С Новым годом, Лешаки! - Каришнев-Лубоцкий Михаил Александрович. Страница 5

Затемнение. Начинает звучать негромкая нежная мелодия. И вскоре смолкает.

Действие второе

Вот и наступил новогодний вечер. В гостиной стоит украшенная игрушками и гирляндами елка. На часах половина одиннадцатого.

Появляется МИНЬКА, наряженный в карнавальный костюм. (по усмотрению постановщика). МИНЬКА измучен ожиданием праздника.

МИНЬКА (подходит к часам). Опять перевели! Я – туда, они – сюда! Ладно, теперь поздно переводить. (Подходит к дверям, ведущим в прихожую. Над дверью укреплена коробка со свисающей из нее веревкой). А это что такое?

Появляется БРУМКА в карнавальном костюме.

БРУМКА. Не трогай!

МИНЬКА. А я и не трогаю. (демонстративно отворачивается от коробки.)

БРУМКА. Ты не видел где мои бигуди?

МИНЬКА. Нет.

БРУМКА. Странно… Утром были, а к вечеру исчезли. Вот, только одну штуку и нашла. (показывает бигуди.)

МИНЬКА. А-а… Это – мины. Я ими весь сад заминировал. Теперь можно спать спокойно: враг не пройдёт!

БРУМКА. Это – бигуди!.. Мне причёску делать нужно! Ну, я тебе! (убегает в комнату родителей.)

МИНЬКА. Подумаешь – причёска… Защита рубежей – важнее. (его внимание вновь привлекает коробка над дверью.) Повесили… А зачем?

МИНЬКА робко тянет за верёвку: никакого эффекта. Затем он дёргает верёвку сильнее. Раздаётся громкий выстрел новогодней хлопушки и МИНЬКА, осыпанный потоком конфетти, падает перепуганный на пол. Вбегают МАМА-ЛЕШАЧИХА и БРУМКА.

МАМА-ЛЕШАЧИХА. Минечка!.. Что с тобой?!. Он погиб!

МИНЬКА (открывая глаза). Нет… только ранен…

БРУМКА. Всё-таки дёрнул верёвку!

МИНЬКА. Я только в саду минировал… Туда (жест в сторону коробки) я мины не клал!

БРУМКА. Такой сюрприз пропал даром! Деду Морозу готовили, а ты… Эх, ты!

МАМА-ЛЕШАЧИХА. Вставай, Минечка… Где болит? Куда попало?

МИНЬКА (встаёт, ощупывает себя.) Тут – нет… здесь – нет… тут – нет… (констатирует). Шрапнель прошла мимо.

МАМА-ЛЕШАЧИХА (обнимая МИНЬКУ). Ягодка моя! Земляничка! Живой остался! Живой остался!

БРУМКА. «Ягодка» стих не забыла? А ну, повтори.

МИНЬКА. Сейчас. (декламирует.) Снег кружится и кружится!.. Всё кружится и кружится!.. Он кружится и кружится!..

БРУМКА. Стоп! Заело?

МИНЬКА. Дёрни за верёвочку, а я посмотрю, как у тебя не заест.

БРУМКА (берёт со стола лист бумаги со стихотворениям и сует его МИНЬКЕ). Учи! Только сюрпризы ломать умеешь! (МАМЕ-ЛЕШАЧИХЕ). Мама, за мной!

БРУМКА и МАМА-ЛЕШАЧИХА уходят. МИНЬКА некоторое время добросовестно смотрит в лист бумаги. Потом, как обычно, его внимание переключается на другое дело.

МИНЬКА (задумчиво.) Чего мне так хочется? Вот чую, что хочется, а понять не могу… Съесть что-нибудь хочется? А что? Что-нибудь успокоительное… (осенённый догадкой.) Мороженого хочется!.. Эскимо!.. А где взять? Негде… (читает стихотворение.) «Снег на улице кружится, затевает хоровод…» (прекращает чтение, после паузы.) Нет, хочу эскимо! (заглядывает во все двери и, убедившись, что опасности нет, начинает колдовством добывать мороженое эскимо. Для этого МИНЬКА снимает с головы шляпу, кладет её на стол и произносит популярное в их семействе заклинание.) Анды-шаланды-баланды! (лезет под шляпу рукой и достаёт эскимо.) Ура… Жаль, что маленькое… (оглядывается по сторонам и вновь произносит закли нание.) Анды-шаланды-баланды… (снова достаёт эскимо.) Снова сработало!.. Анды-шаланды-баланды! (достаёт эскимо.) Вот это я!.. Анды-шаланды-баланды! (достаёт эскимо. О-го-го! Анды-шаланды-баланды! (достаёт эскимо.) Эх, и никто не видит! А, впрочем, хорошо, что не видят: влетит ещё… Анды-шаланды-баланды! (достаёт эскимо). Анды-шаланды-баланды!.. (достаёт эскимо.)

Появляется ПАПА-ЛЕШАК. МИНЬКА, увлечённый колдовством, не замечает его.

Анды-шаланды-баланды!

ПАПА-ЛЕШАК (громко и строго.) Абрус-кадабрус!

МИНЬКА вздрагивает, оглядывается на отца, затем всё же лезет рукой под шляпу и достаёт очередную порцию эскимо. Лицо Миньки расплывается в улыбке.

