Тайна фальшивой банкноты - Кенни Кэтрин. Страница 17

— Правда, он прелесть? — тихо сказала Белочка.

Трикси кивнула.

— Знаешь, ему, наверное, пришлось встать сегодня чуть свет, чтобы успеть нарезать овощи для этого рагу. Если бы я была на его месте, я, наверное, бы уже кусаться начала от усталости. Но для него, похоже, наступил звездный час.

Ник Робертс стоял чуть поодаль от всех остальных с большой папкой для эскизов. Быстрыми, уверенными штрихами он набрасывал увиденные им сцены. Свои наброски он раздавал участникам веломарафона как сувениры.

Бен Райкер стоял рядом с Ником, внимательно следя за тем, как тот рисует.

— Я бы отдал все на свете, чтобы научиться рисовать как ты, — наконец сказал он Нику.

Ник бросил быстрый взгляд на Бена — не издевается ли тот над ним.

— Я правда так думаю, — поспешил заверить его Бен. — Мне всегда нравилось рисовать. Нет-нет, ничего особенного, мне до тебя далеко. Так, разные рожицы на обложке тетради. Я всегда боялся, что меня будут дразнить, если я возьмусь за это дело серьезно, поэтому так и не начал учиться. А вот теперь я смотрю на тебя и очень об этом жалею.

— Учиться никогда не поздно, — заметил Ник, доставая из папки чистый лист бумаги и протягивая его вместе с карандашом Бену. — Попробуй нарисовать вон ту группу людей. — Он показал на веселую стайку мальчиков и девочек, уплетающих рагу.

Обычная самоуверенность Бена куда-то улетучилась, он казался растерянным, но все-таки принялся рисовать.

Ник критически следил за его работой, время от времени давая советы. Когда набросок был готов, Ник долго разглядывал его. Бен в нетерпении топтался с ноги на ногу.

— Я бы сказал, у тебя явные способности, — изрек наконец Ник. — Тебе стоит подумать, не записаться ли в художественную студию на следующий год, если ты еще останешься в Слиписайде. Мистер Крайдер — очень хороший учитель, и я думаю, что на следующий год мы не будем испытывать недостатка в оборудовании и материалах — Трикси и ее друзьям удалось заработать немало денег.

Директор школы, только что прибывший на пикник, услышал слова Ника и подошел к мальчикам.

— Верно, — подтвердил он. — Но это только половина дела. Веломарафон — и сама необходимость его проведения — вызвали массу разговоров во всем городе. Школьный совет подвергся резкой критике за то, что недостаточно внимательно относится к нуждам художественной студии. Есть шансы, что на следующий год на нужды студии будет выделена куда большая сумма денег, чем в этом году.

Ник так разволновался, что от восторга стукнул Бена по спине.

— Ты слышал? — закричал он. — Если на следующий год я буду как следует вкалывать, то соберу настоящий портфель работ в самой разной технике, и их примет любая художественная школа в стране. Теперь, когда эта забота отпала, я уверен, что сумею где-то наскрести денег и на плату за обучение.

Бен с завистью посмотрел на Ника. Он восхищался самоотверженностью и увлеченностью, каких у него самого никогда не было.

Если настроение Ника поднялось от разговора с директором школы, то настроение Трикси наоборот резко ухудшилось от общения с сержантом Молинсоном. Полицейский прочитал ей суровую лекцию и вынес очередное предупреждение не вмешиваться в дела полиции.

— Я уже говорил тебе, когда ты принесла немецкую марку, — отчитывал сержант Трикси, — что фальшивомонетчики — очень опасные преступники. Ты меня послушала? Нет! Ты отправилась одна, в темноте, никому ничего не сказав, и те самые люди, о которых я тебя предупреждал, тебя схватили.

— Но… — начала было Трикси.

— Никаких "но", — отрезал сержант Молинсон. — Как полицейский города Слиписайда-на-Гудзоне я обязан охранять жизнь, спокойствие и благосостояние жителей. А в их число попадаешь и ты, Трикси Белден. Скажи мне, пожалуйста, как я могу исполнять свои обязанности, если ты продолжаешь упорствовать в своем стремлении совершать глупые и совершенно никому не нужные поступки.

