Клуб знаменитых капитанов. Книга 1 - Минц Климентий Борисович. Страница 37

— Может быть, это был матрос Александр Селькирк? Ведь ваш автор, Даниель Дефо, взял для своего романа подлинные приключения этого матроса на необитаемом острове, — перебил его Немо.

— Клянусь следами на песке, вы не угадали, капитан Немо! Оказывается, сейчас на острове работает специальная компания по обслуживанию туристов. Они тысячами приезжают на мой остров. Наёмные актёры несколько раз в день разыгрывают здесь целые представления, показывая эпизоды из книги Даниеля Дефо. Я попал в самый разгар спектакля. И подоспевшие билетёры вытолкали меня вон. Меня — настоящего Робинзона Крузо!

Поскрипывая такелажем, загадочная шхуна продолжала свой путь в неизвестность. Вдруг зелёный отсвет далёкой ракеты озарил океанский простор.

Тартарен не мог скрыть своего страха.

— Что это? Нас кто-то пытается запугать!

— Это сигналы с какого-то корабля. Вести наблюдение за горизонтом! — отрывисто скомандовал Немо.

Все четверо взялись за подзорную трубу и увидели, что их догоняет большое парусное судно. Оно быстро приближалось, и уже можно было разглядеть открытые пушечные порты.

Робинзон предложил поднять все паруса и уходить полным ходом. Но ему не удалось убедить Немо. Тот считал, что всё равно на этой старой посудине, с водой в трюме не удастся уйти от быстроходного корабля. Оставалось приготовиться к обороне. Тартарена послали в пороховой погреб за оружием. Немо и Артур Грэй зарядили пушку и взяли на прицел неизвестный корабль.

— Боюсь, что это пираты из какого-то романа, который я не читал, — произнёс Немо, вглядываясь в ночную даль.

Из-за облаков вышла луна, и стало видно, что погоня совсем близко. Можно было разглядеть, как с борта на талях спускали большую шлюпку.

В неё прыгнуло несколько вооружённых людей в камзолах и в плащах.

— А вдруг это возвращается команда?.. — прошептал Робинзон. — И нас на законном основании вздёрнут на реях, как джентльменов удачи, [1] захвативших корабль.

На палубу выполз Тартарен, сгибаясь под тяжестью целой охапки ружей. За поясом у него торчал добрый десяток пистолетов. При этом толстяк каким-то чудом катил перед собой бочонок с порохом, а на буксире тащил перевязанный тросом зарядный ящик.

Увидев шлюпку, идущую к «Марии Целесте», тарасконец с дрожью в голосе пробормотал:

— Может быть, на всякий случай ударим из пушки?

— Вы с ума сошли! — оборвал его Немо. — Держите к ветру, Робинзон. Артур Грэй, отдать шторм-трап! Принять шлюпку! Это же наши друзья по Клубу знаменитых капитанов!

И вот по трапу на борт поднялись Дик Сэнд, Мюнхаузен и Гулливер. Последним покинул шлюпку капитан корвета, приказав гребцам вернуться на «Коршун». Он вручил мичману Ошанину пакет для старшего помощника. В нём был приказ: «Корвету «Коршун» лечь на обратный курс. Доплыть до библиотеки и пришвартоваться к полному собранию сочинений Станюковича».

А на палубе неожиданно вспыхнула ссора. Дружеские излияния Тартарена, растроганного до слёз этой неожиданной встречей в Тихом океане, были внезапно прерваны Мюнхаузеном.

— Вы хотели прославиться на весь мир? Без меня! Открыть тайну покинутого корабля! Как вы посмели, Тартарен, отправиться в такое путешествие без Мюнхаузена?.. — кричал он, размахивая шпагой перед самым носом толстяка.

— Уберите шпагу, — мрачно произнёс Тартарен. — Меня это волнует, а в гневе я страшен. Спросите любого льва.

Но барон был неумолим.

— Я сейчас вырву ваши лучшие страницы! — и он сделал энергичный выпад.

Толстяк ловко увернулся от острия шпаги и поднял с палубы бочонок с порохом.

— Только посмейте, Мюнхаузен, я измажу порохом ваш титульный лист.

