Смерть, какую ты заслужил - Боукер Дэвид. Страница 45

Глядя вниз, Куколка увидел рядом другую, запекшуюся кровь. Правая штанина его брюк порвалась. Из пораненного колена сочилась кровь. Ему снова вспомнились проигранные битвы детства. Куколка не хотел драться. Он хотел домой. Но знал, что, если позволит Злыдню победить, не сможет жить с самим собой.

Пока он спускался в подвал, ему навстречу волнами поднималась подгоняемая порывом влажного ветра вонь, которую он ощутил в церкви. Борясь с желанием развернуться и бежать, Куколка переступил порог и огляделся.

Электричества в подвале не было. Куколка сделал шаг, едва не упал, а потом понял, что споткнулся о человеческие ноги. Ноги были еще при своем владельце. С храбростью, о которой он тут же пожалел, Куколка посветил фонарем в запрокинутое лицо. Перед ним лежал Зверюга. «Не мертв, но спит». На лице у гангстера застыло мягкое негодование. Горло у него было перерезано таким зверским ударом, что голова почти отделилась от тела.

Куколка повернулся, и фонарь отбросил его тень на стену. Подвал был длинным и пустым, если не считать нескольких ящиков, составленных один над другим в темном углу. Справа от входа имелась еще одна дверь. И эта дверь, сработанная из крепкого дуба, была слегка приоткрыта.

Нерешительно Куколка подошел к двери и потянул ее на себя.

Вонь усилилась. Луч фонаря выхватил из темноты длинный низкий туннель, потолок которого был укреплен деревянными подпорками и балками. Узловатые балки казались старше самого дома. Куколка вытянул руку, коснулся стены туннеля и почувствовал под пальцами сырую землю. Впереди маячила каменная стена со странной рваной дырой в середине. Стена была толстой, и дальний край отверстия скрывался в глубокой тени. Куколка сообразил, что перед ним тайный ход, соединяющий дом священника с церковью. Он почувствовал себя чуть глуповато, точно случайно забрел в рассказ детской писательницы Энид Блайтон.

Подавив растущее беспокойство, Куколка начал пробираться по туннелю, пригибаясь, чтобы не задеть головой балку. Кругом гудели мухи. Огромные и раздутые, они ползали по стенам, норовили сесть на лицо. Гнилостная вонь стала давящей. На удивление легко, не испытывая дискомфорта, Куколка открыл рот и изверг на каменный пол содержимое желудка. Если не считать жужжания мух, царила полная тишина.

Добравшись до конца туннеля, он осторожно положил оружие на пол. Потом наклонился в дыру и посветил фонарем в следующее помещение. Вонь ударила ему в лицо точно теплый ветер. Закрыв рот и нос локтем, он светил фонарем во тьму.

Оказалось, он смотрит в длинную заброшенную крипту, глубокую и узкую. Сводчатый потолок, который находился так близко, что его можно было коснуться рукой, поддерживал целый лабиринт каменных колонн. В противоположную стену была вмурована пластина из лазурита искусной работы. По пластине ползали мухи, но Куколка как будто разглядел череп и надпись «Lumine cassus»* [«Лишенные света» (лат. )]. По незнанию латыни Куколка аллюзии не заметил. Чуть дальше, наполовину скрытый колонной, белел призрачный след давно исчезнувшего креста.

Помедлив, чтобы перевести дух, Куколка наклонился еще глубже в дыру, так что теперь лежал животом на кладке. Насекомые жужжали у него в ушах, пока он светил в недра темного склепа. Желтый луч прорезал бурю мух, чтобы озарить адскую картину. Куколка ожидал увидеть по меньшей мере три трупа, ну, может, полдюжины.

Крипта была завалена телами. И это были не высохшие кожистые мумии, которых иногда можно мельком углядеть в разбитых саркофагах, нет, все эти люди умерли в последние несколько лет.

Трупы были навалены друг на друга, самые недавние сверху. Некоторые в модной одежде от известных дизайнеров. Единственная женщина, насколько мог заметить Куколка, была в костюме от Шанель. Голова у нее отсутствовала. Из рваной шеи жутко торчала перерезанная трахея. Рядом с женщиной – мужчина в куртке военного покроя. Вместо глаз – угольно-черные сгустки крови. Его удрученное лицо светилось зеленоватым разложением.

