...Для того, чтобы жить - Дьяконов Юрий Александрович. Страница 30

Нина и Галя рассказали о делах площадки и о ее нуждах. Совет решил: помощь усилить и работу продолжать до пятнадцатого августа. Потом Иван доложил, что ремонт через пару дней уже закончится. Осталось везде убрать хорошенько да навесить несколько недостающих кусков водосточных труб.

— Чего там закончен?! — вскочил Ленька Семин. — Вы что, про крышу совсем забыли?

— Не кипятись, — остановил его Олег. — Никто не забыл. Но, во-первых, это работа взрослых, на то их и нанимали. А во-вторых, Илья Андреевич и Коротков запретили о ней и думать. Так что пока об этом помолчим…

ЧЕРТОВЩИНА

Хотя ребятам и казалось, что всех дел никогда не переделать, ремонт успешно подошел к концу. При помощи девочек навели последний лоск: до блеска вымыли полы, окна, стекла шкафов, свежевыкрашенные панели, надраили медные ручки дверей. В школе воцарилась торжественная тишина ожидания.

За ударную работу по ремонту Олегу и его бригаде в приказе по школе объявили благодарность.

Освободившись от ремонта, ребята двадцать седьмого отряда подготовили и провели еще два пионерских костра. Получилось лучше, чем в первый раз.

На последнем костре присутствовал неожиданный гость, секретарь Пролетарского райкома комсомола. Проезжая мимо, он увидел пламя костра, соскочил с трамвая и заглянул во двор. Просмотрел все до последнего номера, а после сказал:

— С душой сделали, с огоньком. Как только начнутся занятия, пригласим вас в районный пионерский клуб. Расскажете нашим затейникам… А то они меня уверяют, что костер в городе организовать нельзя. Условия, мол, не те…

Теперь их детская площадка была не одинока. С пятнадцатого июля в квартале от школы, в большом жактовском дворе, отряд № 26 по их примеру открыл вторую площадку для безнадзорных пацанов прилегающего района. Казалось, все хорошо. Но Олега, как заноза, беспокоил один вопрос… Он поговорил с Иваном.

— Надо сделать самим! — без колебаний решил Руль.

— Я понимаю, что надо. Но ведь для этого бригаду или совет отряда не соберешь. Дело-то вроде незаконное.

— Зачем совет отряда? Сделаем так, чтобы никто не знал. Ты пойдешь, я, Сеньку помогать возьмем. Поговорим с Феодалом, он такие вещи любит. Да и Ленька Семин вроде парень ничего. Помнишь, как он тогда нам с кирпичами помог? И язык за зубами держать умеет. Немтырь… Нет. Немтырь для этого не годится. Может только все дело испортить. А как ты насчет Абдула?.. Ну вот. Что же мы, вшестером не справимся?

— Вшестером, пожалуй, осилим, — согласился Олег.

В тот же вечер они собрались у Сеньки Явора. Затея всем понравилась. Трудности их не испугали.

— Наконец-то интересное дельце нашли! — радовался Феодал.

Только Абдул удивленно развел руками:

— Как все достанем? Как делать, чтоб тайна был?

Олег, который потратил вместе с Иваном полдня на обдумывание плана, ответил с готовностью:

— А помните, как Том Сойер у тетушки Полли… — И рассказал о хитроумной проделке любимого мальчишками героя Марка Твена. — Вот по этому рецепту и будем действовать.

Затем вшестером они отправились на Гимназическую, к зданию сгоревшей в гражданскую войну фабрики Закштейна, где, по предложению Ивана, должны были пройти испытание.

— Зачем мы тут? — беспокойно озираясь, спросил Абдул.

— Ничего страшного, — успокоил его Олег. — Сделаешь, как я.

Внутри каменной коробки фабрики на высоте второго и третьего этажей виднелись искореженные огнем железные балки.

По уступам разбитой стены Олег влез на балку второго этажа. Спокойно прошел по ней в оба конца. Потом исчез в проломе и через минуту появился на балке под самой крышей. Там он шел уже медленней, осторожней. Высота немалая, метров двенадцать с гаком.

Когда Олег спустился вниз, по балке пошел Иван, за ним — Толька, потом Сенька.

