Высокое искусство - Фридланд Лев Семенович. Страница 8

Поправка к операции

Во время Великой Отечественной войны ранения сердца с попаданием в него осколков и пуль наблюдались сравнительно часто. Через специализированные госпитали одного только Ленинградского фронта прошло свыше ста таких раненых, и наши хирурги сумели оказать всем раненым необходимую помощь.

При этом советские врачи обнаружили весьма любопытное явление. У некоторых бойцов, раненных в сердце, при наличии осколков, застрявших в стенке сердца или проникавших даже в полость сердца, общее состояние здоровья не внушало особого опасения. Пострадавшие жили, месяцами не жалуясь на недомогание, ходили, выполняли кое-какую работу, помогали своим соседям по палате, хотя врачами был предписан покой, – и всё это без заметных неприятностей. Оказалось, что сердце, даже раненое и не оперированное, обладает гораздо большим запасом выносливости, чем предполагали хирурги. Некоторые люди с осколками и пулями в сердце могут жить годами без осложнений. О том, что способно выдерживать сердце, рассказывает история ранения одного бойца.

Осколок вражеской мины пробил насквозь грудь пулеметчика. При этом задета была плевра – ткань, окружающая оба легких. У раненого образовался плеврит – довольно серьезное, тем более в данном случае, заболевание. И всё же, когда через две недели пулеметчик был доставлен в специализированный госпиталь, его положение было удовлетворительным. Только тоны сердца были глуховатыми, но это не внушало особых опасений. Поскольку ранение было сквозным, то ни о каком осколке в сердце не могло быть и речи. Мысль о поисках осколка никому не приходила в голову. И сам раненый чувствовал себя неплохо.

Но так как у него иногда появлялись боли в области сердца, то решили подвергнуть больного просвечиванию лучами Рентгена. Рентгеновские лучи обнаружили, к общему удивлению, что в стенке сердца сидит кусочек металла.

Как он туда попал? Ведь рана была сквозная!

Загадка объяснялась просто. Это была пуля, попавшая в сердце еще раньше осколка. Годом ранее пулеметчик был ранен в грудь. Свыше двенадцати месяцев пуля сидела в сердце, но об этом никто не знал. Пуля сидела так, что ее трудно было отыскать обычными методами исследования. А раненому она нисколько не мешала. Об этом можно судить хотя бы по тому, что пулеметчика из полевого госпиталя выписали в часть, где он переносил все тяготы боевой обстановки, и эта нагрузка не отражалась на сердце.

Два с половиной месяца наблюдали теперь врачи необычайного больного. Так как боли в области сердца продолжались, решено было извлечь инородное тело. Приступили к операции. Обнажили сердце. Однако пуля вонзилась в толщу мышцы настолько глубоко, что удалить ее оттуда было рискованно, из-за опасности сильного кровотечения. Операция вообще оказалась трудной и сильно затянулась ввиду образовавшихся в большом числе толстых спаек в околосердечной сумке – перикарде, а также в связи с изменениями в мышце сердца. Продолжая операцию, можно было опасаться смертельного исхода. Операцию прекратили, пулю оставили, разрезы зашили.

И что же? Пулеметчик поправился. Его выписали. Он уехал в удовлетворительном состоянии. Сведения, время от времени поступавшие от него, были вполне удовлетворительного характера.

Такова поразительная выносливость сердца.

Наши хирурги столкнулись еще с одним удивительным обстоятельством. Оказалось, что для человека, раненного в сердце, бывает иногда полезно, если от операции воздерживаются. Здесь, как и вообще в хирургии, подтверждается старое правило, что умение хирурга нередко заключается не только в том, чтобы сделать операцию, но и в том, чтобы, не произведя ее, исцелить больного.

Высокий уровень развития хирургии сердца в настоящее время сказывается и в том, что операции делают умело и быстро, всё с большими и большими шансами на успех благодаря непрерывно улучшающейся технике и введению в медицину новых замечательных средств, – таких, например, как пенициллин, – убивающих микробы. Но еще большим прогрессом является то, что теперь знают, когда надо операцию производить немедленно, а когда следует подождать.

