Повесть о Великой стене - Гурьян Ольга Марковна. Страница 29

— Не откажите отведать от этих блюд. Вдвоем и еда веселей.

Цзюй У поблагодарил и скромно принялся за еду, а парень спросил:

— Издалека прибыли в наш город?

— Не. могу сказать, чтобы очень издалека, — уклончиво ответил Цзюй У.

— А на реке вам не приходилось быть? — снова спросил парень.

— Не могу сказать, чтобы приходилось, — ответил Цзюй У.

— Вот это жаль, — оказал парень. — А я все ищу, нет ли свидетелей удивительного события, случившегося на этих днях. Я человек любопытный, и хотелось бы мне услышать подробности от участника или очевидца, а не довольствоваться слухами.

— Что же это за событие? — спросил Цзюй У. — Может быть, сбежал какой-нибудь каторжник и его теперь ищут?

— В этом не было бы ничего удивительного, — ответил парень. — Каторжников сейчас не меньше, чем всех прочих, многие из них пытаются бежать, и всех их ловят. Нет, это событие действительно достойно удивления, потому что в нем участвует сверхъестественное существо.

— Я сам из деревни, — сказал Цзюй У, принимаясь за второе блюдо, — и ни о каких событиях мы не слышали.

— Говорят, — начал парень, — что по повелению императора достали со дна реки древний сосуд. Но вслед за ним из реки вышел дракон и перегрыз канат.

— Мало ли что говорят, — ответил Цзюй У. Он слегка осоловел от сытной еды, и его тянуло лечь и отдохнуть. — Уж сразу дракон! Был он похож просто на страшную рыбу. — И он лениво запустил палочки в третье блюдце.

Парень взглянул на него и продолжал:

— Сосуд упал обратно в воду и исчез. Тогда призвали туда всех каторжников, неподалеку оттуда мостивших новую дорогу, заставили их нырять, но они ничего не нашли. Несколько человек так и не вынырнули. Вероятно, их съел дракон.

— Или, проплыв под водой, они выбрались где-нибудь подальше, — усмехнувшись, перебил Цзюй У. — Конечно, драконы бывают разные…

Тут парень схватил его за руку, а другой рукой хлопнул его по плечу, и не успел Цзюй У откинуться и в страхе подумать, что, увлекшись едой, проболтался и выдал себя, и не успел он придумать хитрую отговорку, как раздался шум, и в харчевню вошли две девушки в сопровождении пожилой женщины. Парень тотчас выпустил руку Цзюй У и сел как ни в чем не бывало. Цзюй У подумал, что хорошо бы удрать, пока не поздно, но не решался пройти мимо парня, а другого выхода не было. Поэтому он откинулся к стене и сделал вид, что наслаждается зрелищем.

Младшая из девушек, удивительной красоты, но с очень скромным выражением лица, опустив свои глазки, начала наигрывать трудную мелодию на длинной яшмовой флейте, а вторая, выхватив два меча из висевших за спиной ножен, принялась исполнять воинственный танец.

Парень с торчащими изо рта зубами нагнулся к Цзюй У, так что их колени соприкоснулись, и шепнул:

— Ваши замечания наводят мою мысль на вопрос: не известно ли вам, сколько отпрысков у дракона?

«Это, без сомнения, сумасшедший! — подумал Цзюй У. — Говорит слова, а смысла в них нет. Ищет ветра, хватает его отражение». — И отодвинувшись, сколько позволило место, пробормотал:

— Я простой человек из деревни. Что вы ко мне пристали?

Парень положил палочки в опустевшую миску, вздохнул и сказал:

— Быть может, вы и правы, что не хотите мне отвечать. Как говорится, в поле беседуешь, на дороге подслушивают.

Тут Цзюй У сообразил, что, возможно, парень в своем уме, но, видно, есть у него тайна. И недаром столько лет был он советником наследника — сразу почуял, что в этой тайне заключена некоторая выгода. Тщательно подбирая слова, чтобы не попасть впросак, он проговорил:

— Кто бы ни были ваши друзья, я — один из них.

