Повести и рассказы для взрослых детей - Успенский Эдуард Николаевич. Страница 22
11. «Зде приступим по чину к добродетели приветливости…»
Девушкам дается совет с чуждыми говорить учтиво, отвечать ласково, других охотно слушать «… и всякое доброжелателство показывать в поступках, словах и делах…» Эти добродетели «…выше всех мер украшают девицу».
По-моему, в первую очередь, Петр I имел в виду юных продавщиц в универмагах и продовольственных магазинах. Они должны показывать не только доброжелательство, но и хорошие дефицитные товары. Это тоже сверх меры украшает.
12. «По сей добродетели следует милосердие». Человеку, в данном случае девушке, следует быть милосердным. Тогда и к ней тоже проявится милосердие.
13. «Третия надесять добродетель пристоиная девицам есть стыдливость когда человек злои славы, и безчестия боится и явнаго греха бегает…» Я так понимаю, что в данном случае речь идет о совести, голоса которой надо слушаться, «… и опасаясь гнева Божия, и злои совести так же и честных людеи, которыя иногда о иных как кто живет: худо или добро разсуждать могут». Когда он «…своя желания и похоти усмиряет, да бы в словах и в делах так себя явить, что онои с натурою правым умом, и с обычаем других людеи согласен…» То есть человек как бы глядит на себя со стороны и оценивает свои поступки глазами других людей. В нем тогда присутствует коллективная совесть. Коллектив – это семья, класс, бригада, дворовая компания.
14. «Четвертая девственная добродетель есть чистота телесная, в которой девица умываясь, в честнои (очевидно, в чистой. – Э. У.) одежде, и пристоином убранстве чисто себя содержать имеет…»
Уж нет ничего хуже чумазых и нечистоплотных девочек. Разве что чумазые и нечистоплотные юноши.
15. «Зде же ныне последует воздержание и трезвость, когда человек в естве, и питии желание свое, и хотение тако умеренно укращает…»
Причем Петр I советует это делать так, чтобы из-за излишней толстоты человек не отвлекался от молитвы (учебы) и повседневного труда, а с другой стороны, не разрушил «…здравия своего и спокоиства повседневным истощанием и голодом…»
Не знаю, как в те времена, но сейчас многие девушки доводят себя до полного физического истощения, желая похудеть. Это очень нравится иностранцам и руководителям общественного транспорта.
Представляете, в один автобус тогда можно поместить на сто пассажирок больше. И пускать транспорт пореже.
16. «Шестая надесять добродетель есть девственное целомудрие, когда человек… без прелести плотския наружно, и внутренне душею и телом, чисто себя вне супружества содержит…»
Я так понимаю, что девушки до замужества не должны были ни с кем дружить. А после замужества, м только с мужем.
17, 18. «Седмая надесять добродетель есть бережливость и довольство, когда человек (то есть девушка. – Э. У.) в настоящем времяни тем, что ему Бог определил довольствуется… и свое имение которое он от Бога честно получил осторожно и бережно хранит…»
В данном случае имение, по-моему, не означает дом, усадьбу и деревню с крепостными, а означает то, чем человек в настоящем времени владеет: автомобиль там, квартиру, килограмм баранок, три пачки жвачки, конфету, пять рублей, ваучер и т. д.
«… и из оного столко расточает, как потребность позовет». Это очень большое искусство – тратить и не тратить. Беречь и в то же самое время делиться. Если девушка владеет им, из нее получится очень хорошая жена. А у хорошей жены всегда хороший муж. А значит, хорошая семья и хорошие дети.
19. «Девятая надесять добродетель девическая имеет быть правосердие, верность, и правда, когда человек мнение сердца своего истинно, праведно, ясно и чисто открывает, и объявляет… а что сумнително говорено, или сделано бывает к лутчему толкует… Икогда кому добра желает, то имеет быть из прямого добраго сердца, а не лицемерно…»
Ребята, то есть девочки! Мне кажется, что по-другому никто из вас себе и не ведет. И надо очень долго портить вам жизнь, уродовать вас, чтобы вы стали лицемерными. Но это уже бывает годам к тридцати. А эта книга рассчитана на тринадцати-четырнадцатилетних.
