Записки школьницы - Ларри Ян Леопольдович. Страница 32

Марго злорадно взглянула на меня и сказала нахально:

— Сологубова! А можно сказать Сологубова!

— Прекрасно! Ставлю тебе единицу! Но можешь назвать её единицей! Дай дневник!

Марго схватила с парты мой дневник и помчалась к столу.

Ребята так и покатились со смеху. Но мне-то было не до смеха.

А что я могла сделать? Встать и сказать, что я обманула Арнольда Арнольдовича, отметив Марго отсутствующей? Но если он за тётю и бабушку влепил единицу, то за обман его самого мне ведь тоже не миновать её. Единицы!

Я чуть не заплакала. Противная Марго! Я для неё же старалась, а она так подвела меня!

Но ребята напрасно веселились.

Арнольд Арнольдович был в этот день неузнаваем.

Он так свирепствовал, что по партам пошла гулять записка:

Марго зашептала на ухо:

— Вот видишь, пока чертей не вызывали, он никогда так не обращался с нами! Это они, они подзуживают его. Всегда был такой добрый, а сегодня как осатанел. Скажешь теперь, что их нет, чертей?

— А если есть, так почему ж они не уничтожат его? — спросила я тоже шёпотом.

Марго подумала, посмотрела на Арнольда Арнольдовича и прошептала, прикрывая рот ладошкой:

— Ещё ничего не известно! Урок ещё не кончился! Ещё никому не известно, что с ним случится.

Арнольд Арнольдович наставил классу семь единиц. Но с ним так ничего и не случилось. Он вышел из класса, мечтательно улыбаясь и потирая носовым платком свои красные щёки, по которым катились капельки пота. Он же здорово потрудился сегодня. А сколько ещё отцов будет трудиться вечером, когда придёт час расплаты за полученные единицы!

Я набросилась на Марго, стала стыдить её.

— Понимаешь, — захлопала она глазами, — сама не знаю, как получилось… Может, чёрт подтолкнул. Но ты не переживай. Переправь единицу на четвёрку, и всё будет хорошо! Не сердись!

— Ладно! — сказала я. — Прощаю! Но признай честно, что чертей никаких нет. Ты же убедилась теперь?

— А Ольга Фёдоровна?

— У неё же инфаркт! — закричала я, не выдержав.

Марго покачала раздумчиво головою.

— Не так это просто!

— Вот балда! — окончательно рассердилась я. — И что мелешь — сама не знаешь. Да если бы так можно было бороться с учителями, их давно бы уничтожили двоечники. А Арнольд Арнольдович? Почему он уцелел?

— Может, он знает слово… Или сам с ними связался… Вот у нас был в деревне один, так тот…

Тут я не вытерпела и чуть было не влепила ей подзатыльник, но, вспомнив, что она больная, повернулась и быстро отошла прочь.

Происшествие с Ольгой Фёдоровной испортило мне весь вечер. Честно говоря, Ольгу Фёдоровну я не особенно любила. Она такая нервная, так всегда кричала на всех, будто не учить приходила нас, а срывать на всех свою злость. Но после того, что случилось, я не осуждаю её. Наверное, она очень боялась умереть раньше, чем научит нас произносить букву «з» в именах существительных множественного числа.

15 мая

История с Нептуном и небритыми моряками продолжается. И чем и когда она кончится, — неизвестно.

Неизвестно даже, что же это такое: новая игра или розыгрыш? Но если разыгрывает кто-то, то почему именно Валю и для чего? Что хотят доказать Вале Нептун и его экипаж?

Впрочем, я ничуть не жалею, что ввязалась в эту загадочную историю. Во всяком случае, я ничего не потеряла. Ведь с тех пор, как у нас появилась экспедиция, все мы очень часто собираемся у Пыжика, играем, иногда танцуем, вместе готовим уроки и вообще довольно весело проводим время.

