Магелланы с берегов Неженки - Данилов Владимир Михайлович. Страница 11

— Да какое тебе дело, — говорю, — испорченный-неиспорченный. Раз в задачнике написано, значит, так надо. Нарочно так придумали, понимаешь.

— А двойка? — не унимается Олави.

— Что двойка? — не сразу сообразил я.

— А то, что двойку мне за эту задачу поставят не нарочно, а на самом деле.

Тут уж я закипятился.

— Ты, — говорю ему, — не спорь, а пиши. Я головой ручаюсь за то, что ответ у меня правильный. Раз меня к тебе прикрепили, значит, слушай, что я говорю, и пиши.

В общем, пришлось ему со мной согласиться. Он переписал мои решения и ушел домой.

— Н-нда! — крякнул отец и провел ладонью по голове.

— На следующем уроке арифметики Лидия Ивановна вызвала Лесонена к доске и попросила решить задачу, которую на дом задавали.

Я сижу довольный, как на именинах. «Ну, думаю, сейчас-то Олави решит как надо. Пусть ребята сами увидят, что не напрасно меня к нему прикрепили».

А тот знай себе по доске мелом стучит. Вижу, записал решение первого действия, второго, третьего, четвертого.

— Теперь, Лесонен, объясни, что надо было узнать в каждом действии, — спрашивает Лидия Ивановна.

И тут Олави понес такую чушь, что я со стыда чуть не сгорел.

— Нам, — говорит, — надо узнать, почему поставили выкачивать из бассейна плохой насос. Из-за этого по третьей трубе столько воды в бассейн натекло, что, того и гляди, через край польется. А раз в задачнике про плохой насос ни слова, значит, нам в этом и надо разобраться.

Отец хохотал до слез.

— Вот это парень! — проговорил он, переводя дух. — Все ему подай в самой тонкости. А учительница что?

— Лидия Ивановна удивленно посмотрела на Олави и говорит: «Ну что ж, Лесонен, выходит, ты опять не понял смысла задачи. Придется поставить тебе двойку».

После этих слов отец посерьезнел, будто веселой минуты не было и в помине.

— Ох и грустную же ты мне историю рассказал. Я-то думал, что мой сын никогда не подведет товарища. А ты… Даже поручение и то не сумел выполнить как следует.

Сашка потупился. Невеселые мысли вновь вернулись к нему, и он продолжал:

— После уроков в нашем классе снова собрался совет отряда. Ребята ругали не Лесонена, а меня. Говорили, что я с поручением не справился. К Олави прикрепили саму Нютку Петрову, она отличница у нас. А меня открепили. За что? До сих пор понять не могу…

— А что тут понимать? — ответил отец. — Ты не задачи решать учил, а списывать. После твоей учебы парню еще переучиваться придется. Нет, поделом тебя «уволили». Ну ладно, пообедаешь, иди на улицу, а меня в контору вызывают. Павлик придет, так вы тут не бузите, чтобы мирно все было!

Сашка обрадовался тому, что отец не стал его корить. Он быстро собрал со стола посуду и, на ходу одевая куртку, выскочил во двор.

8

Отшумели новогодние утренники и вечера. Наступили каникулы. И сразу работа в лесничестве закипела: одни бригады по-прежнему собирали шишки, другие плотничали в столярной мастерской школы, изготовляя домики для птиц. Дело в том, что совет лесников решил в конце каникул провести День птиц.

Сначала все удивились, как это так: День птиц в середине зимы, в самые трескучие морозы. Ведь птичий праздник в школе всегда проводится весной. Но лесники объяснили ребятам, что лесничеству нужны сотни дуплянок. А когда же их делать, если не на каникулах, когда времени свободного хоть отбавляй. Многое можно успеть. Да к тому же дуплянки надо успеть развесить зимой, чтобы снег и ветер, а потом весенние дожди обмыли их и придали птичьим домикам такой вид, будто бы к ним никогда и не прикасались рубанок, сверло и стамеска. Так сказал лесникам на совете Виктор Петрович.

Прошло три дня, и в углу мастерской появилось десятка три дуплянок и птичьих домиков. Здесь были и сделанные из досок домики-ромбики для мухоловок, и выпиленные из дуплистых стволов синичники, и даже метровой длины чурбаки, полые изнутри, — для летучих мышей и сов. Первые такие домики ребята делали строго по чертежам и под наблюдением Виктора Петровича. Потом, глядя на готовые, начали смелее мастерить дуплянки.

