Дело о синей птице - Кузнецова Наталия Александровна. Страница 21

Она еще раз сходила к входной двери, подергала ее за ручку и, не зная, чем заняться, прилегла на своем диване. Голубка на шкафу давно спала, и в доме воцарилась глухая тишина.

Так как все окна на даче были закрыты, духота сделалась невыносимой. Но вентилятор производил шум, и потому включать его было нельзя. Лешка вздохнула. Ничего нельзя. Ни почитать, ни музыку послушать, ни Катьке письмо отослать. Хотя Ромка, наверное, и сам не верит в приход преступника, потому и лег спать, а она из-за его фантазий должна мучиться в жаре и темноте. Лешка хотела встать и разбудить брата, но потом передумала и закрыла глаза. И вдруг под ее окном заскулил щенок. Еще один на ее голову! И почему они тянутся к ней, как к магниту?

Глава XIII НЕПОБЕЖДЕННАЯ

Щенок скулил и скулил, да так жалобно, что Лешка не вытерпела. Она встала с дивана, приоткрыла окно, выглянула в сад и тихо свистнула. Скулеж прекратился, но щенок не прибежал. Подождав немного, Лешка закрыла окно и снова легла.

Спать совсем расхотелось. Девочка лежала, прислушиваясь к каждому звуку, и вскоре щенок заскулил снова, еще жалобнее. Лешка встала и опять выглянула в окно. У забора послышался какой-то шорох, и опять все стихло.

И вдруг в гостиной тихо, но грозно зарычал Дик. Она выскочила туда. Пес стоял у входной двери, обнажив белые клыки. Лешка подошла поближе и спросила дрожащим голосом:

— Кто здесь?

Ответа не последовало. Спустя минуту Дик успокоился, а еще через какое-то время со стороны сада снова послышался щенячий плач, и все повторилось сначала: Лешка высунулась в окно, потом зарычал Дик, только теперь он принюхивался не к двери, а к окну в гостиной.

Догадавшись, что кто-то затеял с ними недобрую игру, Лешка решила разбудить Артема. Подойдя к дивану, она легонько коснулась его плеча и прошептала:

— Тема, вставай.

Но Артем не пошевелился. Она подергала его посильнее, схватила за плечи, повернула на спину, но он продолжал спать. Не подействовал даже взятый из холодильника кусок льда, который она сунула ему за шиворот.

Оставив Артема в покое, она метнулась на кухню и осторожно выглянула во двор. Освещенная ярким месяцем высокая вишня отбрасывала четкую тень. И тень эта была толще ствола дерева. Невольный страх стиснул ее сердце: за вишней кто-то стоял.

Она подбежала к лестнице и позвала громким шепотом:

— Рома! Ромка, скорее иди сюда!

Лешка была уверена, что брат тут же примчится, как обещал, да еще и обрадуется тому, что его план сработал. А с ним вдвоем они без труда поймают преступника. Но Ромка не примчался и даже не отозвался, а в доме опять стало тихо и оттого жутко. Даже ходики почему-то перестали тикать. А потом тишину снова нарушил Дик. С громким рыком пес встал передними лапами на подоконник, и шерсть на его загривке поднялась торчком.

Бежать за Ромкой наверх Лешка не решилась. Пока она будет его будить, преступник успеет проникнуть в дом и отравить Дика. Кинет ему кусок колбасы с ядом, а глупый пес на лету его проглотит. К тому же ей уже стало ясно, что брат не проснется. Если она не добудилась Артема, то Ромку и подавно не растолкать. Лешка вернулась на кухню и посмотрела в окно. Вишня отбрасывала нормальную тень, значит, человек затаился под самым окном.

Что же делать? Звонить в милицию? А успеют ли менты сюда приехать? Ведь грабитель не может не знать, что у них есть и стационарный, и сотовые телефоны. И Дика он не боится, значит, все рассчитал и уверен, что успеет скрыться до того, как здесь появятся люди.

И все же она схватила телефон, позвонила Петру Ивановичу, но ответа не дождалась, потому что у окна в гостиной что-то зашуршало и зазвенело, а Дик прямо зашелся в лае. Бросив трубку, она схватила пса за загривок, оттащила его на веранду и там заперла. Потом схватилась за газовый баллончик и тут же поставила его на место, сообразив, что в закрытом помещении они с Артемом отравятся раньше преступника, особенно если тот снова будет в маске.

Лешка изо всех сил сжала руками виски, чтобы укротить охватившую ее панику. И — так было уже не раз — ее страх и растерянность сменились дикой яростью. Она не позволит себя победить! Никому не позволит! И голубку ни за что не отдаст!

