Невероятные случаи зарубежной криминалистики. Часть 1 - Боровичка Вацлав Павел. Страница 10

Тридцатилетний Оливер Чамберли был счастлив: он помолвлен с темноволосой красавицей Беверли Сэмэнс, которая на десять лет моложе его. Вечером 8 мая 1963 года, вернувшись домой он обнаружил на полу возле двери записку следующего содержания: «Что с Бев? Утром она не пришла на пение в хоре, а во второй половине дня – на репетицию!»

Бев была выпускницей Бостонского университета, готовилась стать оперной певицей. Записку оставила Мэри Вивьен, органистка собора в бостонском районе Бэк-Бей. Дело в том, что Беверли Сэмэнс готовилась к первому публичному выступлению. Она и Оливер, три года назад закончивший консерваторию, любили друг друга и собирались пожениться. Беверли давала уроки музыкальной терапии в школе для умственно отсталых детей и дважды в неделю ухаживала за больными в больнице Медфилд.

Прочитав записку, Оливер тут же отправился к невесте, которая жила в многоэтажном доме в Кеймбридже на Юниверсити-роуд, 4. Он постучал в дверь. Тишина. Тогда Оливер воспользовался ключом, который дала ему Бев. Ее он увидел сразу, как только открыл дверь. Она лежала на кровати почти обнаженная и была мертва. На шее очередной жертвы маньяка красовался все тот же, так хорошо знакомый полицейским, бант из нейлоновых чулок, которыми она была задушена. Во рту торчал кляп. Оливер Чамберли вызвал полицию.

Капитан Джон Грэйнджер из кеймбриджского управления полиции установил, что Бев умерла не только от удушения, но и от многочисленных ножевых ранений, нанесенных ей убийцей – четыре в шею и восемнадцать в область левой груди. Орудие убийства – окровавленный нож с десятисантиметровым лезвием – нашли в кухонной раковине. Бант, завязанный на шее жертвы, вещи, извлеченные из ящиков и шкафов и разбросанные в беспорядке, – все это свидетельствовало, что действовал все тот же преступник.

Полицейский врач определил, что Беверли Сэмэнс мертва уже два или три дня, а капитан Грэйнджер, опросив свидетелей, выяснил, что она могла быть убита или в воскресенье 5 мая ночью или в понедельник рано утром. В воскресенье соседка слышала, как утром Бев разучивала арию из оперы. Затем Сэмэнс пела в церковном хоре, а после обеда участвовала в репетиции оперы в Бруклайне. В девять часов репетиция закончилась, и по дороге Бев зашла с подругой в драгстор съесть гамбургер. Подруга рассказала, что они расстались в одиннадцать часов вечера…

Дело об убийстве Беверли Сэмэнс расследовала полиция из Кеймбриджа, но ни капитану Грэйнджеру, ни его подчиненным удача не улыбнулась, также, как и их бостонским коллегам. Преступник уже довольно, долго обводил всех вокруг пальца.

Девятой жертвой маньяка стала пятидесятивосьмилетняя Эвелин Корбин из Салема. Светловолосая, голубоглазая, она выглядела лет на пятнадцать моложе. 8 сентября 1963 года в воскресенье примерно в десять часов утра она встретилась со своей подругой Флорой Манчестер в квартире последней на Лафайетт-стрит, 224, где обе пожилые женщины жили на одном этаже.

– Мы так встречались каждую неделю, – рассказывала Флора Манчестер. – Примерно часов в десять мы завтракали вместе у меня или у нее дома. Просто в ночных рубашках и халатах. В тот день госпожа Корбин вернулась в свою квартиру ближе к одиннадцати часам, чтобы переодеться понаряднее. Она собиралась на богослужение в церковь Святой Терезы. Уходя к себе, она дважды, постучала ко мне в дверь. Это означало – «свои». Когда мы уходили или приходили, то всегда давали друг другу знать об этом нашим условным стуком. На этот раз все было в порядке. Но утром кто-то пытался открыть мою дверь. Я слышала, как в замок вставляли ключ. Я думала, что это госпожа Корбин, и спросила у нее за завтраком, не она ли пыталась войти. Разумеется, это была не она. Однако она сказала, что кто-то пытался отпереть и ее дверь.

– В котором часу это было?

