Принцесса Грамматика или Потомки древнего глагола - Кривин Феликс Давидович. Страница 3

Бросило О эти степи и леса, перебралось в город. А в городе как раз в разгаре ДОМОСТРОИТЕЛЬСТВО, соединительная гласная позарез нужна. Условия средние: с одной стороны — ДОМ. Как ни говори, крыша над головой. Но зато с другой стороны — СТРОИТЕЛЬСТВО, довольно тяжелая работа.

Уж лучше пойти на МАСЛОЗАВОД, решило О. Там с одной стороны — МАСЛО, кто от него откажется?.. Хотя с другой стороны — ЗАВОД, значит, опять работа. А это, конечно, не то.

И, наверно, выкатилось бы О из грамматики, если б не подвернулось ему САМООБРАЗОВАНИЕ, удивительное слово. С одной стороны — ты САМ, а с другой — ОБРАЗОВАНИЕ. Можно подучиться, квалификацию получить. Чтобы как пошлют тебя в какой-нибудь ШЛАКОБЕТОН, сразу видеть, где ШЛАК, где БЕТОН, и уметь их не только соединить, но и отличить друг от друга.

КОГДА ЕЛИ НАШИ ПРЕДКИ?

Если б наши далекие предки пригласили нас на обед, мы бы ушли с этого обеда голодными. Потому что предки наши не ели во время обеда.

Когда же они ели?

Они ели ДО обеда. Они ели ПОСЛЕ обеда. А ВО ВРЕМЯ обеда они не ели. Это было не принято. У каждого времени свои порядки.

Вот мы приходим к ним на обед. Здороваемся. И что же мы слышим?

— Отдыхайте. Вот кончится обед, тогда поедим.

Или еще хуже того:

— Жаль, угощать вас нечем, все уже съедено. А сейчас извините: у нас обед.

И нам пришлось бы их извинить. Потому что у них ОБЕДОМ называлась не еда и не время еды, а время ДО и ПОСЛЕ еды. Время ОКОЛО еды. Потому что приставка ОБ- означала ОКОЛО.

Вот тебе и обед! Посидишь около еды, да так и уйдешь несолоно хлебавши.

А что наши предки называли ЗАВТРАКОМ? Ведь если вдуматься, ЗАВТРАК — это то, что нужно есть ЗАВТРА. А что есть сегодня? Неужели совсем ничего не есть?

В то время ЗАВТРА называли ЗА УТРА, то есть то, что наступает ЗА УТРОМ. Вот пройдет ночь, наступит ЗА УТРА, по-нашему — ЗАВТРА, и мы будем есть ЗАУТРОК, то есть ЗАВТРАК, как мы теперь говорим.

Если ждать этот ЗАУТРОК после вчерашнего ужина, то можно хорошо проголодаться. Потому что УЖИНОМ наши предки называли не ужин, а полдник — от древнего слова УГ, то есть «юг, полуденное время». Вот как у них было. Не знаешь, когда и поесть.

Хотя, конечно, предков легко критиковать: и ужин у них был не ужин, и обед не обед… А попробуй-ка сам пожить, чтоб твоя жизнь выдержала критику потомков. Только надо учесть, что судить они будут по нашим делам, а не по нашим завтракам, ужинам и обедам.

СЛАДКАЯ СОЛЬ

Тем, кто любит сладкое, хочется, чтоб все было сладким. И кислое было бы сладким. И соленое, и даже горькое было бы сладким.

Между прочим, кисель уже сладкий, хотя он должен быть кислым, потому что он — КИСЕЛЬ. Но кислое любят немногие, а сладкое — чуть ли не все. Поэтому кисель постепенно сделался сладким. Чтоб его полюбили, чтоб ходили за семь верст киселя хлебать, как это делают сейчас в известной пословице.

А соль? Почему бы и ей не сделаться сладкой? Чтобы все соленое стало сладким и чтоб никто не мог никому насолить, а если бы и насолил, то от этого было бы не солоно, а сладко…

Но соленое никогда не бывает сладким. А вот сладкое было сладким не всегда. Когда-то сладкое было соленым.

Тут, конечно, все дело в названии. Когда-то соленое называлось сладким. Только называлось сладким, а на самом деле было таким же соленым, как сейчас. Вот такая путаница, но это путаница только для нас, а древние люди прекрасно друг друга понимали. Они привыкли к тому, что когда просят сладкое, нужно давать соленое, и никто ни на кого за это не обижался. Им даже было вкусно. До того вкусно, что они стали называть сладким вкусное. Не соленое, а вообще вкусное. Они говорили:

— Какой сладкий квас! Какая сладкая вобла!

