Нон Лон Дон - Мьевиль Чайна. Страница 13

Девочки беспокойно переглянулись.

– Да-а…- неуверенно произнесла Занна.

– А вот я не думаю, что это зависит от вашего, как вы его назвали, ракурса,- сказала Диба.- Я считаю, что все, что вы тут нам перечислили, просто опасно, и все тут. И нечего тут изображать перед нами вот это…- И она повторила его закавычивающий жест.

– Вот если бы мы тщательно спланировали все заранее, если б отправили сообщение куда следует,- продолжал Обадэй, не слушая ее,- может быть, пригласили бы специалиста-гностехника, чтобы он как следует проверил последнюю информацию, касающуюся нашего маршрута в Андернете – то есть, как вы понимаете, в Подсети,- н-да… если б, куда бы мы ни пришли, на ночевку останавливались в безопасном месте, у друзей, ну, тогда это было бы совершенно безопасно. Вот именно – достаточно безопасно. Безопасновато, я бы сказал. Но вот если б мы не продумали все заранее наперед, если б свернули не в нужную сторону и попали бы не туда, где нас с нетерпением ждут, а, скажем, в Фантомбург, или если встретили бы на пути саблезубых обезьян, или попали бы в местность, где водятся бешеные дома, или, не дай господи, наткнулись бы на стадо жирафов…

Он боязливо поежился, рассеянно поднял руку вверх и прикоснулся кончиками пальцев к булавкам и иголкам на голове.

– Но нет, во-первых, мы идем не пешком. Во-вторых, собираемся добраться до места назначения сегодня же. Это ведь… в общем, это даже нельзя назвать особым случаем, это гораздо, неизмеримо выше, чем просто особый случай, не так ли? Нам ведь надо доставить вас к предсказителям как можно скорее – раз! И как можно более безопасным способом – два!

Они свернули в какой-то глухой переулок, застроенный кирпичными зданиями на сваях. Там была еще ветряная мельница, сделанная из старого вертолета, боком водруженного на железобетонное основание. Скул остановился и поднял руку. Потом он (а может, она, кто тут разберет) жестом пригласил их под навес, на котором красовалась очень знакомая табличка.

Девочки остановились. Кефирная картонка с разбегу ткнулась в Дибину ногу и громко пискнула.

– А теперь,- сказал Обадэй,- нам остается только ждать.

– А чего ждать? Неужели автобуса? – удивленно спросила Занна.

– Понимаю! – с готовностью воскликнул Обадэй.- Трудно поверить. Но тем не менее. Полагаю, нам ничего не остается.

Занна с Дибой переглянулись. Они без слов поняли друг друга, обменявшись выразительными взглядами и движением бровей: «Какой тут еще может быть автобус?» – «Не знаю, не знаю…»

– Чем заплатить за проезд у меня есть,- сказал Обадэй.- У нас, как правило, зайцев не высаживают, но по традиции каждый платит, сколько может.

Скоро на остановке к ним присоединилась пожилая женщина в униформе службы береговой охраны и еще какая-то громадная, неуклюжая особа в нарядном платье. Занна с Дибой изо всех сил старались не смотреть в ее сторону. Дело в том, что это была громадная лобстерша, которая нетвердо стояла на двух коротких ногах и без остановки щелкала своими жуткими клешнями.

Обадэй посмотрел на часы, прислонился к столбу и, чтобы скоротать время, углубился в чтение своего рукава. Девочки рассеянно поглядывали в небо. Над крышами домов показался кусочек светящегося бублика, который выдавал себя за солнце. Под облаками сновали веселые компании скворцов, голубей, ворон и прочих пернатых, и летали они здесь как-то более организованно, чем можно было наблюдать в Лондоне.

– Смотри,- протянула руку Занна.

В небе показались еще какие-то птицы, немного знакомые девочкам по картинкам, что-то вроде цапель или огромных грифов. В небе летало еще какое-то существо, совсем не похожее на птицу; может, это было и не существо вовсе. Оно вдруг громко каркнуло и куда-то пропало.

– Ну что,- прошептала Диба, постукивая пальцем по стойке автобусной остановки,- как ты думаешь, что за нами сейчас придет?

– Не знаю,- ответила Занна.

– Караван верблюдов?

– Или пароход.

– Или карета, как за Золушкой?

– Или русские сани.