– Около девяти утра, – ответила Флора Манчестер. – Где-то после половины одиннадцатого госпожа Корбин пошла переодеваться и постучала мне на прощание. Ее прихода я так и не дождалась. Я прождала до четверти двенадцатого, потом позвонила к ней. Но она не отзывалась. Примерно в половине первого я позвонила в драгстор напротив, где она регулярно покупала газеты. Мне ответили, что она сегодня не приходила. Около часа дня мы открыли ее квартиру и обнаружили, что она мертва. В квартире все было перевернуто, но ничего не пропало.

Госпожа Корбин любила музыку, прекрасно играла на фортепьяно, а за два дня до смерти посетила клинику в Салеме, где лежала ее подруга. Может быть, убийца увидел ее в клинике и проследил за ней до самого дома? Но почему она открыла ему? Ведь и тут оба замка не были повреждены.

В пятницу 22 ноября 1963 года в Далласе был убит президент Джон Кеннеди. Преступление потрясло весь мир, но более всего Соединенные Штаты и город Бостон, считавший президента Кеннеди своим самым преуспевшим жителем. В Бостоне был объявлен траур. В субботу торговцы закрыли свои магазины и лавки и сели к телевизорам. Они смотрели трансляцию из Белого дома. Возле гроба, выставленного в Восточном зале резиденции американских президентов, медленно проходили тысячи и тысячи людей, не только знаменитости, но и простые американцы…

Именно в этот день в доме по Эссекс-стрит, 14, в предместье Бостона Лоуренсе между половиной первого и половиной третьего была задушена тридцатилетняя Джоанн Графф. Дверь квартиры не была пбвреждена. Над трупом молодой женщины, переехавшей в Лоуренс около полугода тому назад из Чикаго, надругались.

Джоанн Графф, выпускница Академии искусств, работала дизайнером на автомобильном заводе, а также преподавала б воскресной школе. Скромная и застенчивая по натуре, она не встречалась ни с кем из мужчин. Полиции удалось установить время убийства. Джоанн находилась в квартире одна, что подтвердил управляющий, приходивший за квартплатой в половине первого. Таким образом, убийца должен был прийти позже. Но почему Джоанн Графф открыла ему?

При расследовании этого преступления полиция получила определенную зацепку. Дело в том, что один из квартиросъемщиков видел в доме неизвестного, который, возможно, и был убийцей.

– Ваше имя?

– Кеннет Роу.

– Возраст?

– Двадцать два года.

– Профессия?

– Студент электротехнического факультета Северо-Восточного университета.

– Где вы живете?

– Как раз над квартирой Джоанн Графф.

– В котором часу вы услышали шаги в коридоре?

– В пятнадцать двадцать пять.

– Откуда такая точность?

– Посмотрел на часы. Дело в том, что я относил в прачечную белье и слышал там, как одна молодая женщина из соседнего дома рассказывала, что дважды слышала, как кто-то крался по коридору от двери к двери. Поэтому я тоже прислушивался. Услышав шаги в нашем коридоре, я насторожился. Затем кто-то постучал в дверь квартиры напротив. Никто не открыл. И тут я услышал, как кто-то сильно барабанит в мою дверь. Я открыл и увидел незнакомого мужчину.

– Как он выглядел?

– Лет тридцати, с напомаженными волосами…

– Как он был одет?

– На нем были темная рубашка, коричневая куртка и зеленые штаны. Лицо я плохо рассмотрел, он все время трогал себя за нос. Он спросил, здесь ли живет Джоанн Графф. Я ответил ему, что она живет этажом ниже. Он что-то пробурчал и быстро ушел. Потом я услышал, как внизу открылись и закрылись двери. Я подумал, что это госпожа Графф открыла, и он вошел к ней.

Опять подозрительный незнакомец в зеленых брюках! Но это не помогло найти убийцу.

Восемнадцатилетняя Мэри Салливан всего несколько – дней назад переехала в новую квартиру на Чарли-стрит, 44-А, в квартале Бикон-Хилл. Она работала медсестрой в больнице на Кейп-Код, любила музыку. В этой квартире она поселилась вместе с Патрицией Далмор и Памелой Паркер.

Вечером 4 февраля 1964 года, вернувшись с работы, девушки нашли Мэри задушенной. Она лежала на постели с бантом из чулок. Она была изнасилована. Убийца оставил у ног жертвы открытку с пожеланием приятного Нового года! Одиннадцатое зверское убийство в течение восемнадцати месяцев, а полиция вновь оказалась бессильной отыскать преступника…