Ватага 'Семь ветров' - Соловейчик Симон Львович. Страница 31

Но никаких подвохов не обнаруживалось, все любили Пашу, как верного, честного и справедливого человека. Любили все, кроме той, в чьей любви он больше всего нуждался.

Письма в общей тетради немного успокаивали Пашу.

Пока он писал, Лариса была с ним, не убегала, не отворачивалась, отвечала ему на каждую строчку ласково и любя.

А кроме того, пока он писал, он все-таки что-то делал, не сидел сложа руки. Кто знает, может, когда-нибудь тетрадь и попадет к Ларисе.

Чего Паша не умел - это ничего не делать.

Он оказывал Ларисе всевозможные знаки внимания, подбрасывал ей в парту конфетки, один раз даже букетик цветов положил. Все безрезультатно! Лариса еще и сердилась на него. Он, Паша Медведев, широкоплечий, крепкий, уверенный в себе человек, твердо ступающий по земле, - он, оказывается, может раздражать одним своим присутствием! Где справедливость? Как жить? Подобно другим нашим героям, попадавшим в трудные ситуации, Паша подумывал и о том, чтобы покончить счеты с этой жизнью, но решил подождать, пока есть хоть какая-нибудь надежда.

А надежды Паша не терял. Каждый день он шел в школу, ожидая, что сегодня Лариса как-то переменится к нему, и на каждый из уроков - с этим ожиданием. Вот-вот чтото случится... Ну сейчас...

Класс сидит в химическом кабинете, готовится к контрольной.

Козликов дает обычное представление:

- Опять контрольная будет? У меня уже волосы седеют от ваших контрольных, посмотрите: вот седой волос, и вот, и вот!

- Без истерики, Володя Козликов, у вас все прекрасно получится. - После дня без двоек, когда Инна Андреевна поставила Козликову пятерку и назвала Сократом, она обращается к нему только на "вы", и класс хорошо принимает эту игру.

- Запишите: сколько кокса, содержащего восемьдесятвосемь процентов углерода, нужно взять для восстановления железа из двух тонн руды, содержащей семьдесят процентов окиси железа?

Господи боже мой, еще п кокс! Еще и железо! И руда!

- Не могу, - говорит Паша брату. - Вот чувствую:

сзади сидит... Чувствую: сердце стучит...

- Хочешь, я с ней поговорю? - шепчет Саша, и глаза его загораются от предвкушения разговора с Ларисой о любви, хотя бы и чужой.

- Железо трехвалентное? - громко спрашивает Костя К остромин от скуки.

- Трехвалентное. Когда кокс сгорает, во что он превращается? Наташа Лаптева?

- В двуокись.

- Ой, мама! - вздыхает на весь класс Сережа Лазарев.

- Мама не поможет! А потом во что, Козликов? Из двуокиси - во что? Подумайте!

- В это... В окись...

- Отлично! А говорите - седеете...

Тем временем за три парты от Паши, под разговоры про окись и двуокись, решается Пашина судьба.

Наташа Лаптева уговаривает Ларису Аракелову ответить на чувство Паши Медведева!

Наташу история эта очень волновала, потому что по характеру своему она была объединитель: ей всегда хотелось сбить ребят в кучу, чтобы все со всеми подружились.

Всякое проявление розни заставляло ее страдать, и она както очень рассмешила Алексея Алексеевича, сказав ему:

"Вообще-то у нас класс дружный, но только все порознь, все поврозь". Когда Наташа была поменьше, в шестом и седьмом классе, она очень страдала, если встречались ей в газете или в журнале заметки о дружных классах. Она тут же садилась и писала письмо в газету о том, что она прочитала такую хорошую заметку, а вот у них в классе дружбы нет. "Дорогая редакция! Почему так получается?

Помогите нам!" - писала в заключение Наташа, и всегда ей казалось, что приедет к ним корреспондент, во всем разберется и строго накажет тех, кто тянет класс назад и мешает дружбе, - таких, как Фокин, Багаев, Сапрыкин, Лазарев, Козликов и особенно Киреева Клава, - Наташа честно и прямо указывала в письме, кто мешает пионерской дружбе. Но никто не приезжал, и Наташа перестала писать в газеты. Однако страдала, как н раньше, и видеть, что один человек (Паша Медведев) хочет дружить, н другой (Лариса Аракелова) не хочет, - видеть ей это было невыносимо. Особенно теперь, когда у них вдруг все пошло в классе на лад, все переменилось, когда они так сдружились во время коммунарского дня.