Мысли в ее голове завертелись как бешеные, и нужное решение пришло мгновенно.

Лешка прокралась в свою комнату, нашла клочок бумаги, написала на нем несколько цифр — телефонный номер Артема, схватила голубку, обернула бумажку вокруг ее ноги, замотала скотчем и, сняв тапки, босиком, неслышно, метнулась в конец коридора, к чердачной лестнице. Взобравшись на чердак, подбежала к маленькому окошечку и поцеловала птицу в клюв.

— Прощай, моя хорошая. Лети домой.

Рукой с голубкой девочка дотянулась до крыши и разжала пальцы. Синяя птица легко вспорхнула на край водосточной трубы и посмотрела на Лешку своими дивными, будто все понимающими глазами. Словно хотела ей сказать: «Будь осторожней сама, а за меня не волнуйся».

«Одно дело сделано», — прошептала про себя Лешка и так же тихо сбежала вниз. Дик царапался в дверь веранды и лаял не переставая. Она бросила взгляд на окно гостиной. От слабого ветерка на нем шевелилась занавеска. Значит, грабитель уже вырезал стекло, проник в их дом и, наверное, ищет голубку в ее комнате. Все же жаль, что она не позвонила в милицию. Может, еще не поздно?

В поисках телефонной трубки Лешка кинулась в кухню, пошарила рукой по столу, ненароком задела кнопку электрочайника, и в нем тут же зашумела вода. Но она этого не заметила, так как услышала слабый скрип двери и осторожные, но быстрые шаги. В окно светил фонарь, и Лешка увидела, как из ее комнаты вышел огромный толстый человек с бледным круглым блином вместо лица. Она вжалась в стенку, и мурашки побежали по всему ее телу.

Если бы не Ромкин рассказ, да еще и его рисунок, она бы точно грохнулась в обморок: такое это было жуткое зрелище. Но даже сейчас, несмотря на готовность к подобной встрече, сердце ее забилось, как сумасшедшее, и подкосились коленки.

А квадратный урод в маске растопырил руки и пошел прямо на нее.

Опомнившись, Лешка схватила с кухонного стола первую попавшуюся вещь — а ею оказался вскипевший чайник — и плеснула в злодея кипятком. Преступник успел закрыться правой рукой в светлой перчатке. Перчатка тут же намокла. Вскрикнув от боли, урод в маске сдёрнул ее с руки, сунул в карман своего пиджака и потряс пальцами. На руке осталось большое пятно от ожога.

— Ах ты, дрянь! — За маской голос звучал глухо, и узнать его было невозможно.

Когда-то давно Лешка обварилась горячим чаем и до сих пор помнила, как это адски больно и как она тогда плакала. А преступник от боли озверел. С дикой злобой он схватил ее за плечо обожженной рукой и прохрипел:

— Где голубь?

Лешка дернулась и крикнула:

— Нет его больше! Нет!

Дик на веранде уже изошел от лая, а Артем на своем диване так и не пошевелился. Ромка тоже не подавал признаков жизни.

— Как это — нет? Говори, где она?

Лешка, пытаясь вырваться, непроизвольно посмотрела в окно. Грабитель перехватил ее взгляд, еще больнее стиснул плечо, но понял ее взгляд по-своему.

— В сарае! Где ключи?

Лешка сняла ключи с гвоздика и, скрывая радость, протянула их преступнику. Пока он будет искать голубку в сарае, она вызовет милицию. Но урод в маске не позволил ей остаться в доме. Он выволок ее во двор и подтолкнул к двери пристройки.

— Открывай сама!

Лешка воткнула в замок ключ и мельком, одним глазком посмотрела на крышу дома. Взглянула… и не смогла сдержать торжества.

— Вон она где! Ловите.

Негодяй взметнул вверх свой плоский блин, и тут только Лешка разглядела как следует его маску и разгадала ее секрет. Ткань в области глаз была прореженной, вроде сетки, а далее она закрывала шею и скрывалась за высоким горлом свитера, потому оставалось только гадать о наличии у преступника бороды и форме его головы. С маски Лешка снова перевела глаза вверх и обомлела. За то мгновение, что она пялилась на грабителя, месяц переместился на небосводе и оказался на одной линии с высокой телевизионной антенной, на которую взлетела птица. При этом создалось впечатление, что голубка волшебным образом забралась в самую сердцевину небесного серпа, чтобы покрасоваться в его сверкающем ореоле. Никогда в жизни Лешке не доводилось видеть такой чудесной картины. На какую-то секунду она даже забыла об ужасе своего положения. Впрочем, видение длилось недолго. Птица взмахнула серебряными крыльями, легко взмыла вверх и слилась с ночным небом.