Корабельная сторона - Поливин Николай Георгиевич. Страница 14

Опомнившись, снова приуныли. Им даже завтракать расхотелось.

— «Искать и не сдаваться! — вяло напомнил Санька, — найти и победить!»

— Надо искать лазейку, — опять-таки первым обрел мужество Гамбург. — Надо простукать все листы обшивки. Не может быть, чтобы «Аладина» списали на корабельное кладбище за здорово живешь. Я знаю, на старых кораблях корпус до того изнашивается, ткни его пальцем — и дыра готова... Осматривать будем по секторам. Каждый выбирает участок по душе.

— Чур, мое днище! — И Кимка победно поглядел на друзей: уж если где листы железа и протерты, то конечно же в днище.

— А я обследую борта, — заявил Гамбург. — Тебе, Саня, достаются водонепроницаемые переборки.

Вооружившись молотками и напильниками, принялись шкрябать и выстукивать каждый сантиметр темницы. Кимка вскоре обнаружил «подозрительный» лист, но, чтобы прорубить его, мальчикам пришлось бы потратить не день и не два, а целую неделю.

Тут провозишься до нового года, — вздохнул Санька. Он заканчивал осмотр носовой переборки.

— Ну, положим, не до нового года, — возразил для порядка Кимка, — а дня три потребуется наверняка.

Помолчали.

— Братцы, а что, если нам «рыцарский» турнир устроить за круглым столом? — намекнул Санька на завтрак.

— Я «за». — Сенька поднял кверху правую руку.

— Присоединяюсь, — важно изрек Кимка.

Ели молча и вяло, хотя и были голодны.

— В нашем распоряжении остаются считанные часы, — сказал Санька, снова принимаясь за работу.

Его примеру последовал Сенька. Кимка же прилип к иллюминатору. За стеклом покачивались камышины.

— Ни одной живой души!

Сдвинув топчан, Санька отодрал лист картона, прикрывающий водонепроницаемую переборку, и глазам своим не поверил: перед ним на уровне груди прикрепленная к фланцу шестью болтами сияла огромная заглушка.

— Ре-бя, — почти шепотом произнес Санька, — я, кажется, нашел... Нашел! Ей-ей, нашел! — заорал в полный голос, когда чуткие пальцы его ощупали болты и гайки, удерживающие стальной круг заглушки.

— Точно! — присоединились к нему Сенька и Кимка, еще не полностью поверив в реальность скорого освобождения.

— А куда эта лазейка нас выведет? — осторожно спросил Кимка Саньку, когда тот, вооружившись разводным ключом, начал орудовать у заглушки.

— Куда? В мазутный бункер.

— А вдруг он с мазутом? — поосторожничал и Сенька.

— Порожний. Я в него лазал, гарантирую. — И Санька победно посмотрел на друзей, как бы говоря: «Ну, бродяги, признавайтесь, кто вас выручил из беды?»

Кимка и Сенька облегченно вздохнули.

— Если говорить начистоту, то я в такую удачу почти не верил, — сознался Гамбург.

— Ха! А вы думаете, я не боялся? — неожиданно даже для самого себя сознался Соколиный Глаз. — У меня до сих пор мороз по коже разгуливает. А ты, Сань?

Меткой Руке хотелось малость пофасонить, сказать товарищам по несчастью, что он ни капельки не трусил, но не смог. Вместо этого он сказал:

— Мне и сейчас еще не по себе... Успеем ли!

— Успеем! — Сенька профессионально ощупал заржавевшие болты. — Керосин у нас есть. Сейчас мы их подмажем, и закрутятся как миленькие!

Обильно полив гайки керосином, попросил:

— Разводной ключ!

Санька подал, тот самый, что Кимка отыскал на заводской свалке.

— Пойдет?

— Годится.

Началась война с гайками.

Первая контргайка пошла на удивление легко. Зато основная гайка никаким усилиям не поддавалась. На шишковатом лбу Сеньки выступили градины пота.

— Давай помогу, — подступился Кимка. Навалились вдвоем, гайка скрипнула, но не повернулась. Соскочил ключ.

— Откручивай другие, — посоветовал Санька. — И давайте работать по очереди. Когда выдыхается один, его подменяет отдохнувший, и так беспрерывно.

На том и порешили.

Санька проработал около часа. Он разделался с тремя контргайками и одной гайкой. Сдавая вахту Кимке, он обронил небрежно:

— Сильно не нажимай, гайка любит деликатное обхождение.

— Ладно, уж как-нибудь «уговорю» ее!