Парень заулыбался, крепко пожал ему руку и ответил:

— Если вы один из нас, вы нашли во мне друга и помощника.

Тут к ним подошла пожилая женщина и, вежливо поклонившись, спросила:

— Не позволят ли мне господа присесть около них на свободное место, пока мои дочери развлекают посетителей?

Парень слегка подвинулся, а Цзюй У, обрадовавшись, что опасная беседа прервана, поспешно сказал:

— Садитесь, почтенная женщина!

Танцовщица то переступала мелкими, дробными шажками с пяточки на носок, будто подкрадываясь к поверженному врагу, то вертела мечами над головой, так что они сливались в сверкающую золотом ленту, то рубила ими воздух, будто поражала целое войско, то подкидывала их и вновь ловила, перепрыгивала через них, подскакивала и притопывала, то перебирала мечами за спиной, то будто фехтовала с невидимым могучим соперником. Зрители криками выражали свой восторг, а Цзюй У, чтобы вовлечь женщину в беседу и тем помешать дальнейшим вопросам парня, сказал:

— Ваши дочери очень искусны в своем ремесле.

— Да, — ответила женщина. — На мое счастье, они почтительны и усердны и хорошо зарабатывают, не ленясь весь день показывать свое умение. Не будь их, мне, бедной вдове, жилось бы нелегко.

— Так вы вдова? — спросил Цзюй У.

— Увы! — ответила женщина. — Уже восемь лет, как погиб мой муж. И что за муж! Теперь уж таких не бывает. Ни разу он меня не обидел, и я целый день только и знала, что валялась на мягком ложе или наряжалась перед зеркалом. Но и красотка же я была! Теперь уж этого не видно. Дочери в сравнении со мной не больше чем простой светильник перед лицом молодой луны. Теперь это не заметно, но была я стройней, чем веточка ивы. Конечно, все это минуло, но сказать вам по правде, дорогой господин, тяжело в доме без мужчины. Подвернись мне почтенный человек, который не побрезговал бы мной, я бы с радостью вновь вышла замуж. Есть у меня домик, и нашлось бы ему там место, где поесть, где поспать, а где отдохнуть от сна и еды. И я бы не стала разбирать, много ли денег у него в мошне и каково его ремесло. Лишь был бы добрый человек и не обижал меня и моих дочек.

— Так вам безразлично, кто бы он ни был? — спросил Цзюй У.

— Где уж мне выбирать! — ответила вдова. — Сейчас такие времена, что и у хорошего человека клеймо на щеке, а иной мошенник ходит в шелках и золоте.

— А как ваше имя, моя красавица? — спросил Цзюй У, наклоняясь к ней и пальцами поправляя волосы так, что они плотней закрыли ему щеки.

— Моя фамилия по мужу Цзян, я из семьи Лю.

Прежде чем ответить ей, Цзюй У оглянулся на парня.

Тот расплачивался за обед, а затем повернулся к Цзюй У и прошептал:

— Можете на меня рассчитывать, как хромой на костыли. Как только понадобится, я буду рядом.

Он вышел из харчевни. Цзюй У с облегчением вздохнул и, подвинувшись к вдове, заговорил:

— Посмотреть на вас — можно подумать, что вы сестрица вашим дочкам. Моя фамилия Цзюй. И, поскольку мы из разных семей, ничто не мешает нам пожениться.

— Я попрошу вас подождать несколько мгновений, — сказала вдова. — Сейчас кончится танец, и я пойду собрать деньги со зрителей. После этого мы сможем пойти ко мне в дом, и я еще успею приготовить ужин и пригласить на свадьбу соседей. Ведь я не девушка, чтобы моим родителям засылать сватов и спрашивать гадальщиков о счастливом дне. Как поется в известной песенке:

— Очень разумная песенка, и мне нравится голос, которым вы ее поете, — сказал Цзюй У.

Таким образом, в один день он нашел дом, жену, обед и ужин и еще кое-что, о чем он еще не знал, а читатель узнает в следующей главе.