Трикси, потупившись, смотрела в землю. Она хотела объяснить сержанту, что вовсе не собиралась ввязываться в опасную историю, что, отправляясь к заброшенному дому, она просто забыла, что надо обязательно кому-нибудь об этом сказать. Она понимала, что ее извинения вряд ли смягчат сердце сержанта Молинсона.

"А я-то думала, что сумела увильнуть от его очередной лекции, когда он так неожиданно уехал от заброшенного дома вчера вечером, — думала про себя Трикси. — Наверное, он просто решил ее хорошенько отрепетировать. — Трикси прикусила губу. — Нет, нехорошо так думать! Сержант Молинсон искренне беспокоится обо мне. Надо быть благодарной ему, а не сердиться".

— Как бы то ни было, — продолжал сержант Молинсон, очевидно решив, что на сегодня нравоучений хватит, особенно принимая во внимание успех веломарафона, — тебе на этот раз опять удалось выбраться сухой из воды. Преступники, которых мы арестовали, назвали имя гравера, который работал на них. И я думаю, тебе будет приятно узнать, что сегодня утром мне позвонил президент одного из банков штата Нью-Йорк. Их банк принял довольно крупную сумму фальшивых немецких марок, изготовленных этими мошенниками. Банк предложил вознаграждение тому, кто найдет преступников и их мастерскую. Другие банки тоже присоединились к этому заявлению, так что сумма выглядит весьма внушительно — около пяти тысяч долларов. И эти деньги твои — ведь это ты обнаружила их логово. Я полагаю, у тебя на уме уже есть какое-нибудь благородное дело, на которое пойдут эти деньги. — Увидев, что Трикси отрицательно качает головой, полицейский удивился. — Нет?

— Я не могу пустить эти деньги на благотворительные цели, потому что я их не заработала, — в возбуждении ответила Трикси. — Их заработал Ник! Он уже сидел в микроавтобусе, когда я приехала к заброшенному дому, а значит, первым логово преступников обнаружил он. Подождите, я ему сейчас об этом скажу!

— В этом нет необходимости, — сказал Ник, стоявший за спиной Трикси. — Я… так получилось, что я слышал весь ваш разговор. — Глаза Ника сияли. — Косвенным образом фальшивомонетчики помогли решить мои материальные проблемы!

Ник перевел взгляд на листок бумаги, который он держал в руке. Это был карандашный рисунок.

— Я… Вообще-то я подошел к вам, чтобы передать тебе это, Трикси. Я думал, это просто шутка, но теперь… Не знаю, насколько это уместно, но все равно — возьми на память.

Ник протянул Трикси листок бумаги. Увидев, что там нарисовано, Трикси расхохоталась. Ребята столпились вокруг нее, и каждый, кто видел рисунок, тут же начинал хохотать.

— Еще как уместно! — заявил Март. — Честно говоря, я не могу придумать, в каком еще виде более уместно рисовать Трикси Белден.

На рисунке была изображена Трикси, прикусившая губу и стоящая, потупив взор, с видом кающейся грешницы. А над ней возвышался сержант Молинсон, имеющий весьма грозный вид.

— Это превосходная картинка! — воскликнула Белочка. — Ты нас еще пока мало знаешь, Ник, но когда узнаешь, то поймешь, что в такой ситуации Трикси оказывается очень и очень часто.

— Слишком часто, — призналась Трикси. — Я повешу этот рисунок у себя в комнате и буду смотреть на него по тридцать минут каждый день, чтобы напоминать себе, что бывает, когда я не слушаю советов сержанта Молинсона.

— Я рад, что ты можешь найти ему применение, — сказал Ник. — Впрочем, я думаю, что когда-нибудь сделаю по-настоящему хороший портрет.

— Портрет Трикси нужен мне, — заявил Джим. — Я собираюсь поймать тебя на слове и заказать тебе его. Договорились, Ник?

Когда смех и шутки немного поутихли, Трикси и Белочка отошли в сторону, к велосипедам, которые привез Том Деланой. Члены клуба Куропаток собирались возглавить веломарафон на обратном пути. Пора было собираться.

— Все вышло так чудесно, Трикси, — щебетала Белочка. — Мы заработали кучу денег для художественной студии, поймали фальшивомонетчиков, и у нас появился новый друг.

— У нас появилось два новых друга, — поправила подругу Трикси, глядя на Бена Райкера, беседующего с ребятами. — Мы даже и мечтать не могли, что все получится так здорово.