Дело о неуловимом призраке - Кузнецова Наталия Александровна. Страница 22

— Позовите, пожалуйста, Наташу.

А затем, когда на том конце возникла Наташа, сказал:

— Привет. Это я, Рома. Скажи завтра на физкультуре, что я снова ногу подвернул и потому на первую пару не приду. А может быть, и на вторую тоже, но это еще под вопросом. Я к врачу пойду, если нога болеть не перестанет. Сечешь? Смотри, не забудь! Ну, спасибо! Пока!

— Наташке Тихоновой звонил? — догадалась Лешка.

— Ну да.

— А почему ты решил завтра пропустить физкультуру?

— Потому что надо снова туда съездить и кое-что сделать.

— Я с тобой, — сразу же заявила Лешка и, позвонив Светке, сообщила, что у нее снова разболелся зуб, и попросила ее предупредить учительницу, чтобы на первой паре ее не ждали.

Утром Ромка встал очень рано и, зевая во весь рот, потряс Лешкину раскладушку.

— Если хочешь со мной, то собирайся. Лешка проснулась и недовольно сощурилась:

— Куда? Зачем? — И тут же вспомнила: Ромка что-то задумал. Разве можно оставлять его одного? Придется вставать.

Глава 10 «Не лей другому лужу…»

Она нехотя оделась и выскочила с Диком на улицу. И сразу перестала жалеть о том, что пришлось так рано вставать с постели. Утро выдалось как никогда прекрасное. Весна, хоть и ранняя, прочно обосновалась в Москве. Под легким ветерком подсыхали мокрые после ночного дождя дорожки, восходящее солнце розовым светом отражалось от окон высоких зданий, небо было синим-пресиним, чистым и прозрачным. Погода, словом, замечательная.

В Англии сейчас, наверное, и подавно тепло и хорошо, порадовалась за Артема Лешка и улыбнулась. Раз пришла настоящая весна, значит, и лето не за горами, и Артем скоро к ним вернется из своего Бирмингема. Может быть, ей сегодня удастся съездить к Венечке, чтобы отослать, наконец, письмо? В Англию? Венечка хоть и обещал поведать Артему об их делах, но у нее это все равно получится лучше.

С таким замечательным настроением она и вернулась домой. Все остальные уже встали тоже. Мама с Элей возились на кухне, где воцарилась праздничная атмосфера, как это всегда случается у них с приездом американской гостьи. Холодильник забит пакетами с апельсиновым соком, на столе дымится овсянка, но и рядом на тарелке вкусные бутерброды, а Эля делает вид, что не замечает, как брат и сестра игнорируют ее полезную кашу. Она тоже проснулась в хорошем настроении.

— Вика звонила. Завтра прилетает, — сообщила гостья.

— Будешь ее встречать? — спросил Ромка.

— Конечно.

— Возьми нас. Завтра — суббота, мы не учимся.

— Ну что ж, если хотите, то пожалуйста, — согласилась Эля.

— А сейчас мы очень торопимся, — Ромка запихнул в рот огромный кусок бутерброда с ветчиной, запил его соком и выскочил из-за стола.

— Снова, что ли, дежуришь? — взглянув на часы, спросил Олег Викторович. — Что-то ты сегодня опять слишком рано в школу засобирался.

— Помогаю дежурным, — туманно ответил Ромка.

— Лешка, а ты куда? — удивилась Валерия Михайловна, увидев, что ее дочь, запихнув в сумку свои учебники, тоже натягивает куртку.

— Мне помогать, — сказал Ромка сущую правду, и оба выскочили за дверь.

Когда приехали в Медведково, Ромка первым делом снова потянул сестру к стройплощадке. Там он побегал вокруг ограждений и нашел сбоку ворота, куда как раз заезжала машина, доверху наполненная белыми кирпичами. Юный детектив направился к строительному вагончику, недалеко от которого стояла огромная черная бочка.

— Мне очень мазут нужен, — сказал он пожилому мужчине в заляпанной разноцветной краской синей спецовке, протягивая ему литровую банку. — Продайте хоть чуть-чуть, а?

— Чего тут продавать, — махнул тот рукой. — Коля, налей ему мазуту.

Ромка подбежал к Коле — молодому парню в такой же заляпанной одежде — и отдал ему банку. Тот самодельным ковшом с длинной ручкой зачерпнул из бочки немного черной вязкой жидкости и наполнил ею Ромкину банку. Мальчишка тут же закрыл ее припасенной заранее полиэтиленовой крышкой.