20. «Ныне приступим к двадесятои и последнеи добродетели девической, а имянно к молчаливости». (Последней в этом списке, а не вообще, потому что добродетели девушек можно перечислять еще несколько дней.) «Природа устроила нам токмо один рот, или уста, а уши даны два, тем показуя, что охотнее надлежит слушать, нежели говорить».
Что верно, то верно. Но, к сожалению, у меня такое ощущение, что у человека восемь ртов, а не один, а ушей совсем нет.
Сейчас все говорят, а слушать никто не хочет. Вот послушайте, что я вам скажу… Есть два писателя-негодяя А. и Б… Так они…
«Потупляет стыдливая девица очи свои, яко Ревекка, егда узре еще из далеча Иакова грядуща, яко книги первыя Моисея глава 24 пишет, что оная закры тогда лице свое и каждая стыдливая девица закрывает окна сердца своего…»
Как красиво сказано! А дальше еще лучше.
С этой главой, ребята и девочки, у меня начались трудности. Я посмотрел первую книгу Моисея в Библии, главу 24-ю, и прочитал там про Ревекку и Исаака. То есть Петр I тоже ошибался. И вообще, в этом разделе «Зерцала» очень часто упоминаются имена, которых я раньше никогда не слышал. Например: «…Диоген пишет, что украснение, есть признак к благочестию».
«И Назианзин увещевает, что един токмо цвет в девицах приятен, то есть краснение, которое от стыдливости происходит».
«Григории Назианзин советуя нам, вопиет от скверных слов и соблазных песнеи заключи уши твоя воском (если достанешь. – Э. У.), употребляи оныя всегда к честным, и похвальным делам…»
К соблазным песням сейчас добавились соблазные фильмы и книги.
«Слепаго Апиа дочь ради легкомысленнаго слова принуждена заплатить денежной штраф».
«Антистиус древний дочь свою узнал того ради, токмо что онои присмотрел, как она с подозрителным человеком, а имянно токмо с служанкою говорила…»
«Сулпитин галлин, такожде дочь свою от себя изгнал, ни зачто иное, кроме, что она не покровенною главою чрез улицы бегала…»
«Демадии премудрыи глаголет: стыд у девицы есть, преславная красота, и похвала. Еще же и Павел глаголет: уповая, что онои весма потерян, кто стыд свои потерял».
«Бахилидии зело древнии поет, или стихотворец, в притчах и прикладах своих пишет: когда идол изрядную голову имев, а оную голову потеряет, или сронит, то потом оставшеися болван весма красоты своея и пригожества лишится. Тако и все другия добродетели, ежели не украшены благочинством и стыдом, не имеют похвалы».
Данное утверждение следует объяснить. Как скульптура или памятник не может показать красоты живого человека, так и все достоинства человека ничего не стоят, если они не украшены благочинством и стыдом.
«Лютер написал: человеку не может быть ничто приятнее и угоднее как благочинная девица».
Я думаю, Лютер не совсем прав. Благочинный юноша тоже достаточно приятное зрелище. А уж благочинный партийный лидер – это уж вовсе праздник души, именины сердца.
«Греческии стихотворец Теогении, согласуяся в сем, рече: нет приятнее, девицы благочинного нрава, с богобоязливою и благочинною девицею приходит щастие и благословение в дом».
«…Стигелии тако пишет: чистое сердце, и целомудренная мысль, Богу зело приятны бывают, прямая прехвальная добродетель раждается от чистого и непорочного сердца».
Так вот из всей компании перечисленных мудрецов мне, пожалуй, знакомы только Диоген и Лютер. Но, тем не менее, я почти со всеми из них согласен. Пожалуй, только древний Антистиус и Сулпитин-галлин мне кажутся слишком уж сурововатыми. Особенно, этот уважаемый Сулпитин. Подумаешь, девушка через улицы бегала с непокрытой головой. Не такое уж тогда большое движение было, чтобы через улицы не бегать. Да и холода у них в Галлии тоже не очень, не такие как у нас в Сибири, не простудишься. Нет, неправ этот Сульфадимизин.