Лис Улисс и край света - Адра Фред. Страница 40

— Вот именно! — зло воскликнул Амадей Флюгер. — Нечего гнать на мои «Водометы брызгают водой», будто они буквами написаны!

— Это еще не все, — сказал Проспер. — Позвольте также напомнить вам об одном интереснейшем факте. У Амадея Флюгера нет шариковой ручки. И карандаша нет. И фломастера. И даже мела нет. Что это за писатель, которому нечем писать?

— Я дома забыл!

— Что это за писатель, который дома забыл то, без чего он не писатель? У всех ручки есть. Никто не забыл. Только у Амадея Флюгера нету. Может, она ему и не нужна? Ведь писатель должен иметь возможность в любой момент записать пришедшую ему в голову мысль. А критику торопиться некуда.

Председатель все еще не выглядел убежденным.

— Тоже как-то косвенно, — сказал он.

— Вам нужны прямые доказательства? Хорошо, вы их получите. — Проспер протянул лапу Амадею Флюгеру. — Позвольте вашу рукопись.

Обвиняемый прижал папку к груди.

— Не позволю! Это мое!

Председатель сердито сдвинул брови и велел:

— Амадей, немедленно отдай рукопись господину читателю!

— Ни за что! Это мои любимые «Космонавты летают в космос»!

— Ну, хватит! — возмутился леопард. — Давайте отберем у него папку!

Для претворения этой идеи в жизнь немедленно нашлись добровольцы. Несколько пар лап схватили упирающегося Амадея и еще несколько вырвали у него папку и передали сыщику.

— Что ж, поглядим. — Проспер перелистнул титульный лист рукописи, затем исписанную первую страницу, вторую… и продемонстрировал пораженной публике совершенно чистый лист вместо ожидаемой третьей страницы. А за ней — еще лист и еще. Все остальные листы в папке оказались чистыми!

— Что это значит? — раздались изумленные голоса. — А где же звездолеты? Где три, а может, четыре тома?

— А их никогда и не было, — ответил Проспер. — То, что вы видите, в преступном мире называется «кукла». Чтобы создать видимость пухлой рукописи, берется толстая пачка бумаги, а сверху кладут парочку листов с текстом. И обманка готова. Никто и не заподозрит, что это «кукла». Можно выдавать себя за писателя. Так что милейший Амадей, отказываясь от публичного чтения, опасался не только того, что ему придется критически отнестись к парочке написанных им страниц, но и того, что после этой парочки у всех возникнет вопрос — а дальше-то где?

Амадей Флюгер заметно сник, а собрание единодушно решило:

— Ах, мерзавец!

— Но если кто-то еще сомневается… — произнес Проспер. — Выверните-ка его карманы.

Писатели-добровольцы выполнили совет сыщика с полицейским рвением. Амадей Флюгер даже пикнуть не успел, как содержимое его карманов оказалось снаружи.

— Смотрите, здесь какие-то печатные листы! — с энтузиазмом вскричал леопард и передал конфискованную пачку Просперу.

Лис бегло их просмотрел.

Можно с уверенностью утверждать, что писатель вписать имя выдохся, (исписался). Собственно, и прежние заслуги вписать имя весьма сомнительны.

Роман вписать название новоявленного прозаика вписать имя лишний раз показал, что современная литература — мертвее мертвого.

Все немногочисленные достоинства книги вписать название сводятся на нет безнадежной вторичностью сюжета, заимствованным у вписать у кого стилем и отсутствием хоть какой-то оригинальной идеи.

В порыве самолюбования писатель вписать имя даже не замечает, насколько длинны и утомительны эти нескончаемые диалоги.

Совершенно непонятно, кому адресован роман вписать название. Никто это читать не станет.

— Ну вот и последнее доказательство, — удовлетворенно объявил Проспер, поднимая пачку бумаг над головой. — Это шаблоны для критиков. Им только остается вписывать имена и названия.

Он раздал шаблоны, чтобы все могли убедиться в справедливости его слов.

И все убедились.

