Кухонная энциклопедия поросенка Габ-Габа - Лофтинг Хью. Страница 13

Понимаете, он подумал: славу полководца, как у моего отца, я все равно не завоюю, попробую-ка я завоевать какую-нибудь другую славу. Старого короля звали Глотин Воитель, а его сын хотел войти в историю как Глотин Транжира.

И о, как же он транжирил! Поначалу Главный казначей и Министр финансов прибегали к нему каждые два часа со счетами, свернутыми в трубку — такие они были длинные, — умоляя его быть осторожнее, потому что долго так продолжаться не может. Но Глотин II отмахивался от них и приказывал выковать комплект новых серебряных подков для своего любимого коня.

А через некоторое время — когда они увидели, что из этого вышло, — они поняли, что он, наверное, был прав. Быть королем или королевой означало тогда в глазах людей иметь много денег — впрочем, сейчас тоже. На содержание более или менее приличной страны требовалась уйма средств. И скоро мир решил, что богаче Глотонского королевства нет, потому что оно тратило больше, чем остальные. Туда стали съезжаться купцы со всех концов света, и в их магазинах шла бойкая торговля. И вместо того, чтобы разориться, Глотония, казалось, тем более богатела, чем больше тратила.

Тогда король Глотин всерьез взялся за еду. Тут, конечно, не было ничего нового. Королям нужно есть так же, как и простым крестьянам. И немало властителей вошло в историю лишь благодаря изысканным кушаньям, которые они изобрели. Кардиналы и наследные принцы не стыдились отправиться на кухню и лично проследить за приготовлением блюда, сделавшего их имена известными во всех уголках цивилизованного мира.

Однако король Глотин II превзошел их всех. Приведя свою страну к процветанию и прославив ее своими безумными тратами — так, что за границей даже сложилась поговорка: о человеке состоятельном говорили «богат, как Глотин», — он принялся за это важное дело, да так основательно, что опять поразил весь мир. А ведь он поражал мир уже не раз.

Искусство питания никогда еще не поднималось на подобную высоту. Судомойку, придумавшую новый соус, осыпали деньгами. Шеф-повар, то есть, самый главный повар, стал такой важной фигурой при дворе, что иноземные министры, прежде чем отправиться с официальными поклонами в Королевскую залу для аудиенций, заворачивали на кухню поболтать среди кастрюль и сковородок.

А какие обеды и завтраки он давал! По великолепию и пышности столовой, говорил он, ему не будет равных. Но больше всего он любил есть альфреско. [1]

— Кого-кого? — переспросил Чипсайд.

— Альфреско, — пояснил Габ-Габ. — Это значит «на свежем воздухе» по-… м… м… итальянски.

— А-а, понял, — сказал воробей. — А то я подумал, что ты про моего старого друга Альфреда. Отличный был парень, старина Альфред! Сам поест, а крошки мне оставит. Таксист был. Валяй дальше, профессор. Извиняюсь, что перебил.

— Так вот, именно благодаря этой приятной привычке устраивать пиры на воздухе Глотин II и стал известен потомкам как Король пикников. У него были и другие важные титулы: Великий Магистр Ордена Золотого Рожна, Кавалер Ордена Подвязок и Подтяжек и т. д. Но всю свою длинную и наполненную трудами жизнь он предпочитал, чтобы его подданные называли его Королем пикников, а не как-нибудь иначе.

Он создал ООН — международный клуб лакомок, полностью он назывался «Обожатели Обеденных Наслаждений». Этот клуб вошел в историю.

Но пикник, который король Глотин считал своим лучшим творением и который люди никогда не забудут, был устроен в июле, когда возлюбленный король миновал уже то время жизни, что зовется зрелостью. Ничего подобного мир еще не видел. Гости были приглашены со всех концов света.

Большой пикник происходил на том самом прелестном месте, которое я вам уже описывал. Главная Лужайка была запружена поварами, лакеями и официантами, прислуживавшими гостям, которых, как говорят, было не меньше тысячи.

Я, конечно, не буду перечислять целиком столь длинный список. Хотя полный Почетный Реестр был записан в специальную книгу и хранится в библиотеке Королевского кулинарного колледжа. В нем множество иностранных имен, потому что члены королевских фамилий и знатнейшие персоны мира стремились оказать королю Глотину все возможные знаки внимания — так он был богат, и такую власть имели его деньги.