Теперь отказывать Паше Медведеву в дружбе - это поступок. недостойный комсомолки!

- Ну, он же к тебе всей душой, как ты не понимаешь? - шептала Наташа сердито и в то же время в любую минуту готова была отвечать про кокс и руду.

Лариса очистила ломтик апельсина под партой и ловко положила его в рот, почти не разжимая губ. Это мама с детства учила ее есть так, чтобы со стороны не видно было, что она ест, ну совсем не заметно.

Доводы Наташи Лаптевой совершенно ее не тронули, и спор окончился не в пользу Паши Медведева.

Главное, думал Паша, если бы она другого кого-нибудь любила - тогда ему было бы все понятно. Тогда он и глаза бы на Ларису не поднял: чужое! Чужое на Семи ветрах гфинято было уважать. Но достоверно знал он, что никого у Ларисы нет. Значит, что же? Значит, он, Паша, такой никчемный человек, что его не может полюбить даже незанятая девушка?

Паша пересматривал всю свою жизнь, обдумывал свой характер и видел, что он в действительности дурной, дрянной человек. Так он и писал Ларисе в своей тетради:

"Я много думал: что же во мне хорошего? Да ничего!!!

И все же я надеюсь, что в скором времени ты улыбнешься мне. Это будет высшая награда мне за мою любовь к тебе".

Паша гадал на картах: что у них с Ларисой получится окончательно? Вышло, что у них будет любовь, они полюбят друг друга и Лариса станет его женой. Сообщив об этом гаданье в очередном письме, Паша подумал и добавил:

"Вот видишь! Эх, если бы карты всегда говорили правду!

Впрочем, посмотрим". Он закрыл тетрадь п начал устраиваться спать, заранее предвкушая, как он будет мечтать о Ларисе перед тем, как заснуть. Он погасил свет, обхватил подушку руками и сначала неторопливо, с подробностям!!

представил себе, что он входит в класс, а Лариса улыбается ему и манит его к себе едва заметно. Он садится рядом с ней, их руки лежат на парте, рядом. А больше Паше ничего и не нужно. Это и был предел его мечтаний. Он повертелся, ему хотелось спать, но сон не приходил - сначала потому, что ему жалко было расставаться с мечтами о Ларисе, потогл из-за усталости.

Такого с тш никогда не было, и Паша забеспокоился.

Сон не приходил. А что, если он и совсем потеряет сон из-за нее? Паша подумал об этом с гордостью, мысль понравилась ему.

Когда рассвело и Паша совсем измучился, он поднялся г., не одеваясь, достал тетрадь. "Сегодня я тебя во сне не видел, - писал он Ларисе, - да и не мог видеть, потому что всю ночь не сомкнул глаз. Лег спать в половине первого, а встал в шесть. Всю ночь не спал. Думал. Думал о ней.

Вчера я снова был потрясен твоей красотой, когда увидел тебя. Лариса, ты прекрасна! Я не могу на тебя наглядеться!

Лучше тебя нет никого на свете! Я люблю тебя очень, как, наверно, никто не сможет так любить..."

Едва дождавшись восьми часов, Пеша побежал в школу.

В школе ему теперь было лучше, чем где-нибудь, школу он любил всем сердцем: в школе была Лариса!

В голове у Паши после бессонной ночи слегка шумело, он был не в себе и, наверно, потому решился на безумный шаг: подошел к Ларисе, рассказал про тетрадь с письмами:

- Хочешь, дам тебе прочитать?

Паша готов был сквозь землю провалиться от унижения, но все же у него была сила воли, он тренировал ее специально в прежние счастливые и беззаботные времена, и теперь, несмотря на то что он был близок к обмороку, он смотрел Ларисе прямо в глаза, силой взгляда стараясь переломить непонятное ему упрямство.

Кажется, невозможно было бы сказать про Ларису, что она выпрямилась, настолько прямо она держалась. И все же она выпрямилась, едва заметно покачала головой и отвергла Пашину тетрадь, даже в руки не взяла ее.

Я думаю, что Лариса Аракелова - единственная девушка в мире, способная на такой поступок.