МИНЬКА. А я уж подумал… У-ух, пронесло…

МИНЬКА, в предвкушении приятного пиршества, разворачивает эскимо и тут улыбка на его лице сменяется выражением крайнего изумления. Он осматривает эскимо, обнюхивает его, пробует на зуб, а затем, стучит им по столу. Эскимо издаёт металлический звук. МИНЬКА пробует «на звук» все свои порции мороженого. Увы, ПАПА-ЛЕШАК превратил их также в металлические бруски.

МИНЬКА (сокрушенно.) Такое чудо пропало…

ПАПА-ЛЕШАК. Я, кажется, запрещал тебе заниматься колдовством, ведовством и чародейством!

МИНЬКА (ноет). Ну, папочка-а!..

ПАПА-ЛЕШАК. Без взрослых – нельзя! По технике безопасности не положено.

МИНЬКА. А что я сделал? Раздваивался? Нет! Огонь глотал? Нет! Кого-нибудь в жабу превратил? Нет! Всего-то и наколдовал – несколько порций мороженого. Что тут опасного?

ПАПА-ЛЕШАК. Ты мог увлечься. Ты уже увлекся! (считает порции мороженого.) Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь… Восемь порций! Ангина гарантирована! (после паузы). Всё: лишаю тебя чародейной силы! На неопределённый срок! Абрус-швабрус! Анды-шаланды-баланды!

МИНЬКА (ревёт). А-а-а-а!..

Вбегает МАМА-ЛЕШАЧИХА.

МАМА-ЛЕШАЧИХА. Минечка!.. Снова убился?!.

ПАПА-ЛЕШАК. Пусть поревёт, это я его наказал.

МИНЬКА (подходит к матери и ревёт ей персонально.) А-а-а!..

МАМА-ЛЕШАЧИХА. Деточка… Лешенька мой… (ПАПЕ-ЛЕШАКУ.) Ты подумал о нервной системе ребёнка?!

ПАПА-ЛЕШАК. Подумал. Колдует, сорванец, втихомолку!

МАМА-ЛЕШАЧИХА. Это правда, Минечка?

МИНЬКА (словно не слышит). А-а-а-а!..

ПАПА-ЛЕШАК. Я всегда говорю правду!

МАМА-ЛЕШАЧИХА. Ай-яй-яй, Минечка… Но папа тебя простит. (ПАПЕ-ЛЕШАКУ.) Ты простишь его?

ПАПА-ЛЕШАК. Пока – нет. И, вообще, решим этот вопрос позже. До нового года остались считанные минуты! А я ещё соленья из погреба не достал. (уходит.)

МИНЬКА (грустно.) Вот мне и сюрприз… Вот мне и подарочек к Новому году… Чародейства лишили…

МАМА-ЛЕШАЧИХА. Успокойся, Минечка, папа у нас отходчивый. На, держи шоколадку. (Даёт МИНЬКЕ шоколадку.)

МИНЬКА (всё ещё с грустью.) С орехами? Спасибо, мамочка.

МАМА-ЛЕШАЧИХА. Иди, сынок, умой личико, протри глазки.

МИНЬКА послушно идёт в ванную комнату. МАМА-ЛЕШАЧИХА достаёт из кармана платочек, весь перевязанный узелками. Перебирая узелки.

Это – сделала, это – приготовила, это – сварила, это – испекла, это… (с ужасом.) а это – что?! Что – это?!

Появляется БРУМКА с флаконом духов в руках. БРУМКА еле сдерживает негодование.

БРУМКА (показывая флакон). Мама, как ты считаешь, что это такое?

МАМА-ЛЕШАЧИХА. Духи, доченька. «Золотая роза.»

БРУМКА. Понюхай! (тычет флакон под нос МАМЕ-ЛЕШАЧИХЕ).

МАМА-ЛЕШАЧИХА. Клянусь: это – керосин!

БРУМКА (всхлипывая.) Почти пол-флакона на Снегурочку вылила! К ней сейчас зайти нельзя! И она из комнаты выйти не может!

МАМА-ЛЕШАЧИХА (растерянно.) В доме творятся чудеса…

БРУМКА. Дай ремень! Я хочу поговорить с чудотворцем!

МАМА-ЛЕШАЧИХА. Ты думаешь, это сделал Миня? (после паузы.) Успокойся, доченька… Ребёнок сейчас и так рыдал горючими слезами. Отец лишил его чародейной силы.

БРУМКА. Жаль, что поздно! Минька успел сделать своё чёрное дело.

МАМА-ЛЕШАЧИХА. Ничего, я всё исправлю. Идём, Брумочка, я попытаюсь превратить керосин снова в духи.

БРУМКА. Лучше я сама. Но ты всё-таки взгляни.

БРУМКА и МАМА-ЛЕШАЧИХА уходят к АЛЕНЕ-СНЕГУРОЧКЕ. Гостиная притемняется, а луч света выхватывает на переднем плане сцены вышедшего из-за кулис ПАПУ-ЛЕШАКА, который держит в руках несколько мисок с соленьями. ПАПА-ЛЕШАК ставит миски на землю, достаёт замок, чтобы запереть погреб, и замечает свет в баньке.

ПАПА-ЛЕШАК. Что такое? Свет в бане! До Нового года – минуты, а кто-то мыться надумал!