Но улыбки сразу сбежали с лиц подружек, когда вдруг откуда-то послышалось знакомое урчание автомобильного двигателя. Из-за угла вывернул обыкновенный двухъярусный автобус красного цвета.

– Ну надо же…- пробормотала Диба.

– Настоящий автобус,- закончила Занна. Обадэй Финг так и сиял от удовольствия.

– Ну разве это не чудесно! – повторял он.

Внешне автобус выглядел так, будто только что побывал в аварии: стекла кое-где потрескались, на боках множество вмятин. Вместо номера у него болтался какой-то непонятный знак, то ли нарисованный от руки рулон бумаги, то ли просто случайный узор. Это был старинный «рутмастер», с открытой площадкой в задней части и отдельной кабиной впереди для шофера – в Лондоне эта модель давным-давно отслужила свой век и была списана вчистую.

За рулем автобуса сидела женщина в истрепанной униформе и темных очках.

– Это наш кормчий,- сказал Обадэй.- А вместе с ней и один из лучших наших нонлондонских бойцов. Защитник, так сказать, нашего транзита, священный воитель транспорта

– Доброе утро,- широко улыбнулся мужчина, спрыгивая с подножки транспортного средства.

– Кондуктор автобуса,- прошептал Обадэй.

Кондуктор был облачен в старинную униформу Лондонской транспортной службы. Во многих местах она была порвана, зашита, снова порвана и снова зашита, но была чисто выстирана, хотя кое-где и виднелись пятна и какие-то подпалины. На груди у него на ремне свисала какая-то хитрая штуковина, по которой он непрерывно барабанил пальцами. Кроме этого, на шее висели бусы и несколько амулетов, а на кожаном поясе болталась полицейская дубинка.

– Миссис Жажаба,- сказал кондуктор, снимая фуражку и кланяясь пожилой женщине.- Очень, очень приятно, как всегда. Снова на станцию Манифест? А вы, мадам? – Он вежливо наклонил голову в сторону лобстерши.- Молчите, я попробую угадать… До эстуария? Не забудьте, у вас там пересадка! Пожалуйста, прошу вас, проходите. А вы, сэр…- Он повернулся к Обадэю.

– А вот этого, я вовсе не обязан… не могу вам сказать,- запинаясь, проговорил Обадэй.- Не скрою, это для меня большая честь, высокая, так сказать, но не могу, я очень испытываю и весь охвачен! От имени всего Нонлондона…

– Ну хорошо, хорошо…- В голосе человека в униформе зазвучали нотки вежливой скуки.- Это очень любезно с вашей стороны. Позвольте узнать, до какой станции вы едете?

– Я – Обадэй Финг, а это мой коллега Скул. Эту юную леди зовут Диба, а вот это,- и он простер руку в сторону Занны,- это и есть истинная причина нашего путешествия. Я полагаю, ваш маршрут проходит через Бегающий мост?

Обадэй сунул руку в карман, порылся и вытащил горсть денег. Тут были французские франки, и немецкие марки, и старинные банкноты английских фунтов стерлингов, и еще какие-то разноцветные бумажки – такие деньги Занна с Ди-бой видели впервые.

– У одной из наших юных спутниц билет уже есть. Занна молча протянула свой проездной билет.

– Перед вами…- торжественно произнес Обадэй.

– Шуази,- прошептал изумленный кондуктор.

Он осторожно, двумя пальцами, взялся за кончик билета г принялся внимательно его рассматривать.

– О да, этот билет я знаю,- обратился он наконец к Зан-не с улыбкой.- Изумлен, потрясен, побожусь, если не верите, испытываю глубочайшее волнение и даже в каком-то смысле страх и… трепет. О, это вкус и первых дней пребывания в Нон-лондоне. Как сказал поэт, его испытывает всякий, кто… как его… припадает к этому источнику истомившимися от жажды устами. Шуази, для меня это большая честь.

– Так, значит, и вам это чувство знакомо…- начала было Занна.

– Вы, значит, тоже не местный? – подхватила Диба.

– А откуда, по-вашему, у меня все это? – Он горделиво показал на свою униформу и сумку на животе.- А вы сами-то откуда будете?

– Из Килбурна,- ответила Занна.

– А-а А я родился и вырос в Тутинге. Джо Джонс, рад познакомиться. Я много путешествовал, где только не побывал,- ну а потом занялся навнавтингом, так это здесь называют, попал в Нонлондон, где-то лет десять тому назад, да где-то так, может, даже и больше.