они ведут наблюдение за всеми, кого видят.

– Лидочка, опять одна сидишь? – Суворовна вроде бы сочувствует Лидке, но ехидство в глазках так и светится. – Где твой парень красивый? Что-то не видно его. – Вредность замаскирована под жалость.

– Придет, наверное, – неохотно отзывается Лидка, – сегодня. Или, в крайнем случае, завтра.

– А ты не грусти, – Кутузовна призывает к оптимизму, – веселые парням больше нравятся.

– Я пришел, Лида, – возник вдруг Виртуал перед ней. – Принес тебе подарок. – Он сел рядом, развернул пакет, на котором нарисовано сердце. А может быть, туз червей. – Смотри, Лида. Нравится?

– Ой? Нравится! Классно! Супер! – Лидка визгом маскирует разочарование, изображая восторг: – А что это? – Она любит подарки, как все люди на свете. Но надо же разобраться и понять, что тебе подарили. Лидка держит в руках предмет, похожий на сердце, пронзенное стрелой. И одновременно – на барабан. И еще на огромный пряник, облитый шоколадом.

– Пряник? – пытается выглядеть сообразительной Лидка.

– Форма пряника, а содержание главнее.

– Мармелад внутри? – Лидка изображает радость, хотя всякие вкусные подарки ей приносит мама чуть не каждый день. Из фонда беспризорных.

– Не мармелад, а главное содержание. Ну догадайся.

– Не могу.

– Чего тебе больше всего не хватает?

– Ума, – тихо отвечает она.

– Ум не дарят, его развивают. А это обаяние. С виду пряник, а по сути – обаяние. И ты его получила, как просила.

– Правда? Не прикол? Не разводка? Не шути, Виртуал. Обаяние – самое главное, самое серьезное.

– Какие шутки. Теперь у тебя есть обаяние, – он говорит немного торжественно, – теперь, Лида, все зависит от тебя.

– Поняла. Посиди, Виртуальчик, не исчезай, – она прижимает к себе огромный пряник.

Как хочется Лидке, чтобы весь Лунный бульвар видел: Виртуал сидит с ней, потому что у нее теперь есть обаяние, огромное обаяние.

Но он уже кричит с верхушки березы:

– Привет, Лида! Не потеряй обаяние!

– Оно навсегда останется со мной! Не потеряю ни кусочка!

– Надо уметь распорядиться обаянием из пряника! – слышит Лидка голос Виртуала уже не с березы, а с облака над киоском «Северное сияние». А может быть, с крыши киоска. А потом с крыши шестнадцатиэтажки:

– Или из селедочного масла с перцем!

Лидка вертит головой, не успевает уследить за Виртуалом и за его сложными мыслями. А он напоследок крикнул из мусорного ящика:

– Из мармелада с мороженым судаком!

И совсем напоследок – из сапога милиционера Угорелова:

– Из туалетной бумаги!

– Ой, растает мое обаяние на солнце! И шоколад тает, а тем более мороженое или масло, хоть и селедочное! – Лидка заметалась. Виртуал тем временем исчез совсем.

Пес Степа приблизился к Лидкиной скамейке, принюхиваясь. На его морде выражался вопрос: съедобно? Или нет? Лидка успела отбежать в сторону:

– Это не для тебя, Степа. Ты и так обаятельный, по тебе все бульварные собаки с ума сходят.

И Лидка убежала домой в прекрасном настроении.

Агата с Лехой все еще в ссоре. Им обоим это надоело, но помириться всегда труднее, чем поругаться. Особенно если считать виноватым не себя. А себя считать виноватым всегда не хочется.

Агата сидит дома и учит английские исключения, а в ушах поет Державин из «Машины времени»:

Агата хмыкнула: «Это про нашу Умницу редакторшу, у нее крылья подрезали, сама сказала».

Пришла мама, поцеловала Агату в макушку. Маме очень хотелось поворчать: «Выключи музыку, учи уроки с полным вниманием. Что за привычка все делать под музыку?» Но мама сдержалась и не сказала эти вполне справедливые слова. К чему их говорить? Будешь лишний раз выглядеть занудой, а кому приятно выглядеть занудой? И еще на эти вроде бы резонные слова получишь резонные возражения: «Я всегда учусь под музыку, даже на уроках. Была бы музыка хорошей, она тогда на пользу. Я же почти пятерочница». Эти возражения не понадобились. Они молча поняли друг дружку, это было обоим приятно. Агата для полной убедительности протянула маме дневник с отметками, а сама продолжала смотреть в учебник и слушать отличную песню:

Агата косится на свой дневник, который листает мама. Там пятерка всего одна, три четверки, а по английскому три.

– Английский – три, – печально смотрит мама, – три, вовсе ты не пятерочница.

– Я же его учу, – хихикнула Агата, а после ослепительно улыбнулась: – Мама, а у нас есть знакомый Виртуал. Он может все-все. Дарит красоту вместе с коробочкой хорошей косметики. И еще любовь, у кого проблемы. И обаяние может подарить.

– Виртуал? Ты сама его видела?

– Как же? Сто раз на Лунном бульваре.

– И откуда он взялся? – мама смотрит недоверчиво.

– Сам пришел. Лидка Князева ныла, о любви мечтала, на одиночество жаловалась. Лидка умеет всем мозги пропечатать. И он явился ей на помощь. Она, наверное, его нытьем достала. Красивый парень.

– Ой, Агатище! Выдумки твои бесконечные! А тройка по самому важному в наше время предмету – по английскому. Позор! Попросила бы у Виртуала пятерку.

– Позор, конечно. Зато Лидка клянчит обаяние, а у меня его навалом. Правда?

– Навалом! Хвастушка! Навалом, главное дело. – Есть словечки, которые мама переняла у Агаты – «главное дело», например.

– Мое немереное обаяние наследственное, я же в тебя, моя мамочка.

– Хвастушка и льстиха, подлизывается. Что собираешься просить?

– Бескорыстно льщу, ничего не прошу, – Агата молча утыкается в английский, музыка выключена. Мама потихоньку выглядывает из кухни, вкусно пахнут оладьи. Маме кажется, что у ее дочери обиженная спина. Как-то нехорошо было шутить над ней: «Что собираешься просить?» У подростков душа нежная, ранимая. Девочка бескорыстно приласкалась, а я со своими шуточками. Вот сидит дочка и старательно учит уроки, что еще нужно от ребенка? И тут Агата говорит:

– Мам, дай мне денег.

Все становится на свои места, и никаких обид.

– Недавно брала, – привычно отвечает мама воспитательным тоном, – и довольно значительную сумму. Куда так быстро делись деньги?

– Шарфик купила, как у Ленки. И носочки к весне. А потом, мама, у меня же на иждивении кот! Ему нужен корм американский! Дорогой!

Мама берется за сумочку:

– А Леха разве не кормит этого вашего Барса?

– Барс много ест, у него к весне аппетит звериный. Аппетит не домашнего котика, а дикого зверя. – Агата убрала деньги и обняла маму: – Знаешь, что украшает родителей?

– Что? – У мамы глаза веселые, а рот серьезный. – Что же украшает?

– Щедрость. Больше всего.

– Эх ты, бескорыстная Агатка! Мой руки, оладьи готовы.