Ну, а Нептун… Мне кажется, что в этого Нептуна всё-таки никто не верит. Разве что Валя старается уверить себя в том, что всё это серьёзно и что действительно кто-то мечтает о нашей помощи, нуждается в нас. Думаю, Вале просто хочется верить во что-нибудь необыкновенное — вот она и играет по-серьёзному в «дело с Нептуном».

А Пыжик? Он помогает Вале с таким видом, будто больше всех заинтересован в спасении немыслимых моряков. Но уж я-то знаю теперь, какой он выдумщик, этот Пыжик.

Вот и сегодня… Он так здорово играл роль сыщика, что даже я поверила, будто Пыжик серьёзно относится к переписке с Нептуном.

Но вообще-то во всей этой истории действительно есть что-то загадочное, и я просто горю от любопытства. Так мне хочется знать, чем же все это кончится?

Утром, на уроке геометрии, Валя послала всем членам экспедиции записку с черепом и скрещёнными костями, с надписью на конверте: «Совершенно секретно! Только членам экспедиции отважных»:

Но Пыжик запротестовал.

— Такие дела, — сказал он, — на волейбольной площадке не решают.

Он предложил организовать съезд членов экспедиции у него дома и провести его в торжественной обстановке.

Предложение Пыжика было принято единогласно. И съезд прошёл действительно шикарно.

Перед окном в комнате Софьи Михайловны мы поставили большой стол, накрыли его красной скатертью. Пыжик принёс графин с водою и стакан. Над столом красовался приготовленный Пыжиком плакат с надписью:

Съезд открыл Пыжик. Он сказал небольшую речь о флоте, о происках империалистов, а потом посадил Валю за стол, поставил перед ней графин и постучал по нему карандашом.

— А теперь, — сказал Пыжик, — предоставляю слово товарищу Павликовой, которая сделает содержательный доклад о поступивших сигналах бедствия от экипажа Нептуна и других. Возражений нет? Дополнений? Тогда голосую! Кто воздержался? Единогласно. Валяй, Валя! Докладывай!

— Нервные могут выпить воды! — сказал Пыжик и сделал такие глаза, будто ему и самому стало страшно.

Валя стала читать:

— Я больше не могу! — сказала Нина Станцель. — Это же кошмарная глупость! Кто-то дурачится, а мы помогаем ему одурачить нас! Предлагаю письмо порвать и пойти в кино!

Пыжик схватил Нину за руку и сказал, волнуясь:

— Слушай… Станцель… Так это ж интереснее кино… Ну, ты подумай сама: разве часто встречаются такие истории…

— Такие глупые истории, ты хочешь сказать?

— Неважно! Глупость — тоже нужная вещь. Если бы на свете не было глупых, как же ты узнала бы тогда, что ты ужасно вумная, как вутка? И давайте сразу договоримся: бросим мы это дело или выясним: кто, что, зачем, почему, для чего и отчего втянул нас в это дело. Читай, Павликова! Читай дальше! На чём ты остановилась?

— Я? — вскинула бровями Валя. — На этом и остановилась! На том, что спасти честь можно только не в воскресенье!

— Стой, стой! — закричал Пыжик. — Чего ты торопишься? Тут не мотогонки, тут серьёзное дело! У меня есть вопрос! Для всех один вопрос! Почему нельзя спасать честь в воскресенье? Думайте, братцы! Все думайте! И каждый про себя! Не вслух! А тот, кто не может думать, пусть выпьет воды или съест два — три яблока!

— А зачем думать? — удивилась Валя. — Думать нe надо! Слушайте! — И Валя продолжала чтение: — «И там постарайтесь никому не попадаться на глаза. Лучше всего пойти в будний день, когда народу в парке мало».

— Правильно! — кивнул Пыжик. — Я так и думал, что наша экспедиция должна быть тайной. Читай дальше!

— «Вам нужно, — продолжала Валя, — идти по аллеям парка курсом зюйд-норд-вест, потом повернуть на зюйд-норд и двигаться к павильону танцев…»