— Спасибо большое, — сказал он. — А то мне без мазута никак. Кое-что срочно смазать надо.

— Мажь на здоровье, — ответил Коля. — Нам не жалко.

— Лешк, неси ты, а то я испачкаюсь, — протянул он сестре свое приобретение, а когда они покинули стройплощадку, то отклонился от дороги, ведущей к их пятиэтажке, и направился к киоску. Здесь он купил самый большой пластиковый пакет черного цвета. Лешка, аккуратно держа в руках банку с мазутом, с удивлением смотрела на его приготовления и молча ждала, что ее брат станет делать дальше. Потому что по опыту знала: спрашивай — не спрашивай, все равно не скажет, пока сам не сочтет нужным.

Его «пломба» на этот раз оказалась на месте.

— Не приходил еще, — отпирая дверь, удовлетворенно произнес Ромка. — Это хорошо. А когда придет, его тут классный сюрпризик будет ждать.

Кошка встретила девочку как родную. Она потерлась о ее ноги и понеслась к своей новой миске. Лешка спустила воду в унитазе — умная кошка все свои дела делала, как человек, — насыпала ей в миску горсть «Фрискаса», а затем поставила рядом еще блюдечко и налила в него молока.

— Пей, Киса, — ласково сказала она и уселась на стул.

Кошка сгрызла сухие комочки, розовым язычком полакала немного молока, а потом с урчанием вскочила к Лешке на колени. Взяв ее на руки, девочка встала. Кошка не вырывалась. Она потянулась и холодным влажным носиком коснулась Лешкиной щеки. Вместе с кошкой девочка подошла к брату. Две пары глаз: ярко-голубые и круглые желтые с интересом принялись наблюдать за его странными действиями.

А Ромка, взяв в руки приобретенный в киоске черный пакет, разрезал его с двух сторон и развернул. Получилась большая пленка. Он положил ее у порога, затем открыл свою банку с мазутом и аккуратно полил пленку липкой черной жидкостью.

— Смотри, не наступи, — предупредил он Лешку.

— А он, думаешь, наступит? — тут же разгадала девочка хитрый замысел брата.

— Надеюсь, — радостно потер руки Ромка. — Особенно если придет, когда стемнеет. А кроссовки от мазута поди потом, отмой. Даже если он очень постарается, все равно пятнышки останутся. Особенно на подошве, посмотри, какая она светлая и ребристая. — Он задрал ногу вверх. — А рисунок, глянь-ка, из букв состоит. «ВКМУ», — прочитал он. — Класс! Не выбросит же он этакую красоту. А если выбросит, то у нас с тобой тут же новая информация к размышлению появится.

Выйдя на лестничную клетку, он подошел к электросчетчику и вырубил в квартире электричество.

— Чтобы он лужу не заметил, если вечером придет.

— Теперь кошкино молоко в холодильнике прокиснет, — сказала Лешка и вернулась в комнату. — Лучше я ей побольше налью. И рыбу отдам всю, пусть ест сколько хочет.

— Что такое молоко, когда речь об огромных ценностях идет! Молока мы ей завтра еще купим. Ой, а в люстру-то мы еще не заглядывали! Интересно, он тоже не догадался это сделать?

Ромка влез на стул и стал шарить рукой в плафонах старенькой пластмассовой люстры, где полным-полно пыли накопилось.

Лешка все же не выспалась, и потому никаких драгоценностей сегодня ей искать не хотелось. Она уселась в кресло, и кошка, мяукнув, тут же снова вскочила к ней на колени и уютно свернулась калачиком.

— Ничего здесь нет. Но пыли много, значит, ничего и не было, то есть в люстру эту никто еще не лазил, — отметил Ромка, вытирая о джинсы руки. — Ладно, пошли в школу учиться.

Сестра с сожалением сняла кошку с коленей.

— Вот так всегда бывает, — не преминул отметить он. — Знаешь закон кошачьей безысходности? Лешка покачала головой.

— Не помню.

— «Как только кошка растянулась и начала засыпать на ваших коленях, вам срочно понадобилось встать и идти».

— Это правда, — вздохнула девочка, а кошка недовольно зыркнула на него желтыми глазами, словно поняла, что речь идет о ней.

— Се ля ви, Киса, — наклонился к ней Ромка, а затем бодро направился к двери и тут же одной ногой вляпался в творение своих собственных рук — липкую черную лужу, причем в самую ее середину.