И действительно, после незначительной возни одна из гаек поддалась Кимкиным усилиям, за ней пошла вторая... А вот третья — ни в какую!..

Уж Кимка и так к ней подступался и этак, а она ни с места!..

Выбившегося из сил Соколиного Глаза сменил Гамбург. Но и ему не повезло. Ключ попал снова в Санькины руки, но... и Меткая Рука потерпел полное поражение...

А день уже подходил к концу. Ребят стало лихорадить: из-за каких-то двух проклятых гаек они могут опоздать, и бандиты без помех совершат свое черное дело!.. Как быть?

— Хлопцы, и какие же мы ослы! — неожиданно хлопнул себя ладонью по лбу Сенька. — Зубила у нас есть?

— Угу!

— Срубим болты, и дело с концом!..

— Что же ты раньше не подсказал!

— А вы? Вы о чем думали?! — огрызнулся Гамбург. — Молчали бы уж!

Наконец последний болт, а точнее, гайка разрублена и заглушка снята. Мальчишки торопливо вылезают на палубу.

— Свобода!..

— Мы свободны! — орут они, отплясывая барыню.

Стояла та неопределенная пора суток, которую принято называть вечером, хотя сумерки уже переплавились в темноту.

Наплясавшись до седьмого пота, мальчишки стали соображать, что к чему.

Где сейчас враги? Что они делают?.. Надо их перехватить.

— Вооружены все? — спросил Соколиный Глаз, и сам же ответил: — Все!

Действительно, Санька с Кимкой держали в руках луки и колчаны со стрелами, у Сеньки за поясом торчал кухонный нож.

Камышово-чаканные джунгли остались позади, мальчики поднялись на вал. Здесь их пути-дороги расходились. Как было обговорено заранее, Санька должен был бежать к отцу и сообщить ему о замыслах Чемодан Чемодановича и его сообщников. А Кимка с Сенькой отправлялись на поиски бандитов.

Домой Саньке идти не хотелось. Он тоже мечтал принять участие в поимке преступников. Разве Кимка с Сенькой без него справятся! И потом, когда друзьям грозит смертельная опасность, разве может он отсиживаться у мамы за спиной! Нет, такой вариант Саньку не устраивал. Но что же делать? Не пойти нельзя — Чемодан Чемоданович может действительно устроить на заводе «фейерверк». Подготовлен взрыв какого-то важного цеха, знает ли отец об этом? Санька не уверен, ведь Софрон говорил так убежденно...

А вот если бы ему поговорить с отцом и снова присоединиться к Сеньке с Кимкой, было бы здорово! Но на такое чудо надеяться не приходится. Разве от мамы теперь удерешь!

Так и не придумав ничего обнадеживающего, Санька порысил к сиявшему огнями поселку. А его боевые друзья направили свои стопы в парк, к могучему зеленому массиву, где заводской духовой оркестр расплескивал мелодию старинного вальса «На сопках Маньчжурии». Ведь именно там и условились встретиться Чемодан Чемоданович с Яней и Могилой.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Низкое густо-синее небо, в крупных звездах, казалось нарисованным. Санька зажмурился и тряхнул головой, до того все выглядело придуманным.

А здорово было б, если бы все, что он пережил за последние сутки, оказалось сном. Санька даже дышать перестал. Вот сейчас он откроет глаза и... окажется дома, в собственной кровати, и никаких бандитов наяву не было и нет!

Но колючка, впившаяся в босую пятку, вернула его к действительности. Чемодан Чемоданович и Степка Могила, оказывается, живые люди, а не книжные герои, и времени они зря не теряют. Враги действуют! Надо действовать и пионеру Саньке Подзорову. И он снова зарысил к дому. Грызла совесть за то беспокойство, которое он причинил матери. Она, наверное, извелась вся от грустных дум: ведь Санька написал ей, что уходит в моряки. А на море всякое случается... И тут же он сам себя успокоил: не маленький... Гайдар в его пору уже воевал!..

Нет ничего удивительного, что Санька и его товарищи так страстно мечтали о подвигах. Они жили в сказочной стране — в стране героев, и жили в удивительное время. Вокруг ежечасно свершались величайшие чудеса: вступали в строй новые гигантские заводы и фабрики, организовывались новые колхозы. Вчера еще никому не известные смельчаки завоевывали стратосферу и Северный полюс. Рядом с именами Щорса и Чапаева стали произноситься имена Папанина и Чкалова, Стаханова и Гризодубовой... И в такое-то вот замечательное время, когда сам воздух был насыщен небывалым геройством, разве может мальчишка, пионер, плестись у событий где-то в хвосте!