Дуэлянтов никто не разнимал. Все знали, что их почти столетняя дружба главным образом состояла из ссор и примирений. И действительно, через минуту они вместе со всеми капитанами принимали участие в новых попытках раскрыть тайну покинутого корабля. Правда, никаких свежих догадок и предположений высказано не было. Только барон Мюнхаузен заявил, что у него есть одна чрезвычайно правдивая идея, но она ещё требует некоторых раздумий. И он гордо удалился с палубы в каюту.

Василий Фёдорович принял на себя командование «Марией Целестой», хотя ему никогда не приходилось водить по океанам старые шхуны с гнилой палубой и неразгаданной тайной на борту.

Капитаны определили координаты. Оказалось, что шхуна находится на траверзе острова Таити и медленно тащится на юг. Они оторвались от карты, услышав громкий возглас Робинзона: «Человек за бортом!»

Дик Сэнд ударил в судовой колокол. Василий Фёдорович коротко скомандовал:

— Грот и фок на гитовы! Ложиться в дрейф!

Но Артур Грэй не ждал, когда кончатся эти манёвры с парусами. Скинув куртку, он бросился за борт.

Не прошло и нескольких минут, как Артур Грэй и Дик Сэнд принесли на шканцы спасённого незнакомца. Это был высокий матрос с бледным лицом. На его обнажённых руках темнела причудливая татуировка. Матроса усадили на зарядный ящик. Тартарен влил ему в рот немного рому из своей походной фляжки. Бедняга открыл глаза и пробормотал, словно в бреду:

— В полночь… ровно в полночь… спасайтесь… в полночь…

Эти слова всех поставили в тупик. Был ли это просто бред? Или это имело прямое отношение к тайне «Марии Целесты»?

И что должно произойти в полночь?

Капитаны расступились, давая дорогу Гулливеру. Тот с вежливым поклоном взял за руку матроса, всё ещё не пришедшего в сознание.

— Дайте я проверю ваш пульс. Доверьтесь мне. Ваш покорнейший слуга, капитан Лемюэль Гулливер, начал плавание свыше двухсот лет тому назад в должности хирурга на судне «Ласточка». — С этими словами Гулливер достал из жилетного кармана серебряный брегет.

Незнакомец очнулся, бросил беглый взгляд на циферблат и тревожно спросил:

— Который час?

— На моём хронометре без двух минут двенадцать, — спокойно ответил Гулливер.

Матрос сорвался с места и кинулся к борту. В последний момент Робинзон и Немо успели перехватить его у самого фальшборта.

Незнакомец пытался вырваться из крепких объятий, оглашая палубу шхуны громкими криками:

— Мы сейчас взлетим на воздух… Осталась одна минута!.. Ровно в полночь… Все за борт!..

Капитаны не тронулись с места. Часы-луковица с мелодичным звоном пробили двенадцать раз. В наступившей тишине прозвучал насмешливый голос Гулливера:

— Ваши предсказания не сбылись, милейший. Наступила полночь. А мы не в воздухе, а на палубе корабля!

Робинзон выпустил оторопевшего матроса из рук и суровым тоном сказал:

— Клянусь последним патроном, я вышвырну вас за борт, если вы не расскажете нам всю правду! Кто вы такой? Зачем выявились к нам на борт? Кто вас подослал на «Марию Целесту»?

Эта угроза была совершенно излишней, потому что незнакомец и не собирался ничего скрывать от знаменитых капитанов. Он оказался их соседом по книжным полкам — русским матросом Василием Чайкиным из книги Станюковича «Похождение одного матроса». Чайкин рассказал, как он отстал от своего клипера «Проворный» в американском порту Сан-Франциско… Потом он плавал рулевым на шхуне «Динора». Ходил в Австралию, оттуда в Новый Орлеан. На дилижансе пересёк степи Южных штатов, дружил с индейцами, дрался с бандитами, мыкал горе-горькое… А душа всё звала в Россию. Наконец ему удалось вернуться на родину. По дороге матрос попал в порт Гонолулу. В ожидании парохода, сидя в одной портовой таверне, он случайно услышал разговор двух бродяг… Какой-то мистер Чип нанял их на особую работу: незаметно погрузить в трюм шхуны «Мария Целеста» большую хлопушку, и Чайкин понял, что речь шла об адской машине. Она должна была взорваться в открытом море двенадцатого сентября ровно в полночь.

— Ах, медам и месье, всё это вздор! — ехидно заметил Тартарен. — Сегодня двенадцатое сентября, и только что минула полночь.

— Выходит, вы мне поверили бы, только взлетев на воздух, — горько усмехнулся Чайкин.