Увидев, как побледнели Абдул и Ленька, Олег успокоил:

— Не бойтесь. Мы вас подстрахуем.

Он достал припрятанный моток веревки, перебросил через верхнюю балку. Одним концом обвязал Абдула вокруг пояса, а другой намотал себе на руку. Повеселевший Абдул, чуть балансируя руками, прошел по балке.

Труднее всех испытание далось Леньке. Стиснув зубы, решив лучше разбиться, но не отстать от товарищей, он, как в полусне, преодолел препятствие и снова повернулся лицом к провалу.

— Хватит! Слезай! — закричал ему Иван.

— А я думал, еще раз идти надо, — смущенно оправдывался Ленька, спустившись вниз.

— Сегодня не надо, — сказал Олег. — Но дня три тут потренироваться придется. Зато будем знать, что после, на высоте, голова не закружится…

Отчет для наробраза был почти готов. Нужно было только для сравнения указать данные об успеваемости за прошлые годы. Илья Андреевич поискал в столе, в шкафу. Нужной папки там не было. «Наверно, секретарь ее уже в архив положила», — подумал он. Дернул дверь в пристройку — заперта. И ключа нет. «Этого еще не хватало!» — начал сердиться заведующий и, увидев в окно проходившего по двору Тимошу, позвал его к себе…

Высокая узкая деревянная пристройка, примыкающая к северному крылу здания, была, по существу, крытой лестницей, которая соединяла оба этажа и служила запасным выходом на случай пожара. Лестница имела четыре площадки, на которых, за неимением другого места, хранились стопки старых классных журналов, каких-то бумаг, контрольных работ, висели географические карты, таблицы и другие учебные пособия.

— Ты не брал ключ от этой двери?

— На шо вин мени, Илья Андреевич? — удивился Тимоша.

— А папку такую, синюю, с коричневыми завязками, не видал? Может, там она? — Заведующий еще подергал дверь в пристройку. — Странно. Я ее будто не запирал. Секретарь уже третий день в отпуске… И куда это ключ запропастился?

— Папки той не бачив. А колы вона там, так я того, зараз, лом принесу, — с готовностью ответил Тимоша.

— Ну что ты! Двери только покрасили, а ты ломом… Ладно. Обойдусь как-нибудь. Да, может, она и не там…

Но еще больше удивился Илья Андреевич на следующее утро, когда нашел ту самую папку… у себя на подоконнике. Она лежала прямо перед его столом, лишь прикрытая сверху газетой.

— Стареешь, товарищ, — с упреком сказал себе заведующий, — уже под носом у себя не видишь… Нехорошо…

Тому, что у Ильи Андреевича исчезла и загадочным образом появилась папка с бумагами, Тимоша не удивился.

— Подумаешь, папка! — бормотал он, выйдя из кабинета заведующего. — Знав бы он, шо у мене в подвали чинится…

Подвал Тимоши был до отказан забит всевозможными ящиками, коробками, мешками, полными и пустыми бочками. К таре хозяйственный Тимоша питал особую страсть. Пустых бочек от маленьких, пятиведерных, до громадных, ведер на сорок, собралось у него не меньше двух десятков, но расстаться с ними он никак не решался. А чтобы не путаться, он перевернул их вверх дном и на каждой собственноручно написал крупными буквами: «Порожня». Позавчера, проверяя наличие материалов с подвале, он вдруг обнаружил, что исчезла бочка, почти до краев наполненная олифой. Нет. Сама-то бочка не исчезла. Она стояла на прежнем месте. Но была совершенно пуста.

Тимоша протер глаза: неужели мерещится? Потрогал рукой. Стенки бочки, покрытые прозрачным слоем олифы, были сухи. Что за чертовщина?! Подвал закрывал на замок. Ключ у него в кармане. Никто сюда не заходил. А олифы нет… Не высохла, же она за ночь?! А может, еще что пропало? Стал проверять. Так и есть! Нет бочонка с густотертой краской, суриком. Вчера вот тут стоял…

Тимоша так расстроился, что попросил заведующего:

— Пиду трохи поспаты. У глазах мутится.

Часа два крутился на кровати Тимоша, но так и не заснул.

— Что с тобой? — беспокойно спросила сестра.