Амадея Флюгера отпустили. Но бежать ему было некуда. Медленно и беззвучно писатели и поэты, беллетристы и романисты, фантасты и реалисты повытягивали из глубин своих одеяний птичьи маски и накладные клювы. Окружающие сыщика представители семейства кошачьих вдруг превратились в коршунов и ястребов. Псевдопернатое клювастое кольцо принялось сужаться вокруг Амадея Флюгера. Разоблаченный критик хищно оскалился и прорычал:

— Ничего… Вы еще за это ответите! Я своих позову! Обломаются ваши клювы о наши клешни!

На плечо Проспера легла тигриная лапа стоящего рядом орла. Ее владелец произнес голосом Председателя:

— Уходите. Ни к чему вам видеть, что сейчас произойдет.

— Неужели вы заклюете его до смерти? — содрогнулся сыщик.

— К сожалению, нет. Именно поэтому вам лучше уйти. Нам будет стыдно, что вы увидите, как мы не заклюем врага до смерти.

— Обещание! — требовательно напомнил Пропер.

— Ах да… Идите в соседний дом. Первый этаж. Постучитесь в крайнее правое окно. Там живет Марк. Это львенок, он увлекается магией. У него есть Третий Глаз. Так что он мог что-нибудь видеть.

«О нет… — разочаровался Проспер. — Я-то думал, настоящий свидетель. А тут какая-то чушь. Третий Глаз, магия… Вот ведь не везет».

У выхода из квартиры его нагнала кошка в маске сокола.

— Постойте! Читатель! А разве вы ничего не пожелаете нам на прощание? Ну, или лично мне?

Проспер задумался.

— Пожелаю, — сказал он. — Всякий раз, когда вы будете приходить в этот дом… Встречаться с коллегами… Читать им вслух… Участвовать в ваших конкурсах… Выяснять между собой, кто гений, а кто бездарь… Вспоминайте о том, что мир огромен, а жизнь — коротка. Что играть — хорошо, но заигрываться — плохо. И что кроме меня на свете могут водиться еще читатели.

Проспер развернулся и вышел, затворив за собой входную дверь.

— Какое странное пожелание… — удивилась кошка в маске сокола. — Интересно, что он имел в виду?

Если бы суслик Георгий мог слышать ее слова, ему многое нашлось бы что сказать…

Глава пятнадцатая

Безумная ночь сыщика Проспера. Часть вторая — таинственно-мистическая

Сыщик Проспер тихонько постучал в крайнее правое окно соседнего дома. Энтузиазма он при этом не испытывал никакого. По его мнению, львенок-маг с Третьим Глазом вряд ли окажется хорошим свидетелем. Но других ему, к сожалению, никто не предлагал.

В темном окне колыхнулась занавеска и раздался яростный шепот:

— Какого демона вам надо? Вы мешаете мне общаться с потусторонними силами!

— Простите, — тоже шепотом ответил Проспер. — Мне нужно с вами поговорить. Дело в том, что я сыщик и расследую…

— А! Вы, должно быть, насчет похищенной лисицы!

Нижняя челюсть сыщика отвисла. Она всегда так поступала, когда ее владельца что-нибудь сильно ошеломляло. Происходило это, правда, не часто. Обычно настигающее Проспера ошеломление бывало весьма умеренным.

— Так вы видели? — обрадовался лис. — Вы — свидетель?

Вместо ответа он услышал:

— Заходите в дом, я открою.

Когда Проспер зашел в подъезд, в дверях нужной квартиры его уже ждали. Взъерошенный львенок возраста средних классов, облаченный в черную мантию, расписанную созвездиями, поглядев на которые, сыщик невольно заподозрил, что они придуманы самим львенком. Во всяком случае, он никогда не слышал о созвездиях Большой Лев, Малый Лев, Средний Лев, Крохотный Лев, Громадный Лев, Микроскопический Лев и Колоссальный Лев.

Юный хозяин квартиры прижал к губам палец:

— Только тссс! Не разбудите предков! Они могут не одобрить…

Что именно могут не одобрить предки, он не уточнил, но Проспера детали не волновали.

— Я буду тих как лис! — пообещал он. — Ваши родители ничего не услышат.

— При чем тут родители? — удивился львенок.

— Ну как же? Предки…

— Да нет! Я имею в виду более предковых предков! Пращуров! Их духи везде… — львенок повел лапой, указывая на зону обитания невидимых пращуров. — Они спят, ожидая своего часа. Поэтому будьте потише, а то они проснутся и не одобрят!