Дрессированный паровозик - Мельников Евгений. Страница 3

Вот какую интересную историю рассказал кинорежиссер Яков Александрович Сегель. А я, глядя на старую дуровскую афишу, вспомнил ее и тут же пересказал Терезе Васильевне.

— Это тот самый паровозик, — продолжает Тереза Васильевна, — который ты сегодня видел за кулисами. Ко мне он попал по наследству. Анатолий Анатольевич погиб 19 ноября 1928 года на охоте. От случайного выстрела. После смерти дяди животные, реквизит, ну, естественно, и паровозик перешли к племяннику Анатолия Анатольевича — Владимиру Григорьевичу Дурову.

НЕОБЫКНОВЕННЫЙ ГОРОД

Будущий народный артист СССР Владимир Григорьевич бережно хранил дуровские традиции, относился к животным ласково, любил их и терпеливо учил цирковым премудростям. Он долго и счастливо работал на манежах всех цирков нашей огромной страны и во многих странах мира.

Вы, наверное, слыхали такое выражение — «Гвоздь программы!» В таких случаях речь идет о самом лучшем, самом блистательном номере программы. Так вот, «гвоздем» дуровского аттракциона всегда была «Железная дорога». Менялись зверюшки — привычные зрителям роли играли другие зверьки, но представление по-прежнему оставалось озорным, веселым, остроумным.

Владимир Григорьевич придумал и разучил с животными новые смешные сценки.

Контролер вытаскивал из вагона безбилетного зайца и в наказание заставлял его играть на барабане.

На одной из остановок случалось заболевала пассажирка — морская свинка. Тут же подавалась карета «Скорой помощи». Везли карету собачки, а на козлах сидел кучер-кот. Они хотели как можно быстрее доставить больную свинку к врачам, нервничали, торопились и опрокидывали экипаж вместе с больной.

Очень активным был носильщик — белый африканский хорек. В мгновение ока хватал он мешочек и уносил его со станции. Тут же возвращался за следующим, за третьим, четвертым. Зрители смеялись, хлопали в ладоши и говорили: «Вот это работник!» И не догадывались, что эту веселую сценку исполнял не один, а четыре дуровских артиста — абсолютно похожих белых африканских хорька.

К каждому мешочку Владимир Григорьевич прикреплял маленький кусочек мяса. Выполнил работу — получай лакомство! Вот почему хорьки-носильщики затевали на станции такую суматоху.

Шли годы, и паровозик стал стареть. Вспомните — он вывозил на манеж еще Анатолия Анатольевича Дурова! Его железные и стальные детали тоже не вечны. А заменить их сложнее, чем кого-нибудь из исполнителей. Тем более, что у каждого исполнителя был дублер. А у паровозика дублера не было.

Стал замечать Владимир Григорьевич, что паровозик вдруг ни с того, ни с сего замедлит свой бег по кругу, а порой — вот конфуз! — и вовсе остановится в самом неподходящем месте. С каждым разом все труднее и труднее «раскочегарить» его перед представлением. Паровой котел тоже стал стареть, и необходимые семь атмосфер — чтобы двигался по манежу, чтобы работали шатуны и крутились колеса — еле-еле держались в нем.

— Все! Пора на пенсию! — решил Владимир Григорьевич.

И паровозик перестал появляться на манеже. Но его, как и всех своих зверюшек-пенсионеров, Владимир Григорьевич не бросил. И паровозик, и вагончики, и павильоны, и будочки, виадук — все при переезде из города в город грузилось в настоящие железнодорожные вагоны и настоящие паровозы, а потом электровозы и тепловозы везли их вместе со слонихой Рези, слоном Максом, морскими львами Васей, Любой и Ваней и другими членами веселой дуровской компании по нашей необъятной стране.

Но однажды паровозик вновь понадобился. Режиссер студии детских и юношеских фильмов имени Максима Горького Виктор Эйсымонт решил снять кинофильм о Владимире Григорьевиче Дурове и его животных. Фильм назывался «Необыкновенный город». Конечно, в необыкновенном городе все было необыкновенным. И, в первую очередь, необыкновенные жители — дуровские зверюшки. И железная дорога у них была своя — дуровская. Правда, для этого паровозик пришлось порядком подремонтировать, а вагоны заново подкрасить. Фильм я вам пересказывать не буду. Попросите об этом папу или маму. А еще лучше пошлите на телевидение письмо и попросите показать кинофильм «Необыкновенный город». И тогда его увидите не только вы, но и ребята всей страны.

Скажу только, что снимать этот фильм было вовсе не просто. Четвероногие артисты вели себя, порой, как настоящие кинозвезды — капризничали и отказывались сниматься. А иногда трудно было найти подходящего исполнителя. Ведь зверюшкам, для того чтобы стать настоящими артистами, тоже необходим талант.

На роль безбилетного зайца — просто смех! — никак не удавалось найти умного и толкового исполнителя. Перебрали сто или, даже тысячу зайцев — и все удивительно бестолковы. Самих себя сыграть не могут. Поэтому в кинофильме «Необыкновенный город» роль безбилетного зайца, скажу вам по секрету, сыграл… кролик Алексей.

Но этого никто не заметил.

После киносъемок и паровозик, и вагоны отправились на отдых — вот почему вы знаете о знаменитой дуровской железной дороге только по рассказам ваших бабушек и дедушек, пап и мам. В новых — больших и светлых — цирках дрессированный паровозик ни разу не выступал.

НО ВОТ ОДНАЖДЫ…

А уж если быть абсолютно точным — 13 марта 1978 года по улице Советской города Новосибирска шла очень странная компания: слонихи Монри и Лайма, верблюды Хан, Эмир, Султан, Батыр и Миша, а впереди большой и красивый человек Мукуч Аганесович Абрамян. Впрочем, все цирковые его зовут просто Марат Ильич. Поэтому и я (а Мукуч Аганесовнч еще не раз появится на страницах этой книжки) буду его тоже называть Маратом Ильичом. Как в жизни.

Итак, слонихи и верблюды не торопясь, с достоинством вышагивали по улице Советской, а на тротуарах толпился народ, весело и восторженно приветствуя животных. Огромная толпа стояла на углу у главпочтамта, и я не уверен, что среди этой толпы не было кого-нибудь из моих будущих читателей. Впрочем, это и не удивительно — не каждый день по улицам ходят слоны! Хотя все, конечно, догадались, что слоны и верблюды идут в новый прекрасный цирк, что приехала к нам в город на гастроли народная артистка Тереза Дурова. А кто не догадался, мог все это узнать из разноцветных цирковых афиш, раскрасивших яркими пятнами пасмурный денек.

…Тереза Васильевна стояла посреди пустого манежа и ласково приговаривала:

— Ай, браво, девочки! Соскучились мои умницы!

Радостно помахивая хоботами, многотонные «девочки», мгновенно заполнив манеж, легко и изящно пританцовывали вокруг дрессировщицы.

А в многочисленных цирковых помещениях, на конюшне и в слоновнике размещались, тем временем, пернатые, носатые, хвостатые питомцы Терезы Васильевны. А было их, ни много ни мало, сто восемьдесят… Ну, конечно, артистов! Потому, что и ослик Чача, и козел Проша, и розовые пеликаны, и пони Маргарита, и белые мыши, и куница Сашенька, и дикобраз Чука — все от мала до велика были цирковыми артистами.

Представляете, какая компания! Одной Терезе Васильевне с ней не управиться. Поэтому у дрессировщицы есть помощники. Они не только ухаживают за животными, но и помогают Терезе Васильевне на репетициях, обучают их всяким цирковым премудростям, помогают во время представления.