Советские хирурги внесли в эту сложную и трудную область свой огромный опыт и научились избегать ошибок. Их работы составляют золотой фонд хирургии сердца.

В госпиталях Ленинградского фронта во время войны из ста раненых, у которых были обнаружены инородные тела в самом сердце или около него, подверглось операции только сорок. Операции прошли благополучно. Остальные шестьдесят продолжали жить с кусочками металла в мышце сердца и в околосердечной сумке. Их решили не оперировать, ввиду возможности осложнений.

Значит, пока нет опасных явлений, трогать сердце не следует.

И всё же бывает так, что пулю надо извлечь, хотя бы она находилась даже не в сердце, а возле него, и хотя бы раненый чувствовал себя неплохо. Показаний к операции как будто нет, но операцию производят. Дело в том, что если пуля или осколок застряли вблизи крупных артерий или вен, например, у устья аорты, или полых вен, – самых больших кровеносных сосудов, то лучше поскорее удалить оттуда инородное тело. Ведь крутой поворот, неловкое движение, резкое усилие могут сдвинуть кусочек металла с места и прорвать стенку сосуда. Тогда неизбежно внутреннее кровотечение, чрезвычайно опасное. Путем ряда наблюдений было установлено, что надолго откладывать операцию в таких случаях недопустимо.

Это, однако, не меняет основного положения. Оперировать сердце следует не при всяком его ранении и не при всяком попадании в него пули. Оказалось, что завоевать сердце хирургически не всегда значит оперировать на нем. Нередко это означает, что его совсем не надо трогать.

Так советская хирургия внесла свою поправку к показаниям для применения кардиоррафии.

Новые позиции

Существует болезнь, носящая латинское название – ангина пекторис, ее называют по-русски «грудной жабой». Это тяжелое заболевание, если оно запущено и далеко зашло в своем развитии. Оно нередко кончается смертью.

В чем его сущность? Эта болезнь является результатом сужения кровеносных сосудов, питающих мышцу сердца и называющихся коронарными или венечными сосудами. Она чаще всего бывает при артериосклерозе, или, вернее, атеросклерозе, когда в стенках сосудов накопляются солевые отложения, которые уменьшают просвет сосудов и препятствуют тем самым нормальному прохождению крови. Непрерывно, день и ночь, работающее сердце нуждается в непрерывном и достаточно полноценном снабжении питательными веществами. При атеросклерозе коронарных сосудов в мышцу сердца поступает мало крови, а следовательно, и мало продуктов питания. Тогда для сердца становится непосильной его работа и в нем наступают различные изменения. Отсюда вся картина грудной жабы. Появляется сильная одышка, приступы болей в области сердца, особенно при ходьбе, сопровождаются страхом смерти.

Грудную жабу лечат разными способами, в зависимости от степени изменений как в кровеносных сосудах, так и в самой мышце сердца. Для того или иного больного одни способы более действенны, другие – менее. Но когда процесс болезни уже зашел далеко, то все обычные методы дают только временный успех. Между тем всё дело в том, чтобы улучшить подвоз питательных веществ к сердцу, улучшить кровоснабжение его мышцы.

Лечат больных грудной жабой терапевты, – специалисты по внутренним болезням.

В состоянии они дать такой способ лечения грудной жабы, при котором полностью восстановилось бы кровообращение самого сердца?

Увы, этого терапевты пока сделать не могут.

Следовательно, вопрос о радикальном лечении этой болезни нужно ставить иначе.

Если коронарные сосуды стали, вследствие сужения, непригодными для нормального снабжения сердца питательными веществами, то нельзя ли их заменить пригодными кровеносными сосудами, через которые кровь будет поступать в достаточном количестве?

Другими словами, не может ли хирург помочь там, где оказался бессильным терапевт?