Квас был кислый, вобла соленая, но они были вкусными, поэтому о них так говорили. Потому что сладким стали называть все, что было вкусным.

А потом, возможно, многие пришли к мнению, что самый сладкий, то есть самый вкусный, мед или, допустим, сахар. Или конфеты. Или пирожные. И с тех пор только это вкусное стали называть сладким.

Теперь сладким называют только сладкое, а соленым — только соленое. Но слова СОЛЕНЫЙ и СЛАДКИЙ сохраняют прежние родственные отношения, потому что, как выяснилось, они происходят от одного и того же древнего слова. И СОЛЕНЫЙ радуется, когда кому-нибудь сладко живется, а СЛАДКИЙ радуется, когда кого-то называют солью земли. Ведь солью земли у нас называют самое главное, самое ценное. Люди, которые были солью земли, никогда не делали жизнь других людей солоней, а всегда старались, чтоб она была слаще…

МОЖЕТ ЛИ ОТЛИЧНОЕ БЫТЬ ПЛОХИМ

Теперь уже не может. Теперь уже отличное никогда не станет плохим. А когда-то была у него такая возможность.

Это было в те времена, когда только появилось на свет это слово — ОТЛИЧНЫЙ, когда оно образовалось от слова ОТЛИЧАТЬ. Образовалось — и сразу приобрело значение самого высокого качества. Все другие качества были похуже: либо хорошими, либо посредственными, либо вовсе плохими. А это качество было таким хорошим, что отличалось от всех. Поэтому его назвали ОТЛИЧНЫМ.

С тех пор ОТЛИЧНОЕ отличали от всего остального. ОТЛИЧНОЕ здоровье — от здоровья хорошего, посредственного и, конечно, плохого. ОТЛИЧНУЮ погоду — от погоды хорошей, посредственной, а тем более плохой. ОТЛИЧНОГО человека — от человека хорошего, посредственного и особенно от плохого.

А если б все было наоборот? Если б у нас все было самое лучшее, — что бы тогда от него отличалось?

Наверно, то, что было бы хуже по качеству. Среди самого лучшего — не самым лучшим. Вот тогда бы, вероятно, ОТЛИЧНЫМ называли плохое, потому что плохое отличалось бы от всего остального, хорошего.

Так могло случиться. Но теперь уже не случится никогда. Даже если все люди станут самыми лучшими, и здоровье у них будет самое лучшее, и погода всегда будет такая хорошая, что лучшей нечего и желать, — все равно никто не назовет плохое отличным. Потому что слово ОТЛИЧНЫЙ приобрело свое твердое, самостоятельное значение. Хотя и произошло оно от другого слова.

Человек ведь тоже происходит от других людей, но приобретает самостоятельное значение. И если это отличие делает его не хуже, а лучше других, его называют ОТЛИЧНЫМ человеком.

ГДЕ ТВОЯ МАЧТА, БОТ?

Шлепает Бот по лужам и вспоминает, как он плавал по морям. Один Бот да другой Бот — вот тебе и флот… А сейчас Бот — что твоя старая калоша: обхватит ботинок и по лужам шлеп-шлеп, чтоб нога не промокла…

Где твоя мачта, Бот? Ты же там, в море, был одномачтовым. И паруса надувал — где твой парус? Что-то он не белеет, совсем не белеет, Бот…

Грустно лужам, что не белеют на них паруса, но для них все-таки честь, что такие боты по ним шлепают. И когда Бот — шлеп-шлеп! — вспоминает морское прошлое, лужи — хлюп-хлюп! — в знак уважения и искреннего восторга.

Потому что лужи не знают — и откуда им знать? — что этот Бот не из тех, которые плавают по морям, а из тех, которые шлепают по лужам.

Они только называются одинаково — БОТЫ — одномачтовые суда и резиновая обувь, предохраняющая ноги от промокания.

Есть слова, которые и звучат, и пишутся одинаково, хотя значение у них разное и совсем разная судьба. И когда услышишь о Боте, который шлепает по лужам, невольно представишь себе белый парус, и голубую даль, и совсем другой мир, в котором обитают другие боты… А когда на том, другом, боте окунешься в морскую даль, то, конечно, не забудешь о ботах, которые остались на берегу, чтобы там, на берегу, ноги не промокали…

Где твоя мачта? Где твоя мечта? Как это хорошо, что такие разные слова иногда и звучат, и пишутся одинаково…