Итак, среди гостей были королева Гранат-Оранжадская с дочерью, принцессой Резедой Майоранской; принц Пузан, наследник престола Сметании — его отец из кожи вон лез, добиваясь, чтобы сын получил приглашение. И, надо сказать, принц Пузан не уронил чести своего королевства: он съел столько, что конь не смог его поднять, пришлось соорудить специальную повозку, которую тащили шесть пар волов.

Галушка, атаман донских казаков, — можете вообразить, каким важным гостем считался этот пришелец из столь дальних краев, — хотя он и швырнул костью в другого приглашенного, который ему не показался. В тех местах, откуда прибыл Галушка, так принято, но среди обходительных гостей короля Глотина происшествие вызвало легкое замешательство.

Короли и королевы съехались с Востока и Севера, Юга и Запада, а если домашние обстоятельства или государственные дела не позволили кому-либо присутствовать на пикнике лично, они послали вместо себя других важных персон. Например, у Сациви-Бульони, диктатора Ревеневой республики было хлопот невпроворот с революцией, и вместо него приехал его дядя дон Кастро Касторо. Красавец, просто красавец, но совершенно не популярен в обществе. Герцог де Кориандр, как всегда страдающий подагрой, был представлен посланником Барбарисом. И так далее.

Но больше всего среди гостей было помещиков, тех, кто при благородном происхождении все-таки более прославились своими деревенскими занятиями, чем принадлежностью к тому или иному знатному роду. Люди земли, они гордились тем, что молва об их племенных стадах идет по всему свету; признание достоинств их спаржи или меда с собственной пасеки было для них важнее, чем все подвиги короля Артура вместе взятые или записи в архивных книгах, подтверждающие древность их фамилии. И именно поэтому — как не имеющие себе равных в своей области — они и были приглашены на Большой пикник короля Глотина II.

Вот лишь некоторые из них: сэр Лангет Ланселот, знаменитый спаситель горестной Горчицы. Голландский натуралист виконт ван дер Вафль, чьи работы по овощной ботанике наделали столько шума. Граф Зефирский. Паприка Гуляш из Будапешта, чьи дунайские маслобойни поставляли лучшее масло в мире. Герр Пумперникель. Два прославленных шотландца, оба главы кланов, сэр Эль Мак-Арон и сэр Хаггис Мак-Рорус. Леди Виола Винегрет, которая выращивала самые ароматные дыни в стране. Мадам Фрикасе, известнейшая парижская хозяйка.

Был там и сэр Саймон Сосиссон — никто лучше него не умел выращивать и дрессировать морских котиков и песиков. Ее светлость герцогиня де Грильяж, большая мастерица по французским кондитерским изделиям — мастерица их есть, конечно. Маркиз де Мармелад, прямой потомок рода Оранжадских. Султанесса Халва. Графиня Рокфор, всю жизнь посвятившая сливочному сыру. Юный Кочан, отпрыск благородной фамилии из Брюсселя. Судья Сельдерей, который затем женился на леди Бесс Стыдли, превеселой молодой особе — в обществе долго судачили о разнице в возрасте между ними. Вдовствующая графиня Крем-Брюле. И очень важная персона в кухонных кругах маркиза Футы-нуты.

Да и сам король последние годы отдавал все больше и больше времени сельским занятиям, охоте, рыболовству и т. д. Заботы государственные, которые он находил скучными и утомительными, он с радостью препоручил своим министрам и племяннику, который еще сыграет немалую роль в нашей истории.

Дамы были прекрасно представлены. Некоторые говорили: просто женщины гораздо большие лакомки, чем мужчины, — это утверждение вызвало оживленную дискуссию; другие полагали, что у них куда меньше дел и они, естественно, не пропустят ни одного пикника или вечеринки.

Так или иначе, их действительно собралось несметное множество, и они веселились от всей души. Упомянем еще очаровательную дебютантку юную Ирис Карамель; трудно сказать, что у нее лучше получалось: плести кружева или ездить верхом. Ее только что представили ко двору, и она прибыла в сопровождении матери.