Сразу после нового года ударили тридцатиградусные морозы. Вечерами тысячи звезд зябко мерцали в бездонной черноте неба. По ночам мороз потрескивал в стенах домов. А утром ленивое зимнее солнце кололо огненными копьями лучей пелену плывущего над Ташканами дыма.

Через неделю мороз сдал. На окрестных горках с утра до вечера звенели ребячьи голоса. Крутые бока горок в один день были разлинованы лыжами вдоль и поперек, украшены «елочками» и «лесенками». Мальчишки на лыжах играли в казаки-разбойники и носились по заснеженным холмам, забывая про усталость.

Однажды в полдень, когда добрая половина всех ташканских ребят каталась на лыжах, подъехал Саша Тергуев. Он остановился под горой и, раскручивая над головой лыжную палку, закричал:

— Эй, ребя, скорей сюда!

Мигом все склоны опустели. Мальчишки спустились под гору и плотным кольцом обступили Сашку.

— Читали? — без обиняков спросил Сашка.

— Что?

— Где? — наперебой начали спрашивать ребята, не понимая, о чем идет речь.

— О, так вы, значит, еще ничего не знаете? Возле школы вывешен сигнал дружины, завтра в десять общий сбор.

— А куда?

— Опять за шишками?

— Что там еще написано?

— Да я и сам толком ничего не понял, — выпалил Сашка. — Айда в школу!

И ватага ребят с шумом направилась к поселку. Всем не терпелось прочесть новый сигнал дружины, в котором сообщалось:

— Павлик, Сашка! В чем дело?

— Что это за операция «СОС»?

И ребята начали тормошить братьев Тергуевых.

— Да не были мы на этом совете, и сами ничего не знаем, — отговаривался Павлик.

А Сашка, польщенный тем, что ребята назвали его лесником, не утерпел и пустился в пространные объяснения.

— «СОС» — это у моряков сигнал бедствия. Когда корабль идет на дно, радист азбукой Морзе подает этот сигнал, и к тонущему судну спешат на помощь корабли.

— А мы-то тут причем? — удивились ребята. — Мы же не на море.

— Ну, мы тоже… вроде того… Уж если пишут «СОС», значит, без нас ну никак нельзя обойтись. Понятно?

Но такое объяснение никакой ясности не могло внести. Ребята пошумели еще несколько минут, теряясь в догадках, и разошлись.

Все прояснилось лишь на следующее утро, когда лесники собрали свои бригады и Володя Мелькин сообщил, что накануне вечером состоялось экстренное заседание совета лесников. Всех лесников не успели пригласить. Совет дружины передал нам сигнал «СОС» — это значит «спасите от смерти».

Володя на секунду замолчал, чтобы посмотреть, какое впечатление произвели на ребят его слова. Но никто не проронил ни слова. В глазах каждого можно было прочесть неподдельное удивление: кого спасать, кому грозит смерть?

Наконец Володя решил объяснить все.

— Дома для птиц мы готовим? Готовим. А каково им в мороз еду добывать — об этом забыли. Значит…

И ребята сразу зашумели. Всем стало ясно, что надо спасать птиц-зимовщиков.

— Тихо, голубчики! Дайте закончить, — поднял руку Володя и продолжал: — А зайцам каково? Снег глубокий, по самые уши проваливаются. Их тоже подкормить надо. Вспомните, сколько в прошлом году на Сяргиламбе плотвы погибло от заморов: кислорода подо льдом не хватило. Рыбу надо тоже спасать. Совет лесников постановил: сегодня все бригады лесничества участвуют в операции «СОС». Итак, что кому делать.

Бригаде Тани Калитиной развесить подкормку для птиц по восточной просеке лесничества.

Лесникам братьям Тергуевым отобрать в своих бригадах группу лесоводов. Вам поручается срубить двадцать осин для зайцев.

Бригада Тюрина и все остальные идут на Сяргиламбу проруби делать. В пять часов вечера лесники должны собраться в пионерской комнате и доложить о результатах проделанной работы. Все ясно?