Поперек его ног, под неестественным углом вывернув голову, раскинулся Дюймовочка. Лица у него не было, только рваная скелетная улыбка светилась через завесу крови. Но Куколка все равно понял, что это Дюймовочка. Узнал его по плохой стрижке.

Куколка мучительно заперхал, но в желудке было пусто.

И пока он силился подавить приступы тошноты, над плечами у него просунулись две большие ладони и вырвали фонарь. Потом могучие руки сомкнулись на поясе и опрокинули головой вперед в крипту.

Куколка приземлился на вонючую массу трупов. Падая, он пробил кулаком дыру в чьей-то разлагающейся грудной клетке, и его окатило водопадом слизи и пищеварительных соков. Он постарался встать на ноги, но только глубже провалился в мерзкое море мертвечины.

Свет в стене поблек, превратившись в тусклый отблеск. Дрожа всем телом и давясь смрадным воздухом, Куколка ждал. После долгой тишины шаги и свет вернулись. И в дыру вывалилось тело Конрада, все его двести с лишним фунтов. Труп приземлился прямо перед Куколкой, подпрыгнул и перекатился на него. С огромным трудом Куколка спихнул тело брата. Но не успел он перевести дух, как его ослепил яркий свет. Он услышал, как Злыдень напевает:

– Я завел себе куколку, плачущую, говорящую, спящую живую куколку...

Злыдень издал негромкий мягкий смешок, на удивление лишенный жестокости или злобы. Куколка заорал пустые угрозы. Потом и смешок, и свет удалились. Куколка продолжал барахтаться. Повсюду вокруг него елозили и вздыхали газами трупы. Он глянул на дыру в стене, видную лишь благодаря слабому, мигающему отблеску. Хлопнула тяжелая дверь. Внезапно свет померк.

Запах мертвецов обжигал горло и ноздри. Жужжание мух гремело в ушах. Тьма была кромешной. И пытаясь придумать какой-то план, Куколка вдруг почувствовал, как по руке у него ползет что-то холодное и мокрое. И тогда заорал.

14

Услышав колокольный звон, Билли твердо решил, что случилась беда. Он ждал, что в любую минуту, мигая и завывая сиренами, появятся полицейские машины. Но звон внезапно оборвался, и за ним ровным счетом ничего не последовало. Ни вскрика, ни единого выстрела. И никакого сигнала «все чисто», который велел высматривать Злыдень.

Билли стоял на дальнем краю поля за церковью. Тут он чувствовал себя в безопасности. Пушку Ньюи он держал в правой руке и не отрывал взгляда от церкви. Ожидание было мучительным. Через десять минут после колокольного звона он ослушался приказа и двинулся к кладбищу.

У изгороди он остановился, развел колючие ветки и заглянул на кладбище. Надгробия стояли тихие и мирные. В церкви все было темно и спокойно. С поля дул мягкий ветер, шепча в поспевающей ржи и теребя волосы на затылке Билли. Пасторально красивая сцена с литографии Самуэля Палмера. Не хватало только фигур пейзан и полнолуния.

Он как раз обходил изгородь по часовой стрелке, когда услышал топот бегущих ног. Из темноты сложилась гигантская тень, которая врезалась прямо в Билли. Хрюкнув и уронив пистолет, Билли упал и покатился по земле. Человек, с которым он столкнулся, удержался на ногах.

Билли попытался нашарить пушку, но тщетно, и, подняв глаза, увидел, что на него смотрит Шеф. С земли он казался невероятным, длиннокостным гигантом с печальным лицом. В левой руке он держал пистолет. Шеф, очевидно, понял, что Билли оглушен и безоружен. Но как будто не слишком хотел его убивать. Бесстрастно изучив простершуюся перед ним фигуру, он повернулся и припустил через поля к проселку. Для своих габаритов он двигался очень быстро. Шеф бежал и бежал, пока не скрылся из виду.

К тому времени, когда Билли нашел пушку, рядом с ним, глядя вслед удаляющемуся Шефу, уже стоял Злыдень. Дуло его «ремингтона» смотрело вниз.

– Кто это был? – спросил Злыдень.